Леди в черном - Елена Ивановна Логунова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она указала на неприметный фанерный короб в углу. На нем лежала стопка чистых, но истончившихся от старости полотенец с неразличимым рисунком. Я переложила их на облезлый деревянный табурет, подняла крышку короба – в нем нашлась только гирлянда разноцветных прищепок на проволочном кольце.
– Проверь, нет ли двойного дна, – подсказала подруга.
Я проверила. Дно было одно-единственное.
– Ну где же, где?! – Ирка подняла глаза к потолку, будто испрашивая ответа у высших сил, и замерла.
– Что? – я проследила за ее взглядом: он зафиксировался на бачке унитаза, вознесенном на длинной журавлиной ноге почти под потолок.
Почти! Между крышкой бачка и досками потолка имелось узкое пространство.
Я придвинула к унитазу табурет и встала на него.
– Стой! Не суй туда руку, – вовремя остановила меня Ирка. – Вдруг там прячется мышеловка!
– Для летучих мышей, что ли? – не поняла я. – До пола два с половиной метра.
– Для охотников за сокровищами! Сама же рассказывала, что владельцы кладов их изобретательно охраняют! Вот, держи, посвети туда! – она подала мне фонарик и тут же стала поторапливать: – Ну, не тяни! Что там? Что видно?
– Вот что, – посветив и посмотрев, я осторожно вытянула то, что лежало на крышке бачка.
– Пустой пакет? – подруга была разочарована.
Я осторожно спустилась с табуретки.
– Пакет. Но не простой, а Zip – универсальный тип полиэтиленовой упаковки, оснащенный специальной плотно закрывающейся застежкой, которая гарантирует стопроцентную водонепроницаемость, – от волнения я сделалась многословна. – И он не пустой. Я вижу обрывок картона…
– Дай! – подруга бесцеремонно вырвала у меня из рук пакет, с азартным шуршанием добыла из него маленькую бумажку и поднесла ее к глазам. – Здесь только цифры! 88483, 585, 4,43…
– Артикул 88483, проба 585, масса 4,43 грамма! – вдохновенно расшифровала я. – Ирка, бинго! Тут были кольца! Зинаида держала их в пакете, который опускала в бачок унитаза!
Восторг по поводу сенсационной находки длился недолго. Я быстро сникла, осознав, что мы потерпели неудачу. Хоть и узнали, где и как бабка Колобова прятала свои сокровища, само золото упустили!
– Значит, кольца были и сплыли. – Ирка тоже расстроилась.
Видя это, я взяла себя в руки. В нашей гармоничной паре кто-то должен быть оптимистом, иначе баланс нарушится.
– Не будем падать духом! Мы достигли определенных успехов.
– Каких это? – недоверчиво покосилась на меня подруга.
– Убедились, что золото у Зинаиды было, это первое. Второе: выяснили, где и как она его прятала. Третье: узнали, что она достала свои кольца из захоронки и полировала их, сидя за столом у окна.
– Четвертое: удостоверились, что в доме никакого золота нет, – все еще угрюмо подсказала Ирка.
Но слушала она меня внимательно и рассуждала логично, поэтому я кивнула:
– Правильно, молодец, это тоже результат! Выходит, мы продвинулись минимум на четыре шага. Осталось прояснить всего два момента: каким образом кольца покинули дом и кто этому поспособствовал!
– И когда это случилось, – добавила подруга.
– