В сердце Земли - Берроуз Эдгар Райс

- Кто такие мезопы и где они живут? - спросил я. Он с удивлением уставился на меня.

- Вот теперь я действительно готов поверить, что ты из другого мира, раз не знаешь того, что известно всему Пеллюсидару. Мезопы живут на островах в океане. До сих пор я не слышал, чтобы мезопы жили где-то еще, как не слышал, чтобы на островах обитали не мезопы. Так ли это и в других местах, лежащих далеко отсюда, не знаю, но в этом море и соседних с ним все острова заняты только людьми моего племени.

Мы рыбаки, хотя и охотимся тоже, высаживаясь для этого на материк. На островах, кроме самых крупных, дичи почти нет. А еще мы великие воины, - с гордостью добавил Джа. - Даже саготы, слуги махар, боятся нас. Давным-давно, когда Пеллюсидар был еще юным, саготы охотились за нами и уводили в рабство, как они делают это со всеми остальными племенами и сейчас. Я знаю, что так было - предания о тех событиях передаются из поколения в поколение. Мезопы, однако, сражались настолько отчаянно и перебили такое множество саготов, а попавшие в рабство убили столько махар в их собственных городах, что нас было решено оставить в покое. Кроме того, махары настолько обленились, что перестали ловить рыбу для своего пропитания, занимаясь этим только изредка и то Для развлечения. Они заключили мир с мезопами и договорились, что те будут снабжать их рыбой. За это они платят нам вещами, которых мы не умеем делать. Таким образом, мезопы и махары живут в согласии и не трогают друг друга. Великие махары даже посещают наши острова, где они спокойно, не опасаясь глаз своих слуг - саготов, совершают религиозные обряды в храмах, построенных для них с нашей помощью. Если ты поживешь среди нас, тебе, несомненно, представится случай увидеть эти храмы и обряды махар, хотя я должен предупредить, что они могут показаться тебе отвратительными, особенно по отношению к рабам.

Пока Джа говорил, я близко рассмотрел его. Это был очень крупный мужчина, ростом шесть футов и шесть или семь дюймов, с хорошо развитой мускулатурой, кожей медного цвета и чертами лица напоминающий североамериканского индейца. Орлиный нос, скулы, черные глаза и волосы еще более усиливали сходство. Короче говоря, Джа был удивительно красив и мужествен, да и речь его отличалась образностью, несмотря на примитивный жаргон, на котором велась беседа.

Не прекращая разговора, Джа взялся за весло и принялся энергично и умело грести, направив нос пироги в сторону большого острова в полумиле от берега. Вспоминая свои недавние жалкие потуги, я с восхищением следил, с каким искусством он управляет этим неповоротливым и неустойчивым суденышком.

Как только пирога коснулась берега, Джа выпрыгнул из нее. Я последовал за ним. Вдвоем мы втащили лодку в прибрежные кусты.

- Мы всегда прячем свои лодки, - объяснил мне Джа, - потому что мезопы с Луаны, с которыми мы постоянно воюем, обязательно украдут их, если найдут при этих словах он кивнул в сторону соседнего острова, лежащего далеко в море и казавшегося на таком расстоянии цветным пятнышком, расплывающимся в небе.

В который раз вогнутая поверхность Пеллюсидара, позволяющая видеть так далеко, как это было бы невозможно на внешней стороне, поразила меня. Вдали земля и вода загибались вверх, вставая почти вертикально и теряясь в небесной голубизне. Ощущение того, что над твоей головой нависают моря, реки и горы, было непривычным и переворачивало все представления о мире, а порой даже вызывало головокружение.

Едва мы спрятали лодку, Джа увлек меня в джунгли, и вскоре мы вышли на узкую, хорошо утоптанную тропу. Она то и дело сворачивала под неожиданными углами, как это обычно бывает у примитивных племен. Однако у этой тропы была одна особенность, насколько мне известно, не встречающаяся больше нигде, кроме как в местах обитания мезопов.

