Легенды Пустоши - Виктор Глумов

Тоха, приложив к глазам ладонь, глянул сквозь пальцы — так свет не слишком раздражал его. Через минуту оружейник смог увидеть и своего тюремщика, и того, кого тот назвал Двухголовым. Оказалось, это не просто прозвище: из широких плеч необычного соседа действительно торчали две обычные человеческие головы, похожие друг на друга, словно две песчинки.

— М-мутант, — только и смог выдохнуть юноша.

— Мясо… Свежее мясо! — раскатисто отозвался двухголовый и рассмеялся в обе глотки, протягивая к лежащему Тохе покрытые кровью руки…

Как выяснилось позднее, двухголового звали Дон-Гар, и он был неплохим парнем, пусть и со своеобразным чувством юмора. Человечину не ел, убивать не любил. Разве что жрал в оба горла и орал песни дуэтом. А так — нормальный такой человек… для двухголового мутанта, разумеется.

— Ты это… извини, что я тебя пугать полез, — почти по-детски шмыгнув носом, в десятый раз извинился он перед Тохой. — У меня это уже почти в привычку вошло. А то совсем тоска в этих клетках сидеть.

Обычно речь держала правая голова, у которой была рассечена бровь, а левая отмалчивалась или дополняла сказанное. Иногда они начинали говорить одновременно, перебивая или перекрикивая друг друга, а один раз даже затеяли спор — жуткое было зрелище. Кто из них Дон, а кто Гар, оружейник так и не запомнил.

— Ладно, забыли. Но вышло и впрямь страшновато. Две башки, руки по локоть в кровище…

— Ну, это я только работать закончил, даже руки не обтер. Кстати, занимался тем подранком, которого ты им сварганил. Нам его несколько дней назад привезли… Атаманский сынок, его все Умником зовут. Он у папеньки того… стукнутый немного, вот и прозвали. Привезли его, значит, и сразу ко мне. Я вообще удивился, как он живым до лагеря доехал: глаз выбит, брюхо все как решето. Я как раз сегодня из него последний осколок вытащил. В день по три-четыре штуки доставал.

— Погоди, так ты что у них тут, за лекаря будешь?

— Ну, как тебе сказать? Я такой же пленник, как и ты, — с моей-то харей… харями только в клетке и сидеть. Да вот только умею я кое-что, и за это мое умение атаман меня выкупил. А не то так и сдох бы на Арене. Нашему брату, если в плен попался, одна дорога… — Двухголовый мутант тяжело вздохнул.

— И что ты такого умеешь?

— Разговаривать сам с собой на разные голоса, — хохотнул Дон-Гар. — Ну а если серьезно, то могу пальцами из тела всякие инородные предметы доставать. Без ножа.

— Это как так?

— Если бы я знал. Выходит как-то… Даже шрамов не остается. Кстати, могу и пулю твою вытащить, как стемнеет — чтобы охрана не заметила.

— Пулю? — Оружейник машинально почесал швы, наложенные загадочным «секретным дядей».

— Хорошо засела, почти у кости. Да ты не боись — это почти не больно.

— А что там насчет атаманского сына? С чего ты взял, что это моих рук дело?

— Слыхал, как они засаду устроили, да вот только нарвались на любителя гранатами побросаться. А как тебя в лагерь приволокли, так Умник все и высказал, что о тебе думает и что с тобой сделает, как только на ноги встанет. Со всеми подробностями. Кстати, и девчонку твою он себе забрал. Дон, скажи.

— Не знаю, я тогда спал, — пробурчала вторая голова.

Юля! А Тоха ведь уже и забыл про нее!

— Девчонку? Неужели жива еще? — как можно равнодушнее поинтересовался он. Особых причин доверять двухголовому у него не было.

— С утра еще бегала, кажись, руки-ноги все целы были. Думаю, Умник ее пока что не тронет. Захочет, чтобы ты все видел… А она тебе кто? Дочка? Сестра?

— Подарок, — сквозь зубы процедил оружейник.

— Да ты не боись, Умник еще пару дней точно встать не сможет. И до той поры девочку никто обижать не станет. Даже наоборот — смотреть за ней будут, как за родной дочкой.

— Это с какой-такой стати? — почему-то внутренне напрягся юноша.

— Говорят, атаманский сынок не любит пуганое мясо. У него на этот счет какие-то суеверия.

— То есть ты хочешь сказать…

— Людоед он. Да и не он один в отряде. Атаман на это глаза закрывает — ради своего ублюдка, хотя особо безобразничать им тоже не дает.

Но Тоха уже не слушал. Время утекало, как вода сквозь пальцы. Мало того что он застрял здесь непонятно на сколько, так еще и лагерь мародеров, со слов мутанта, находился в противоположной от Арзамаса стороне. Он заперт в клетке, а «посылка» находится в руках людоеда, у которого ого-го какой зуб на него, Тоху. Очень, очень некрасивый расклад получился. От страха сдавило горло, и юноша нервно почесал шрам на шее. Нужно бежать. Чем скорее, тем лучше.

Ночью двухголовый сдержал обещание. Немного пошептался с охранником, и тот, поразмыслив, кивнул и куда-то вышел.

— Чего это он? — поинтересовался оружейник.

— В туалет ему захотелось срочно. Давай раздевайся и ложись. Да пошевеливайся, у нас на все про все минут десять. Я этому малому клык панцирника из бедра вытаскивал, так что за ним должок.

Как и обещал Дон-Гар, операция оказалась быстрой, а боль — вполне терпимой. Что там делал с его плечом мутант, юноша не видел. Двухголовый деловито ковырялся голыми пальцами в его теле, напевая при этом на два голоса какую-то мелодию. Тоха даже и не понял, когда все закончилось.

— На вот, на память. — Толстые окровавленные пальцы протянули ему сплющенную пулю. Ту самую, что несколько дней путешествовала в плече юноши.

— Спасибо.

— Рана уже зарастать начала, — сообщил мутант. — К утру только шрам останется, а дня через три-четыре и он сойдет. А теперь давай спи. Пока не советую особо шевелиться.

— Спасибо… Слушай, у меня тут в шее… — начал юноша, но Дон-Гар покачал головами:

— Извини, я далеко не всесилен. Риск слишком большой, а ты еще не совсем оправился, да и условия тут не сахарные. Помрешь еще до конца операции. Лучше отдыхай.

Тоха прилег на драный коврик в углу и быстро провалился в сон без сновидений…

А утром его разбудили громкий лязг железа о железо и насмешливый окрик охранника:

— Эй ты, шустрый! Не то чтобы хотелось тебя будить плохими вестями, но твою девчонку того…

— Чего?!

— Харчить ее будут, вот чего. Ладно, я пошел, авось и мне кусочек достанется.

— А ну стой! — рванулся Тоха, когда охранник направился к выходу.

Мощная рука обхватила его сзади, и у самого уха прозвучал тихий голос:

— Спокойно, герой, спокойно. Только о решетку расшибешься, а девке своей не поможешь.

— Убью падлу! — взревел оружейник. Юля была его единственным шансом на спасение.

— Там сейчас вся кодла соберется, только голову зря сложишь. Да и то сперва выбраться надо. Или ты решетку перегрызть собрался?

— Не твоего ума дело, — отрезал Тоха и бросился к замку. Ухватился за безымянный палец правой руки и с силой вывернул его. Сверкнула сталь. Из обломанной фаланги торчало тонкое лезвие, больше похожее на шило, заканчивающееся небольшим крючком.

— Ого! Киборг, что ли? — с интересом уставился на металлический палец мутант.

— Протез, — буркнул юноша и начал ковыряться в замке.

— Эй ты! А ну отойди от решетки! — раздался грозный окрик от двери. Запоздавший сменщик подошел к клетке, сжимая в руках винчестер.

Тоха поднял руки и отступил в сторону. Палец его снова был на месте и прятал отмычку.

— Что, герой, узнаёшь железку-то, а? — С этими словами охранник продемонстрировал оружие и ухмыльнулся. — Весело, наверно, будет подохнуть от своей же пукалки, да? А девчонкой твоей сейчас особый повар займется, смекаешь? В рассоле ее купать будет, овощами накормит до отвала… Так что она тебя не надолго переживет и помрет куда как неприятнее.

— Тут посыльный приходил, пока ты дрых без задних ног, — зашептал двухголовый, — сказал, что эта твоя подружка нашему Умнику прострелила то самое место, через которое мальчики становятся мужчинами, а девочки — женщинами. Удивительно, что он ее сразу не пришлепнул… Ор стоял еще тот, весь лагерь на уши встал.

— Мрази, да я вас всех! — Тоха выскользнул из захвата и рванул к решетке.

— Стой, стой, кому говорю! — почти сорвался на фальцет охранник и выставил перед собой винчестер.

— А то что? — ухмыльнулся юноша и шагнул вперед.

— А вот что! — осмелев, рявкнул головорез, нажал на спусковой крючок…

И ничего не произошло!

— Не стреляет, — с недоумением уставился на коварный винчестер охранник.

— Собака хозяина не укусит. — Тоха, сделав еще один быстрый шаг, протянул руку между прутьями и вырвал оружие у опешившего бандита, второй рукой ухватил его за край куртки и подтащил к решетке. — Фас! — прошипел оружейник и, ткнув стволом в брюхо охранника, спустил курок.

На этот раз оружие не подвело — раздался выстрел, приглушенный человеческой плотью. Запахло порохом и жареным мясом.

Не мешкая ни секунды, Тоха снова надломил палец и бросился к замку.