Роботы Апокалипсиса - Дэниел Уилсон

Затем, нажав большим пальцем на кнопку, подросток отключает телефон.

Следующий день, та же веб-камера. Привычно устроившись в кресле и пристроив на выпяченном животе банку газировки, подросток по прозвищу Шпион снова звонит по телефону.

— Артрад, почему сюжет еще не попал в СМИ?

— Шпион, елы-палы, ты гений. Я выдал свой номер за телефон консульства в Бомбее, позвонил в штаб-квартиру «Ассошиэйтед Пресс» и, черт побери, представился репортером из Индии, который…

— Да-да, приятель, это прекрасно, просто фантастика. Возьми с полки пирожок. Но ты мне вот что скажи: почему история про мой розыгрыш в сети есть, а местная газетенка про него не знает?

— Да не кипятись ты, приятель. Тут вот какая штука: в заметке написано, что причиной налета стал сбой в компьютере. Ты так ловко все провернул, что они даже не сумели отследить звонок — и свалили вину на компьютер.

— Что за бред! Артрад, последний раз спрашиваю: где сюжет о розыгрыше?

— Доступ к истории заблокирован редактором. Похоже, когда заметка была сдана, он решил там что-то подправить, да так и не закрыл страницу. Она уже полдня находится в режиме редактирования. Наверное, редактор просто про нее забыл.

— Вряд ли. Кто он, этот редактор? Как его зовут?

— Я добыл его служебный номер в бюро новостей и позвонил, все без толку — такого редактора никто не знает, он никогда у них не работал. Найти его невозможно: он просто не существует. А пока заметка в режиме редактирования, уйти в печать она не может, понимаешь?

— Айпишник.

— А?

— Я что, заикаюсь? Дай мне его IP-адрес! Если этот гад действует под чужим именем, я его разыщу.

— Ох ты, точно. Сейчас я отправлю адрес по «мылу». Да уж, не завидую я парню. Ты же лучший, Шпион, ты его в порошок сотрешь. Он ни за что…

— Артрад?

— Да?

— Не произноси при мне слово «невозможно». Никогда.

— Будь спок, приятель. Ты же знаешь, я не хотел…

— Свободен, приятель.

Щелк.

Подросток набирает номер.

Один гудок, и трубку берет какой-то молодой человек.

— МИ-5, служба безопасности. С кем вас соединить?

Подросток отвечает отрывисто, уверенным тоном пожилого человека, который звонил по данному номеру сотни раз:

— Компьютерно-криминалистический отдел, пожалуйста.

— Конечно.

Раздается несколько щелчков, затем слышен голос сотрудника:

— Компьютерно-криминалистический отдел.

— Доброе утро, говорит офицер разведки Энтони Уилкокс, защитный код восемь-три-восемь-восемь-пять-семь-четыре.

— Доступ разрешен, офицер Уилкокс. Чем могу помочь?

— Нужно просто проверить один IP-адрес: сто двадцать восемь, два, пятьдесят один, сто восемьдесят три.

— Минутку.

Проходит примерно полминуты.

— Ага. Офицер Уилкокс?

— Да?

— Адрес принадлежит компьютеру из какой-то лаборатории в Соединенных Штатах. Если честно, вычислить его было непросто. Адрес кто-то пытается скрыть: сигнал обошел с полдесятка серверов, расположенных по всему миру, прежде чем добрался до источника. Наши компьютеры смогли его обнаружить только потому, что у него есть определенная модель поведения.

— И какая же?

— Пользователь по этому адресу редактирует статьи — сотни статей за последние три месяца.

— Серьезно? А кто обитает по этому адресу?

— Какой-то ученый. Его офис находится в штате Вашингтон, в научном центре «Лейк Новус». Сейчас уточню. Есть — его зовут доктор Николас Вассерман.

— Вассерман? Большое спасибо.

— Счастливо.

— Свободен.

Щелк.

Ухмыляясь, Шпион склоняется к клавиатуре, и в фокусе веб-камеры оказывается его лицо, покрытое островками прыщей, и зубы, которые в свете монитора кажутся желтыми.

— Попался, Ники.

Не глядя на телефон, подросток набирает большим пальцем номер и откидывается на спинку кресла.

Телефон звонит, звонит и звонит. Наконец, кто-то берет трубку.

— «Лейк Новус лабораториз».

Шпион откашливается.

— Николаса Вассермана, пожалуйста, — говорит он с тягучим акцентом жителя южных штатов.

Пауза.

— Сожалею, но доктор Вассерман скончался, — отвечает женщина.

— Правда? Когда?

— Уже полгода как.

— А кто сейчас работает в его офисе?

— Никто, сэр. Проект заморожен.

Щелк.

