Имитация. Падение «Купидона» - Д Алекс "Алекс Дж"

– Давай, детка. Ты создана для этого, – наращивая темп неистовых толчков, уговаривает Джером срывающимся на низкие рокочущие нотки голосом. – Я хочу почувствовать, как ты кончаешь. Мне необходимо сейчас. Сделай это.

Не знаю почему, но именно в самый неподходящий момент в голову приходят его слова о трех женщинах за одну неделю и все те пошлые словечки, сказанные мне в наш первый раз, и намеренная грубость. Отчаянный стон вырывается из горла, когда я чувствую, как удовольствие ускользает, оставляя ощущение болезненной неудовлетворённости.

– Бл*дь, малышка, ты издеваешься? – рычит он. – Что случилось? Посмотри на меня.

Я отрицательно качаю головой, плотнее сжимая веки.

– Упрямая девчонка, – раздраженно бросает Джером.

Он резко опускает мои ноги, разводя в стороны, и накрывает своим телом, упираясь локтями в матрас. Я всхлипываю, когда он снова проникает внутрь. Ощущение трения огромного стрежня внутри меня приносит боль, я намеренно сжимаю интимные мышцы, чтобы довести его до быстрой разрядки, и он это понимает. Обхватив мое лицо пальцами, Джером жадно целует в губы. Я чувствую его финальный глухой стон на своём языке, сплетённым с его, и едва сдерживаю вздох облегчения, рассеяно блуждая пальцами по взмокшей спине с бугрящимися мышцами, пока все его сильное мощное тело содрогается надо мной. Джером делает еще несколько заключительных толчков и расслабляется, отрываясь от моих губ. Его тяжелое дыхание касается моей щеки, когда он нежно проводит по ней кончиком носа. А потом резко отстраняется и перекатывается на спину, уставившись в потолок. Я ложусь на бок, лицом к нему, и поджимаю колени к груди. Насколько я успела прочувствовать на себе темперамент мужа, через пару минут он потребует добавки, но сегодня я не способна на еще один раунд.

Я разочарована почти так же, как и он, даже больше, но мне не нужны эти оргазмы так сильно, как ему, или я ошибаюсь? Почему все так сложно в этих супружеских постельных отношениях? И что я должна сделать, чтобы Джером не вернулся к своим старым забавам с тремя партнёршами в неделю?

Но на этот раз Джером не настаивает на продолжении. Ни слова не сказав, он встаёт и идет в душ. А потом так же молчаливо возвращается в постель, целует в щеку, желает добрых снов и поворачивается ко мне спиной. Я должна выдохнуть, всполоснуться и тоже позволить себе выспаться. Однако вместо облегчения мои глаза снова наполняются слезами, и я чувствую себя жалкой плаксой, не способной справиться с нахлынувшими эмоциями.

Джером

Эби ворочается и вздыхает, не находя себе места, и я тоже не могу уснуть. Мне стоит обнять ее и успокоить, и она ждет от меня именно этого, но, чёрт возьми, какое-то глупое упрямство или задетое мужское эго заставляет меня упорно игнорировать мечущуюся на другой половине кровати Эбигейл. Я знаю, что сам виноват, и она делает все, чтобы угодить мне и наладить отношения, уступая каждой просьбе и прихоти… В отличие от меня.

Я веду себя, как эгоистичный придурок, осознаю, признаю, но не спешу исправляться. Идея с браком с самого начала казалась мне провальной, но отступать поздно, да и вариантов не особо много. Если честно, то ни одного. Мы оба находимся под прицельным огнем моих врагов, и я, бл*дь, втянул девчонку в эту опасную игру. Даже если и не просил ее ни о чем – это не снимает с меня ответственности. Я сам загнал себя в ловушку, винить некого. Я дал Эби надежду, и отобрать ее сейчас будет бесчеловечно и жестоко. Меня и самого не устроят фиктивные отношения. Они были бы возможны, не потеряй я остатки совести однажды ночью. Мы оба тогда переступили грань, и обратного хода уже нет и не будет. Я вырос в семье, где воспитывалось серьезное и ответственное отношение к брачным узам, и нам обоим придется учиться быть семьей.

Черт, еще недавно я собирался жениться на другой девушке, оказавшейся совершенно не той, кем ее представлял. Рассказав Эби большую часть конфиденциальной информации, я ни словом не обмолвился о Фей. Не смог. Не осмелился. Не хватило духу. Хотя Эбигейл, несомненно, имеет полное право знать правду. Я поставил ее под удар, и она должна понимать причину.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я не сомневаюсь в том, что Эби никому ничего не расскажет. В этом городе, да и во всём мире у нее есть только я, и сей факт невероятно греет душу. Все смешалось в течение последних недель. Поменяло полюса и орбиты, спутало прежние козыри, обесценив многие истины, считавшиеся несокрушимыми. Мне сложно объяснить даже самому себе, что чувствую. Мое сердце словно обросло гранитными стенами. Я не могу заставить себя испытывать эмоции, на которые не способен сейчас, и не знаю, буду ли способен завтра… или через год.

