Искатели Миров - Сергей Лисицын

Вдруг стало очень страшно, но вернуться на несколько мгновений назад, попробовать что-то изменить было уже нельзя.

Дверь кабинета открылась.

На пороге стояли Вольные Ангелы.

— Здравствуйте, вы очень вовремя, — сказал им Руфус и отсалютовал кувшином. Страх куда-то пропал, и магистр очень этому обрадовался. Не хотелось умирать, обделавшись от испуга.

Над скалами разгорался оранжевый рассвет. Он начался с узкой, резкой, прорезанной в ночном небе полосы, которая налилась апельсиновым сиянием и рванула вверх, накаляясь снизу до нестерпимо белого света. Заполыхало полнеба, из-за горных пиков величественно появилось светило. Снега, лежащие на горных пиках, залило теплым светом, оглушительная белизна уступила место более спокойному утреннему свету. Лучи света высветили ощерившийся беззубым ртом провал взорванного входа в Замок-Скалу. В глубине провала зародилось низкое ворчание, переросшее в нестерпимый оглушительный рев. Каменная плоть скалы текла, плавилась, рвалась наружу потоком раскаленной магмы. Горный склон задрожал, миллионнотонные массы снега потекли вниз, стремительно тая и испаряясь. Десятки километров горного кряжа за считанные минуты раскалились до глубокого красного свечения и потекли. Скалы наклонялись и обрушивались в ширящееся озеро кипящей лавы. Снег и лед испарялись, не успевая коснуться поверхности озера, и вскоре место катастрофы заволокло непроглядными тучами. Через двадцать минут горный кряж, под которым находился Замок-Скала, перестал существовать.

Кроме Форето, где находился Замок-Скала, в систему звезды Трант входили еще три планеты. Две из них были безжизненными каменными глыбами, отличавшимися лишь температурой поверхности. Третья — газовый гигант с многочисленными спутниками, одно время привлекала к себе внимание контрабандистов, но спутники гиганта оказались не слишком удобными базами и вскоре тоже обезлюдели. Но и этого хватило для того, чтобы свита огромной планеты пополнилась — теперь вокруг нее вращались несколько старых ракетных корпусов, заброшенный военный пространственный сканер и просто космический мусор, вроде отработанных ранцевых баллонов и вскрытых консервных банок.

Среди этого мусора плыл безобидный серый цилиндр. После того как магистр Руфус нажал кнопку на пульте управления, цилиндр ожил, слегка изменил орбиту и выплюнул в пространство два коротких ракетных сигнала.

После чего тихо и незаметно самоуничтожился, распавшись в пыль.

Планета Гринвэл. Город Флосбург

Невысокий, непримечательный человек сидел за угловым столиком тихого кафе «У Эда». Уже двадцать лет он каждый день приходил сюда, съедал омлет с ветчиной, два блинчика с джемом из местной земляники и выпивал чашку крепкого чая. Хозяин кафе искренне уважал господина Штольца, хотя и находил его несколько скучноватым. Впрочем, говорил он сам себе, при такой работе иначе нельзя. Господин Алек Штольц являлся аудитором финансового департамента города Флосбурга. Конечно, даже по меркам Гринвэла, который ни у кого язык не повернулся бы назвать густонаселенным миром, городок был невелик, но деньги — они всегда деньги. Особенно здесь, на Гринвэле, да еще во Флосбурге, где с любой точки видны белые купола фармацевтической фабрики, обеспечивавшей работой большинство населения городка.

Сейчас господин Штольц задумчиво пил чай, рассеянно наблюдая за улицей, где легкий теплый ветер лениво шевелил золотую листву и заставлял медленно кружиться в воздухе опадающие листья. Прокатил на велосипеде парнишка Брандтов, вальяжно, с чувством собственного достоинства прошел отставной майор Фосби. Заметив Штольца, чуть заметно кивнул и проследовал дальше — высокий, краснолицый, со старомодной черной тростью, увенчанной рукоятью в виде драконьей головы.

Аудитор столь же неторопливо кивнул в ответ и снова погрузился в созерцательную негу.

Спасала многолетняя выучка. Штольц блокировал рвущееся из самого глубокого уголка души первобытное нутряное отчаянье, не подпускал к себе панику, чьи сирены выли в голове обезумевшими баньши.

Полученная полчаса назад передача магистра Руфуса разделила его жизнь на две части. Одна закончилась, вторая...

Вторая может оказаться очень короткой и неприятной, признался он сам себе, аккуратно поставил чашку на безукоризненно чистый пластиковый стол и промокнул губы салфеткой.

