И не таких гасили - Сергей Зверев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Гениальная, — поправила Темногорская собеседника. — В доказательство этого я расскажу вам еще об одном своем ноу-хау. Как правило, теракты срываются, когда начинаются переговоры с властями. Пока идет торговля, первоначальная решимость испаряется, людей начинают одолевать сомнения, страхи, корыстные интересы. Но в моем случае этого не будет.
— В нашем, — поправил Шамиль. С таким же успехом он мог бы подсказывать что-нибудь токующему глухарю.
— А почему не будет? — спросила Темногорская и сама же ответила на свой вопрос: — Потому что смертники окажутся лишенными связи с внешним миром. У президента и его своры будет всего лишь двадцать четыре часа на выполнение моих условий и никаких шансов переубедить или уничтожить исполнителей. Иначе: бум-м! — В наушниках прозвучал зловещий смех, напоминающий звук, который могла бы издавать кастрюля, катящаяся по булыжной мостовой. — Но до этого не дойдет. Потому что в этом случае его президентству все равно конец. Уж лучше уйти тихо и мирно, не так ли?
— А вдруг он вам не поверит? — пробормотал Шамиль.
Антонов сглотнул и почувствовал, что в горле пересохло так, словно он несколько суток провел в безводной пустыне. Ловя каждое слово, он взял бутылку с водой и сделал несколько жадных глотков.
— Еще бы он не поверил! — Темногорская издала самодовольный смешок. — В его распоряжении будут факты. Факты, которые прижмут его к стенке. В понедельник в полдень он получит удар, после которого уже не поднимется. Это будут последние сутки его правления, а потом у истории России начнется новый отсчет. У истории всего мира!
— Если только…
Шамиль не договорил. Возникла пауза, которую прервала Темногорская:
— Что только?
— Если только вас не засекут, когда вы будете отправлять сообщение или отдавать распоряжение группам. Все великие борцы за свободу погорели на этом. Из-за обычных маленьких мобильников, местонахождение которых всегда можно определить с помощью спутников.
— Не всегда, Шамиль. Я все продумала до мелочей. Проект под кодовым названием «Белладонна» не имеет изъянов. Успешный финал предопределен. Президент уходит, мои вашингтонские друзья выплачивают мне оставшиеся девяносто миллионов, ты и твои партнеры получаете пятьдесят.
— Что ж, тогда тревожиться не о чем.
— Не совсем так, мой друг, не совсем так, — произнесла Темногорская нараспев. — Один момент меня тревожит. Ты знаешь, о чем я говорю. И ты обещал устранить причину этой тревоги.
Шамиль рассмеялся и, как подумалось Антонову, пренебрежительно махнул рукой.
— А, вы об этом, Белладонна? Пустяки! В воскресенье я все улажу, как мы и договаривались.
— И никаких снайперских винтовок! — предупредила Темногорская. — Я не хочу, чтобы полиция стала искать заказчика. Это должно походить на обычное нападение грабителей.
— Достаточно будет пистолета, — заверил собеседницу Шамиль.
— Нет, — последовал предельно лаконичный и безапелляционный ответ.
— Хорошо. Пусть это будет нож. И для вас я сделаю это бесплатно. В знак моего уважения.
— Шамиль, — заговорила Темногорская после недолгой паузы, — ты как будто забыл, что в моем доме гостям не позволено иметь при себе оружие. Ни огнестрельного, ни холодного.
— Вы никому не доверяете, — усмехнулся Шамиль.
— Так же, как и ты.
— Ладно, уговорили. Я попросту сверну девчонке шею или проломлю ей голову камнем. Устраивает?
— Лучше не придумаешь. Ведь это будет ограбление.
— Считайте, что она уже не жилец, — небрежно сказал Шамиль.
— Прекрасно, я очень на тебя рассчитываю, — произнесла Темногорская голосом, который, по-видимому, казался ей медовым. — Я вовсе не жестокая женщина. Но я рациональная. И не собираюсь оставлять свидетелей.
Речь шла о Павлине, вне всякого сомнения. Ее собирались убить. Наверное, предположил Антонов, состояние, числившееся за Павлиной, переписано на Темногорскую, и теперь девушка обречена. Наивная девственница, проведшая лучшие годы в заточении, без возлюбленных и друзей.
Надежда выяснить, когда и где произойдет покушение, не оправдалась. Надо полагать, кто-то из заговорщиков задел коленом микрофон, потому что в наушниках раздался ужасный хрип, сквозь который прорывались лишь отдельные слова: «прогулка… лес… без охраны…»
Потом звук совсем пропал. Скорее всего, микрофон упал на пол, где его раздавила чья-то подошва. Но Антонов успел услышать достаточно, чтобы понять, что Шамиль будет подстерегать жертву где-то в лесу. Правда, операция под кодовым названием «Белладонна» занимала мысли подполковнка гораздо сильнее.
Это был чудовищный план, так что Второй не напрасно заинтересовался Темногорской. Используя ее в качестве марионетки, американцы решили убрать с поста нынешнего президента России и посадить на его место кого-нибудь более сговорчивого и менее амбициозного. Доказать причастность ЦРУ к этой истории было бы чересчур сложно, но Антонов и не собирался никому ничего доказывать. Насколько он понял, специально обученные группы террористов-смертников готовились к захвату трех атомных станций, и об этом нужно было как можно скорее известить руководство. Но как? Не имея мобильника и доступа к Интернету, подполковник не имел возможности связаться с Антитеррористическим центром.
Ломая голову над выходом из своего затруднительного положения, Антонов убрал наушники, сунул в рот мятный леденец на палочке и собирался принять горизонтальное положение, когда услышал щелчок дверного замка. Бесшумно подскочив к двери, Антонов рванул ее на себя. Если Темногорская что-то заподозрила и прислала Шамиля или Лося расправиться с ним, то сдаваться без боя он не собирался!
* * *Издав сдавленный крик, Павлина, держащаяся за ручку двери, влетела в комнату и оказалась нос к носу с Антоновым, который был готов схватить ее за горло. Испугавшись, она отпрянула назад и толкнула спиной дверь, которая тут же захлопнулась.
— Бл-л… — вырвалось у Антонова. — Он опустил руки. — Простите.
— Это вы меня простите, — пролепетала Павлина. — Кажется, я вас перепугала.
На ней была хлопчатобумажная розовая ночнушка с белым медвежонком, спящим на белом облачке. Через ее грудь протянулась надпись, имитирующая храп: «ZZZZZZZZ».
Перехватив взгляд Антонова, она подняла руки, ставя преграду между его глазами и своим телом.
— Не нужно меня бояться, — сказал он и прибавил самое банальное, что только можно было придумать: — Я не кусаюсь.
Павлина опустила руки, но взгляд не подняла. Виновато улыбнулась.
— Я такая неловкая. Нет чтобы придержать дверь. А теперь я заперта вместе с вами.
— В клетке с тигром, — пошутил Антонов. — Разве у вас нет карточки-открывашки?
— Нет. — Павлина мотнула головой, отчего ее волосы взметнулись.
— Как же вы вошли?
— Снаружи дверь открывается. А вот изнутри…
— Что ж, заходите, гостьей будете.
Повинуясь взмаху руки Антонова, девушка прошла в комнату. В кабинет он ее не повел, сам сел на кровать, ей кивнул на кресло в углу. Она осторожно села, плотно сдвинув колени. Посмотрела на Антонова украдкой раз, другой. Разулыбалась.
— Вы любите леденцы на палочке?
— У меня был выбор, — пояснил Антонов, вытаскивая изо рта сладкий зеленый шарик, уменьшившийся до размера горошины. — Сигареты или конфеты. Я решил стать сладкоежкой.
— Давно бросили?
— Ты явилась среди ночи, чтобы выяснить это?
Павлина смутилась.
— Нет, конечно.
— Тогда выкладывай, девочка, — предложил Антонов. — И зови меня Костей. Глупо жеманничать, очутившись в одной темнице, не находишь?
Павлина осторожно пожала плечами. Она все еще чувствовала себя не в своей тарелке, но Антонов не собирался жалеть ее или гладить по головке.
— Давай, выкладывай, — повторил он.
— Не знаю, почему я решила вам…
— Тебе!
— Тебе, — послушно повторила Павлина. — …тебе довериться, но мне кажется, что вы… ты человек честный.
— Нет, — возразил Антонов, — Честным быть мне моя профессия не позволяет. Но тебя я не подведу и не предам, так что продолжай.
Она вздохнула.
— Что-то странное происходит, я чувствую. Не могу сказать, что прежде жизнь в нашей глуши протекала нормально, но в последнее время все не так. Моя сводная сестра… Вы что-нибудь о ней знаете?
— Что-нибудь знаю.
— Наверное, очень мало, раз согласились работать на нее, — сказала Павлина. — Белла нанимает людей для разных грязных дел, а потом они исчезают.
— Дела? — спросил Антонов.
— Люди. Исчезают по-настоящему. Насовсем.
— Ты уверена?
— Да. Поэтому и пришла. Чтобы предостеречь вас… тебя, Костя.
— Предостерегай, — согласился он, а сам спросил себя: не Темногорская ли подослала девушку?