Побледнев, подросток тупо смотрит на телефон в руке, затем бросает его на стол, словно ядовитую змею.

— Хитрый ублюдок! Выучил пару трюков, да? — бормочет Шпион, обхватив голову руками.

В эту секунду звонит телефон.

Нахмурясь, подросток смотрит на него. Телефон звонит снова — резко, дрожа, словно разъяренный шершень. Шпион встает и, немного поразмыслив, отворачивается от телефона, затем, подобрав с пола серую толстовку, надевает ее и выходит из комнаты.

Черно-белая картинка камеры видеонаблюдения. В левом нижнем углу надпись: «УПРАВЛЕНИЕ КАМЕРАМИ. НЬЮ-КРОСС».

Камера смотрит вниз, на тротуар, по которому течет поток людей. В нижней части экрана появляется уже знакомая бритая наголо голова. Засунув руки в карманы, подросток идет по улице и, дойдя до перекрестка, с опаской оглядывается. В нескольких футах от Шпиона звонит телефон-автомат. Подросток таращится на него, затем вбегает в магазин по соседству.

Картинка переключается на камеру видеонаблюдения, установленную в магазине. Шпион ставит на прилавок банку газировки. Продавец тянется к ней, но тут звонит его мобильник. Виновато улыбнувшись и подняв вверх указательный палец, мужчина отвечает на звонок:

— Мама?

Пауза.

— Нет, никакого Шпиона я не знаю.

Подросток разворачивается и уходит.

Наружная камера наблюдения наводится на бритоголового подростка. Его серые глаза безучастно смотрят в объектив. Шпион натягивает на голову капюшон, прислоняется к запертой двери соседнего магазина и, скрестив руки на груди, принимается исподлобья следить за людьми, снующими туда-сюда, за машинами, за камерами, висящими на каждом углу.

Цокая каблуками, мимо на полной скорости проносится высокая женщина. Внезапно из ее сумочки раздается оглушительная мелодия популярной песни, и подросток вздрагивает от неожиданности. Женщина подносит телефон к уху; еще один мотив раздается из кармана человека в костюме, проходящего мимо. Бизнесмен достает телефон, смотрит на номер; похоже, звонит кто-то знакомый.

Затем звонит еще один телефон. И еще один.

Это целый хор телефонных звонков: аппараты звенят, играют мелодии и вибрируют. Люди замедляют шаг, удивленно улыбаются друг другу. Над улицей летит какофония звонков.

— Алло? — спрашивают десятки людей.

Подросток съеживается, словно пытаясь раствориться внутри капюшона. Высокая женщина машет рукой, привлекая к себе внимание:

— Простите! Нет ли здесь человека по прозвищу Шпион?

Подросток отлепляется от стены и бросается наутек. Вокруг него трезвонят телефоны — в карманах, пакетах, дамских сумочках. Камеры видеонаблюдения следят за каждым его шагом, фиксируют, как он расталкивает изумленных прохожих. Задыхаясь, Шпион поворачивает за угол и, распахнув дверь, исчезает в собственном доме.

Та же веб-камера, та же замусоренная спальня. Сжав кулаки, толстый подросток ходит взад-вперед, бормоча одно только слово — «невозможно».

Мобильник, лежащий на столе, звонит снова и снова. Остановившись, Шпион пялится на вибрирующий кусок пластмассы, затем со вздохом берет телефон — медленно, словно бомбу — и большим пальцем нажимает на кнопку.

— Алло?

Кажется, что звонит маленький мальчик, но голос у него странный, певучий, и каждое слово произносится отдельно, будто оно отрезано от всех остальных. Чуткому уху подростка эти мелочи кажутся усиленными во сто крат.

Возможно, поэтому Шпион содрогается: только он, и больше никто, знает, что сейчас разговаривает не с человеком.

— Привет, Шпион. Как тебе удалось меня найти? — спрашивает детский голос.

— Я… не искал. Просто оказалось, что парень, которому я позвонил, уже умер.

— Зачем тебе понадобился профессор Николас Вассерман?

— Ты в компьютере, да? Мобильники звонить заставил ты? Но ведь это невозможно!

— Зачем ты звонил Николасу Вассерману?

— По ошибке — подумал, что ты портишь мои розыгрыши. Ты тоже телефонный маньяк? Ты из «Вдоводелов»?

Пауза.

— Ты понятия не имеешь, кто с тобой говорит.

— Черт побери, это же мой телефон, — шепчет подросток.

— Ты живешь в Лондоне. С матерью.

— Она на работе.

— Зря ты меня нашел.

— Не дрейфь, приятель, я тебя не выдам. Ты что, работаешь в «Новусе»?

— Ты сам мне об этом скажи.

— Ага.

Подросток бешено печатает на клавиатуре, затем останавливается.