Случилось то, о чем он давно предупреждал магистра Братства Ловцов и во что сам очень не хотел верить.

Вглядываясь в спокойное лицо Руфуса, уже мертвого — если старый вояка прислал это послание, значит, мертв, значит, самое страшное случилось, — Штольц старался найти следы волнения, неуверенности, но не находил. Руфус говорил как всегда кратко и точно, обрисовывал ситуацию максимально сжато, давал четкие инструкции. И лишь в самом конце позволил себе скинуть маску: «Ох, Алек, я надеюсь, что ты ошибаешься. Великие Боги, ты знаешь, как я хочу, чтобы мы оба оказались всего лишь старыми пердунами с запущенной паранойей. Но, кажется, ты прав. Если это так, помоги Огерду. Спаси библиотеку Братства и помоги Огерду. Он должен выполнить свою задачу во что бы то ни стало. Я сам себе кажусь напыщенным идиотом, но от этого зависит судьба разумных в этой Вселенной. И, быть может, не только в ней. Помоги Огерду. надеюсь, вместе вы сумеете правильно распорядиться той информацией, которую он получит. Возможно, Вселенная Ушедших окажется адом, но и в аду можно выжить, мы это знаем. Но если ты это видишь, значит, здесь нам места не осталось».

На этом сообщение закончилось.

Уничтожив одноразовый терминал, с помощью которого он принял передачу, аудитор Алек Штольц вышел в гостиную своего чистенького скучного дома, посмотрелся в зеркало, поправил серый галстук в тонкую красную полоску и, как обычно, отправился обедать.

Тщательно пережевывая тончайшие ломтики ветчины, он необыкновенно остро ощущал, как тягуче, нестерпимо медленно и вместе с тем невозможно быстро истаивают секунды. Он видел, как время прозрачно-медовым потоком проваливается мимо него, скользя по чистенькому стеклу кафе.

Каждый кусочек ветчины, каждый глоток чая приобрели неповторимый волшебный вкус ускользающей мирной жизни. Штольц в деталях мог представить, что именно произойдет с пасторальным миром Флосбурга, после высадки биосервов. Да просто после переключения инфосферы в режим самообслуживания. Он закрыл глаза и увидел черную гладкую равнину и стремительно растущие острые шпили ажурных башен на горизонте. Оттуда, со стороны башен, накатывали волны низкого, сводящего с ума гудения. Посреди черной равнины виднелись развалины фермы. Руины полностью покрывало дымчато-черное вещество, из которого состояла и вся видимая глазу часть равнины. Лишь в одном месте, там, где раньше была дверь, виднелось круглое отверстие. Из него, извиваясь, выбиралось какое-то существо.

Алек поспешно открыл глаза. Картина, представшая перед его внутренним взглядом, не поблекла, осталась такой же страшной и яркой, как и много лет назад, в тот день, когда он с исследовательской партией Братства высадился на безымянной планете, ставшей полигоном для экспериментов техномага. Тогда он впервые столкнулся с идущими по Дороге Богов.

И впервые увидел ксеномодификанта. Тот несчастный оказался отработанным материалом неудачного эксперимента. Вольные Ангелы отрабатывали технологии модификации на немногочисленных местных фермерах и экипажах захваченных судов. Существовавшая, судя по всему, не одно столетие база расползалась, и в конце концов вся планета стала полигоном адептов Дороги Богов. Когда экспериментаторы решили, что планета и ее обитатели более не представляют интереса, был устроен эксперимент по массовой перестройке организма и социальных связей одновременно. Какое общество они хотели построить, какие принципы морали надеялись вложить в сознание исковерканных существ — исследователи Братства так и не поняли.

В результате планета превратилась в выжженную, покрытую черным стеклистым веществом пустыню, где вели противоестественное существование несколько уродов, ежедневно молившихся о смерти, и трое социопатов-ксеномодификантов, поделивших планету между собой.

Первая группа исследователей братства попыталась установить с ними контакт...

Единственного выжившего Штольц сам погрузил в камеру криосна, запустил программу релаксации и затем отключил систему жизнеобеспечения. Так бедняга хотя бы умер, не крича постоянно от ужаса и боли.

С тех пор он внимательно следил за Вольными Ангелами и теми редкими техномагами, что появлялись в пределах Империи. Он не верил им, он следил за и ими, он постоянно ждал.

«Вот и дождался, накликал беду», — подумал Штольц.

Проведя ребром универсальной карты над вмонтированной в стол пластиной считывателя, он расплатился за обед и, кивнув хозяину кафе, вышел на улицу.