Пилоты телесериалов - Дмитрий Гнедич

Эрген вскакивает, раздраженно меряет комнату шагами.

ЭРГЕН

Что плохого, говоришь, отец сделал? А то, что он уперся как баран, и ничего про колхоз слышать не хочет? Хорош родной отец! Да я в отряде, под пулями, только об одном и думал – кончим воевать, заживем, наконец, по-людски. Школы построим, больницы. За это – и жизнь положить не жалко. А эти… ничего им не надо. Хотят одного – как при царе Горохе в юртах жить, бурханам своим замшелым молиться.

Эрген яростно пинает табурет. Тот отлетает в сторону. Сергей невозмутимо собирает остатки еды, заботливо прячет в тумбочку. Опять усаживается за стол, достает портсигар. Щелкает крышкой.

СЕРГЕЙ

Зря горячишься, Эрген. Не дело это – с семьей враждовать. Отец твой он всю жизнь по степи гулял, на воле. Сам себе хозяин. И, заметь, хороший хозяин – тебя вот вырастил. Да и мать твоя горя не знала, пока жива была. Овец – тысяча голов, верблюды, козы. Большое хозяйство, крепкое. И все своими руками, из ничего. А ты теперь, значит, за него решать собрался, как ему на старости лет лучше жить?..

Эрген подскакивает к Сергею, крепко хватает кулаком по столу.

ЭРГЕН

Ну, хватит! Еще ты меня учить будешь! Это все с самого верха идет, от самого Енгибарова. Старый большевик, черт его дери. «Опытный руководитель». О-оопытный!! Руководитель этот развел турусы на колесах. А я с коня уже месяц не слезаю, все езжу, уговариваю, убеждаю. По-хорошему! Ну, ничего-ничего… ничего! У Советской власти и другие методы найдутся. И на Енгибарова управа.

Сергей неторопливо извлекает папиросу из портсигара. Дунув в нее, с удовольствием закуривает.

СЕРГЕЙ

Ого, ты развоевался! Что делать станешь? Покури, друг, остынь…

Подталкивает портсигар к Эргену. Эрген машинально вытаскивает папиросу, но чуть подержав в руках, зло сминает и отбрасывает.

ЭРГЕН

Мы с детства знаем друг друга, и в отряде на одной кошме спали. А теперь сомнения меня берут. Ты, Сергей, никак – чутье утратил? Война позади, так можно добреньким стать? А я считаю – самое сложное еще впереди… Хватит цацкаться! В других республиках сумели порядок навести – и у нас наведем.

Эрген на ходу одергивает гимнастерку, оправляет портупею. Направляется к выходу. У дверей он оборачивается к Сергею.

ЭРГЕН

Что я делать стану? Для начала к самому Енгибарову и пойду! И в лоб спрошу – коммунист он, или кто?

Эрхен хлопает дверью. Сергей аккуратно тушит папиросу в пепельнице. Задумчиво глядит на плакат на стене, прикнопленный между газетными портретами Ленина и Сталина. На плакате надпись – «УНИЧТОЖИМ КУЛАКА КАК КЛАСС». Сергей многозначительно хмыкает.

ПЕРЕБИВКА ВИДАМИ МОСКВЫ. ВИД НА КРЕМЛЬ.

8. ИНТ. МОСКВА. КРЕМЛЬ. КАБИНЕТ СТАЛИНА. ДЕНЬ.

В просторном кремлевском кабинете идет расширенное совещание. По обе стороны длинного пустого стола, крытого зеленым сукном, расположились человек двадцать народных комиссаров, в основном в военных френчах, немногие – в штатской одежде. Сталин расхаживает по кабинету, вдоль стола. Рука заложена за борт кителя, в глазах – государственная дума.

СТАЛИН

Спасибо, товарищ Цихон. Интересный доклад. Глубокий. И цифры хорошие. Нужные нашему народу цифры. Может, и товарищ Яковлев нас тоже сегодня порадует. Порадуете, товарищ Яковлев?

Поднимается народный комиссар земледелия ЯКОВЛЕВ (45), интеллигентный щуплый человечек с тихим голосом.

ЯКОВЛЕВ

Неплохо идут дела, товарищ Сталин. Справляемся.

Сталин останавливается напротив Яковлева. Впивается в него строгим взором.

СТАЛИН

Ваш оптимизм нас радует, товарищ Яковлев. Но цифры… нет, совсем нас не радуют. Но мне вот на днях из статистического отдела принесли кое-что интересное. Оказывается, в Бурятской республике в прошлом году насчитывалось 86 процентов коллективных хозяйств, в этом – 56, а на сегодняшний день – и вовсе 50. Эдаким макаром мы обратно пришагаем, в темное дореволюционное прошлое. Почему так происходит?

Повисает тяжелая пауза. Сталин подходит к окну, с удовольствием смотрит на жизнерадостный пейзаж – по Москве-реке плывет белоснежный речной трамвайчик. Пассажиры машут флажками, в воздух рвутся воздушные шарики. Сталин оборачивается к наркомам.

СТАЛИН

А может это происходит не потому, что товарищ Яковлев плохо работает, а потому что в Бурятии кому-то очень не хочется, чтобы мы построили светлое будущее?

ЯКОВЛЕВ (еле слышно)

Не могу знать, товарищ Сталин.

СТАЛИН

Не знаете? И я пока не знаю. Но партия и поможет нам разобраться.

Не правда ли, товарищ Менжинский?

МЕНЖИНСКИЙ

Разберемся в ситуации. Не сомневайтесь.

Сталин опять взглядывает на панораму за окном – трамвайчик уже уплыл. Лицо вождя выражает крайнюю озабоченность.

СТАЛИН

Справитесь ли? Дело-то, похоже, непростое, раз такой уважаемый работник, как народный комиссар земледелия, товарищ Яковлев до сих пор не разобрался. Тут и опыт большой нужен, и классовое чутье.

Раздается стук. Все оборачиваются. Трясущимися руками Яковлев торопливо ловит с сукна упавшее пенсне. МЕНЖИНСКИЙ (56) усмехается уголками губ.

МЕНЖИНСКИЙ

Не волнуйтесь, товарищ Сталин. Отыщем виновных. У нас есть такой человек… У Грибова и нюх, и хватка – как у бульдога. Три шкуры с виноватых спустит!

9. НАТ. УЛАН-УДЭ. ГОСПИТАЛЬ. ДВОР. РАННИЙ ВЕЧЕР.

Сергей замечает Дину на крыльце госпиталя. Дина беззаботно помахивает сумочкой, направляется к воротам. Сергей устремляется к ней.

СЕРГЕЙ

Дина! Как хорошо, что я вас встретил!

Дина улыбается. Вдвоем выходят из ворот госпиталя.

СЕРГЕЙ

Спешите? Я провожу…

ДИНА

Да так. Сегодня вот обещали керосин завезти в лавочку. Хозяйка просила очередь занять. За это посулила пельменей налепить.

СЕРГЕЙ (шутливо)

Ух… Вижу, вы совсем обжились. А слухи ходили – столичные девушки – избалованные. А вы – молодец!

ДИНА

Ой, ну что вы! Мне тоже – непросто.

Моя сестра в ужас пришла бы – если бы увидела, как я мышей веником гоняю. У Агаты на кухне – армейский порядок! Все по полочкам… скуч-ииища!

СЕРГЕЙ

Так вы что же, получается, от сестры родной сбежали?

ДИНА

Вообще-то Агата – молодец. Она самого товарища Сталина кормит. Когда в Кремле прием – так ее на машине с шофером увозят и привозят! Вот и меня хотела к себе под крыло пристроить.

А я так для себя сразу решила, как выучусь на фельдшера – уеду в дальние края. Как можно сидеть на одном месте? Столько интересного в стране происходит —дух захватывает!

Пауза. Дина срывает веточку, теребит в руках.

ДИНА

Вот так мы поссорились! Первый раз в жизни.

СЕРГЕЙ

Ну, это ерунда… помиритесь. Сестра поймет вас со временем.

ДИНА

Нее… Вы Агату не знаете.

Я в школе училась, так она – на работу как собирается, так мои туфли в комод прячет – это чтобы, значит, я за учебниками сидела, а не в кино или на каток.

А мы с девчонками сговоримся – и они мне по очереди свою обувку и дают. Так весь десятый класс я в чужих башмаках и прощеголяла!

Дина заливается смехом.

ДИНА

Я знаю – это она оттого вредничает, что ее уже за тридцать, а замуж – никто не берет!

(После паузы, добавляет). Только вы не подумайте… Я сестру люблю. Просто у нее – помада, тряпки – это все буржуазные пережитки. В театр, на танцы – ни-ни. С работы – домой, и в книжку с кулинарными рецептами… Вот женихи и разбежались!

Дина опять смеется. Сергей улыбается.

СЕРГЕЙ

А вы, значит, замуж собираетесь?

ДИНА (кокетливо)

Мне о замужестве еще рано думать!

…вот мы и пришли.

СЕРГЕЙ

Так до четверга?

Конец ознакомительного фрагмента.