Тропа, четко различимая под ногами, вдруг обрывалась в гуще непроходимых зарослей. Тогда Джа поворачивал назад, шел несколько шагов в обратном направлении, забирался по нависавшему над тропой суку на дерево, перебирался на его противоположную сторону и также по суку спускался на землю, перепрыгивал через низкий кустарник и оказывался на другой тропе. По ней он снова шел вперед, потом эта тропа тоже упиралась в джунгли и все повторялось. Руководствуясь ему одному известными признаками, он отыскивал эти тропинки одну за другой.

Когда до меня, наконец, дошло, что он делает, я не мог не восхититься природной сметкой и хитростью далекого предка Джа, придумавшего такой способ маскировки стойбища и задержки возможных врагов.

Жителю внешнего мира такой утомительный и долгий способ передвижения по джунглям может показаться не слишком привлекательным, но для обитателей Пеллюсидара, где понятия времени не существует, он вполне годится. Этот лабиринт лесных тропинок настолько разветвлен и запутан, что мезопы часто до достижения зрелости успевают выучить всего лишь одну дорогу от своего города до моря.

По сути дела, образование молодого мезопа на три четверти состоит из знакомства с тайными тропами, а авторитет взрослого во многом зависит от количества известных ему ходов на своем острове. Женщин мезопы в эти тайны не посвящают. С рождения до смерти они не покидают своей деревни, кроме тех случаев, когда выходят замуж за мужчин соседнего селения или оказываются пленницами в результате вражеского набега.

Пропетляв по джунглям миль пять в общей сложности, мы оказались на огромной поляне, в центре которой находилась деревня необычной постройки. На высоте пятнадцати или двадцати футов самые толстые деревья были обрублены, а на них из глины и прутьев были сооружены сферические хижины. Под каждым из таких шарообразных домов был вырезан узор, указывающий, по словам Джа, на личность владельца.

Окнами служили горизонтальные прорези шести дюймов высотой и двух-трех футов шириной, входом - отверстия в дереве, откуда в жилище вела примитивная лестница, находящаяся внутри выдолбленного ствола. Такие дома-гнезда заметно различались по размерам и имели от двух до семи комнат каждый. Самый большой из тех, что мне удалось увидеть, был разделен на два этажа и имел восемь комнат.

Деревню до самой опушки леса окружали тщательно возделанные поля, на которых мезопы выращивали необходимые им злаки, овощи и фрукты.

По пути в селение мы видели множество работающих в поле женщин и детей. С Джа они почтительно здоровались, на меня же не обращали ни малейшего внимания. Вдоль опушки несли охрану вооруженные воины. Они тоже приветствовали Джа, касаясь в знак уважения остриями копий земли.

Джа подвел меня к большому дому в центре деревни - тому самому, с восемью комнатами, - провел наверх и угостил обедом. Там я познакомился с его женой, симпатичной женщиной с грудным ребенком на руках. Джа рассказал ей, как я спас ему жизнь, после чего она окружила меня всяческой заботой и вниманием и даже позволила подержать на руках и поиграть с ее младенцем, который, по словам Джа, когда-нибудь станет править племенем, так как сам Джа, оказывается, был его вождем.

Мы поели и отдохнули с дороги, я еще и поспал, вызвав этим немалое удивление хозяев, которые, кажется, либо вовсе не спали, либо делали это крайне редко. После этого мой краснокожий приятель предложил мне прогуляться и посмотреть храм махар, расположенный неподалеку от деревни.

- Вообще-то нам не полагается этого делать, - объяснил он, - но Великие не могут слышать, так что если не попадаться им на глаза, они ничего не узнают.

Я их всегда ненавидел и ненавижу теперь, но другие вожди почитают за лучшее сохранять установившиеся между нами мирные отношения. Не будь этого, я бы с превеликим удовольствием повел своих воинов против этих мерзких тварей. Поверь мне, без них Пеллюсидар стал бы куда более лучшим местом для жизни.

Я полностью разделял убеждения Джа, хотя несколько сомневался в реальности таких планов - избавить Пеллюсидар от господствующей расы. Обмениваясь соображениями по этому поводу, мы оказались вскоре на небольшой поляне, окруженной гигантскими деревьями, произраставшими на внешней оболочке, вероятно, в каменноугольный период.