Эби дорога мне, но что именно меня влечет к ней, сложно охарактеризовать или проанализировать. Возможно, я просто ищу утешения в ее безусловной любви и доверии. Жестоко, цинично, но это все, что я могу. Слишком мало прошло времени после предательства Фей, чтобы снова позволить себе впустить кого-то под кожу.

Сначала я должен разобраться с одной вероломной сукой, с Фей. И может быть после… после я осмелюсь рассказать Эби об участии мисс Уокер в гибели отца и Гектора.

Как же она смогла? Моя семья ничего ей не сделала. Ни отец, ни Гектор, ни Эби. И почему я не почувствовал подвоха?

Слишком сильно любил? Или же это была нездоровая одержимость, основанная на воспоминаниях о первой влюбленности? Спустя время, возможно, я подберу точный ответ, но сейчас я совершенно разбит.

Фей великолепно сыграла свою роль. Когда я вернулся из Испании и приехал в больницу к Джошу, она с таким искренним облегчением бросилась мне на шею, льющиеся слезы выглядели настоящими, как и все лживые слова и фальшивая страсть.

Но есть еще один вопрос, не дающий мне покоя. В отчете, ставшим роковым для Эверетта, я нашел доказательства контактов Фей как с Логаном, так и с Моро. И остается неизвестным, на кого именно она работает.

Если это Логан, то цепочка кажется логичной. Он использовал девку для слежки за сыном, потом через него же за мной. У Логана есть связи и средства, чтобы провернуть подобную аферу, и мотив. Он методично выбивал почву из-под моих ног, загонял в угол, и ему почти удалось. Поджигая землю подо мной, он одновременно избавлялся от улик и свидетелей, и всех, кто мешал ему в достижении цели. Именно Логан сказал мне на своей вечеринке, что Фей ушла с Заком. Даже тот мерзкий момент был чистой воды спланированным ударом. Вопрос в том – зачем было использовать столь сложную схему, скорее подошедшую бы оппоненту Логана Моргана – Моро с его разглагольствованиями и черной философией. А мотив? Уничтожение Морганов. Всех, без исключения. Почему нет? Моро осталось жить несколько месяцев. И он решил устроить финальное представление.

И есть еще сама Фей. Пропавшая без вести, словно исчезнувшая с лица земли, что даже спецслужбы не в состоянии до сих пор выяснить ее местоположение.

Какой мотив был у Фей?

Деньги? Убивать, предавать, менять любовников, как перчатки, ради денег?

Месть? Но почему мне?

Свобода?

Фей могли заставить шантажом, угрозами. Логан на это способен. Но что в таком случае ее связывает с Моро? Вопросов, как всегда, больше, чем ответов. И какими бы не были причины чудовищных поступков Фей, она не заслужила снисхождения. И не получит его. А я никогда не смогу простить себя за то, что подпустил так близко лживую суку и не смог остановить вовремя. Все-таки Фей была права, когда сказала, что наша следующая встреча будет последней. Совсем скоро каждый из этой троицы получит по заслугам. А империя, некогда созданная Даниэлем Морганом, рухнет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})* * *

Из записей Дайаны Моро:

12 июля 1987 года. Сегодня Купидон получил официальный патент. Через пару месяцев он поступит в продажу. Я пыталась достучаться до Квентина, показывала результаты тестов, доказывая с пеной у рта, что показатели препарата нестабильны, не до конца изучены, что нам необходимо не меньше двух лет, чтобы понять, как сказывается употребление Купидона в зависимости от длительности приема на дальнейшем функционировании женского организма. Те результаты, что вижу я, кажутся благополучными, и 98 процентов добровольцев, участвующих в тестировании, не проявляют каких-либо отрицательных признаков, побочные эффекты минимальны, и у меня нет причин не доверять им, но два оставшихся процента заставляют задуматься о том, что мы упускаем нечто важное. Необходимо провести более широкое исследование. Препарат нельзя выпускать на широкий рынок. Но Квентин утверждает, что высокая цена значительно сузит круг потребителей, и не видит смысла задерживать выпуск или откладывать его на неопределенное время. Меня вместе с группой лаборантов перевели в другую лабораторию, где мы разрабатываем аналоги Купидона. Не хочу думать, зачем химическая подделка, имеющая в составе запрещенные вещества, понадобилась корпорации. Имитация первоначально проявляет те же свойства, что и Купидон, но эффект наступает быстрее. И дженерик гораздо опаснее. Он вызывает сильнейшую зависимость практически сразу и влияет на большинство психофизических показателей женского организма. Мне страшно, по-настоящему страшно заниматься разработкой препаратов, кардинально разрушающих личность потребителя. Когда-нибудь я стану матерью. С вероятностью пятьдесят на пятьдесят у меня родится дочь. Я не могу абстрагироваться, как требует того Квентин. Мне не все равно. Если я выпущу в мир препарат вроде Имитации, то нет никакой гарантии, что мои близкие никогда не пострадают от него. Я не способна заключить подобного рода сделку с совестью. Мне придётся поговорить с Кертисом Морганом. Видит Бог, я не хочу этого делать, но как президент компании он обязан выслушать мое мнение, подтверждённое имеющимися в моем распоряжении исследованиями. Я не могу сидеть, сложа руки. И если Кертис не прислушается, мне придётся искать другой способ остановить распространение Купидона и Имитации.