Миллионер: Исповедь первого капиталиста новой России - Артём Тарасов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну, могу догадаться, – ответил я.
– Я – тот самый вор в законе, к которому обратились за помощью ингуши, чтобы выбить у тебя деньги. Давай поговорим обо всем и назначим разборку. И я тебе помогу. Слушай, а зачем ты связался с чеченцами? Что, мы бы сами тебя не поддержали?
– Это мои друзья…
– Нашел бы своих, русских! Разве им можно доверять!
Его фамилия была Пичугин, а кличка Пичуга. Как все воры в законе, он якобы был во всероссийском розыске и скрывался от преследования, но приехал, естественно, на БМВ, в окружении охраны и совершенно открыто.
Мы договорились встретиться, и только тогда я обо всем рассказал Малику.
Встречу назначили в клубе у Володи Семаго и сняли там специальный банкетный зал. Малик вызвал из Тольятти бригаду Шамада, подтянулись и ленинградцы, собрали своих чеченцев по Москве – и поехали на эту встречу.
* * *Почти вся моя сознательная жизнь была чередой стрессов, и в конце концов психологическая реакция на них притупилась. Может, поэтому я выжил, когда у меня украли пять миллионов долларов, и когда объявили преступником мирового масштаба с розыском через Интерпол, и когда наезжала мафия и меня делили восемьдесят вооруженных людей…
Я помню ту разборку прекрасно. До начала стрельбы оставались какие-то минуты
– Мы воры в законе! – кричали они. – А вы кто такие?
– А мы бандиты! – орал Шамад. – Мы авторитетов не признаем.
И вдруг пригласили меня. Как это случилось, до сих пор не понимаю. Как только я вошел, мои чеченцы на меня набросились с вопросом:
– Это ты пригласил их для разбора или они сами наехали на тебя?
Говорю:
– Да, я встречался с этим человеком, он обещал помочь разобраться. А других я не приглашал, так как их не знаю и вижу в первый раз.
Сказав это, я не представлял себе реакцию: могло произойти все, что угодно. Но взрыва, к счастью, не произошло. Очевидно, я сказал правильно. Мне дали высказаться по существу. Все же это была российская воровская разборка. В результате постановили следующее: еще раз посетить Павличенко в Монако. И если выяснится, что Дидигов не был нашей «крышей», а вводит в заблуждение воров, он понесет за это заслуженную кару. А если «крыша» была и ей была обещана половина всех средств «Истока», наказаны будем мы.
Пичуга был арестован буквально через пару месяцев: сдал его, по-моему, сам Глузман, который после этого и скрывался в Израиле.
Референт Пичуги пару раз мне звонил и просил помощи: мол, как же так, такой хороший вор в законе, который вам так помог, сидит теперь в тюрьме за какие-то дела в Дагестане. А вы, дескать, депутат Госдумы – вмешайтесь, пожалуйста.
Дидигову чеченцы сказали в последний раз: все претензии к Артему мы берем на себя. Если они есть или появятся вновь, приходи к нам – будем разбираться тогда уже до конца…
На какое-то время Дидигов исчез. Но когда у него родился пятый ребенок, он позвонил и сообщил, что снова за меня берется… А вскоре Дидигов нашел еще одного бандита: лихого чеченца по имени Лом-Али, только что вышедшего из тюрьмы, и продал ему мой не существующий «долг». И вот этот Лом-Али позвонил мне в Лондон и говорит:
– Так, быстро присылай мне сто тысяч долларов на дорогу! Я сейчас приеду в Лондон с тобой разбираться! Ты не думай, что ты Дидигову должен – теперь ты мне должен! Я тебя точно достану.
Я ему говорю:
– Хочешь приехать, пожалуйста, но никаких ста тысяч на дорогу не получишь!
И перестал с ним соединяться. Периодически Лом-Али звонил то из России, то из Греции, а потом на какое-то время исчез, видимо, опять сел в тюрьму.
Дидигов, кажется, тоже наконец сел, но потом они оба вышли на свободу. После этого они взяли в привычку передавать меня разным авторитетам, которые периодически звонят и требуют миллионы.
Совсем недавно его люди приходили к Малику, и тот сказал:
– Мы уже вместе не работаем.
Малик готовился к участию в выборах президента Чечни. Теперь он общался с самим советником президента Путина господином Ястржембским. До меня ли теперь или до бандитов? Такова жизнь.
Боюсь ли я? Нет, не боюсь, действительно сильный иммунитет наконец-то выработался. Я нашел себе новую защиту и надеюсь, что она сработает в самый критический момент. Кроме того, я предпочитаю о плохом не задумываться. И так жизнь очень коротка.
Глава 2.
О бедном богатом замолвите слово
…Однажды Илья Медков заявляет мне:
– Знаете, Артем Михайлович, а я купил ИТАР-ТАСС! Они все у меня на зарплате. Я могу теперь сообщать всему миру любую информацию, и она будет официальной, как бы государственной… Давайте на этом заработаем!
– Как?! – удивился я.
– Ну, например, если передать что-нибудь ночью, у американцев ведь будет раннее утро. Никто в России за ночь не опровергнет переданное сообщение как неверное. Значит, в Америке целый день все будут на ушах стоять, прежде чем выяснят правду. Разве на этом нельзя заработать?
Сидя у меня в гостях в лондонской квартире, он спокойно попивал чай и закусывал сухариком.
– Давайте, например, передадим, что Ельцин умер, и власть в России снова перешла в руки коммунистов. Что в Америке после этого произойдет? Артем Михайлович, вы могли бы это просчитать? Что будет с ценами на американской бирже в этот день? Или можно что-нибудь более изысканное сделать: сообщить, что кубинские ядерные боеголовки на советских ракетах, о которых столько лет молчали секретные службы СССР, остались без технического обслуживания. А Фидель Кастро обратился за помощью к российскому правительству – он боится, что система наведения сработает автоматически и приведет к их непроизвольному запуску в сторону Америки. Как вы думаете, насколько упадут акции компаний по недвижимости во Флориде? Можно ведь их скупить, а потом продать? Зато акции американских военных корпораций, наверное, вырастут в цене, а когда все выяснится, сразу упадут обратно!
Я говорю:
– Илья, по-моему, это чудовищно! И уж точно незаконно…
– Незаконно где: в России или в Америке? У нас чего только не пишут сейчас. В России свобода слова, Артем Михайлович, и никто ничего при этом не нарушает. А вы что, предлагаете мне законы Америки соблюдать? Вот еще! Пусть американцы об этом беспокоятся!
Шел 1992 год. Илья Медков говорил очень убедительно для своих неполных двадцати шести лет. До сих пор я уверен, что российская земля породила только двух предпринимателей такого масштаба: одного реального – Илью Медкова, а другого литературного – Остапа Бендера…
Вскоре я побывал в Нью-Йорке, где встретился со знакомыми брокерами. Решил ради интереса поведать им идею Медкова. Меня выслушали с округлившимися от страха глазами и говорят:
