Прости - Олег Юрьевич Рой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да нет, так далеко наши сервис-менеджеры не заходят. Я его сегодня почти весь день кручу. А вы, наверное, от классики устали уже?
– Что вы! – возмутилась пассажирка. – Разве от Моцарта можно устать? Но слушаю разное, конечно. И рок, и джаз, и… – она вдруг оглянулась, словно в машине мог затаиться подслушивающий шпион. – Даже в современной эстраде кое-кто есть вполне приличный. И, кстати, я сейчас в сопровождении «Синей птицы» играю, там всякое встречается. Знаете?
– Если вы про детский конкурс, то слышал, – искоса взглянув на пассажирку, Александр отметил, что она очень даже ничего. Не красотка с обложки, но в чем-то получше этих инкубаторских кукол. Вместо шапки копна густющих каштановых кудрей, лицо довольно узкое, смуглое, с тонкими чертами, разве что нос великоват, да еще и горбинка заметная, но глаза! При таких глазах нос может быть любым. Огромные, цвета темного янтаря, а в медово-карей глубине шальные искорки скачут.
– За дорогой следите, а не меня разглядывайте! – неожиданно резко бросила девушка.
Александр пожал плечами. Вряд ли стоило парировать высокомерие поговоркой, что и кошке позволено глядеть на короля. И на королеву тоже. Но королева права: его дело – дорога.
– Простите, – смягчилась вдруг королева. – Я не хотела грубить, и Моцарт у вас, и вы вроде нормальный, а я… Простите, день сегодня хоть брось. Разбить бы что-нибудь…
– Только стекла в машине не надо, ладно? – Он сказал это со смешком, шутки обычно даже на нервных неплохо действуют, хотя, конечно, не угадаешь.
– Не буду, – буркнула пассажирка. И, кажется, шмыгнула носом. – Думаете, я совсем, что ли, отмороженная?
– Думаю, вам что-то испортило настроение, но, как говорила моя бабушка, это не последний день жизни.
– Лучше бы последний! – Скрипачка, похоже, крепилась из последних сил.
– Могу я чем-то помочь?
– Да чем вы поможете! – Она мотнула головой. – Меня мужчина только что бросил. Жених фактически. Вот скажите, видно, что я армянка?
Александр слегка растерялся. Смуглая кожа и, главное, форма носа и глаз, в общем, подсказывали ответ достаточно недвусмысленно. Но не расстраивать же ее еще сильнее.
– Вряд ли стоит сожалеть о мужчине, – мягко, но уверенно сообщил он, – который может бросить девушку только из-за ее национальности.
– Вот! – Она вдруг обрадовалась. – Значит, видно? Вы, случайный человек, сразу видите, что я армянка, а его мамочка меня русской называет! – Пассажирка продолжала пошмыгивать носом, но тараторила уже сердито, а вовсе не удрученно, как только что: – И я для нее неподходящая кандидатура. Неправильная. Нечистокровная и вообще забывшая свои корни. Даже толму готовить не умею! То есть умею, чего там уметь, нарубить, смешать и завернуть, но…
– Толму? – удивился Александр. – Я только про долму знаю…
– Ой, да одно и то же! Типа национальный колорит, это как с пловом, каждый твердит, что это они выдумали, типа у вас плов, а у нас пилав, а какая разница, если все равно у каждой хозяйки свой рецепт?
– С борщом та же песня… – согласился он.
– Во-от! И с пельменями, которые вообще вроде бы китайские, но никто ж не парится. А тут здрасьте, армянка не готовит толму. Мне делать больше нечего, что ли?
– Думаю, что занятий у вас хватает, – он покосился на футляр.
– А она… – Пассажирка, кажется, всхлипнула, но справилась с собой. – Для нее вообще мое существование – преступление против… не помню, короче, я позорю всех и меня на костре сжечь нужно!
– В Средние века на костер тоже самых красивых отправляли… – отстраненно заметил Александр, подумав, что лишний комплимент расстроенной девчонке точно не повредит.
Но она опять отреагировала неожиданно:
– Это вы чего, клеитесь ко мне, что ли?
– И в мыслях не было.
– И тут нехороша, да? Вас-то я чем не устраиваю? Только не говорите, что у вас дома семеро детишек и любящая жена, а кольцо вы просто не носите.
– Не скажу. Потому что дело не в вас.
– А! Вы безнадежно влюблены, да? – Она состроила скептическую гримаску.
– Да при чем тут… – Александр тщательно следил, чтобы не пропустить нужный поворот. Навигатор – дело удобное, но он предпочитал обходиться без «костылей», полагаясь только на собственную память, и даже гордился этим. – Просто я на работе, понимаете? Ну вот вы, к примеру, готовитесь к концерту, оркестр там собирается, дирижер, не знаю, как у профессиональных музыкантов все устроено. Вы на репетиции или во время этого самого концерта о нотах думаете или по сторонам поглядываете, кого из коллег… кому улыбнуться пожарче?
– Надо же… – Остывала она так же моментально, как вспыхивала. – А вы ничего так. И музыку правильную слушаете, и в голове не опилки. Давайте, что ли, знакомиться, а то скоро уже приедем. Я Карина. Прямой номер дадите? Не через диспетчера же вас искать.
– Пытаетесь клин клином вышибить? – Он усмехнулся. – Назло бывшему закрутить с простым таксистом?
– Таксист вы, положим, совсем даже не простой. Штучный экземпляр. Интересный. И давай на «ты», что ли? Ага, вижу табличку, Александр, значит. Серьезное имя. Тридцатник прошел, сорок еще не было?
– Тоже верно.
– Кольца нет… Просто не носишь или?…
– Или.
– И почему? Приличный мужик, в таком возрасте и без жены. Почему?
– Ты точно скрипачка? – не удержавшись, он засмеялся. – Больше смахивает на сотрудника спецслужб! Или иностранная разведка? – Машина въехала в нужный двор. – Какой подъезд?
– Второй, чуть дальше. – Расплачиваясь, Карина наклонилась чуть ближе, чем следовало, духи у нее были сладковато-пряные, для другой, пожалуй, слишком резкие, но ей этот аромат подходил. – И смотри, я ведь и вправду не возражаю продолжить общение…
– Очень категорически ты не возражаешь, – он опять засмеялся. – Впрочем, я только за. Номер запишешь или как?
Пока он диктовал, Карина набирала номер в своем телефоне и сразу нажала на «вызов», телефон Александра послушно отозвался. Сбросив вызов, он сохранил номер в память. Карина.
Когда она улыбалась, на щеках появлялись ямочки, и он подумал, что неведомый «фактически жених» просто идиот. Почему вдруг вспомнилось чье-то стихотворение: «И гордо голову закидывала, чтобы слезам из глаз не вылиться»?
– Пока! – она помахала ладошкой, прижимая к себе скрипичный футляр. – Лови момент, пока я свободна. Я совершенно свободна!
Глава 6
– Да, да, да, я совершенно свободна! – Голос Карины в трубке звенел от явно близких слез.
– Карин… – осторожно вклинилась в крик подруги Олеся.
– Чего – Карин? Чего? Опять я дура! Да, сама знаю! Но все равно он козел!
– Эдик?
– Эдик-велосипедик! Не подхожу
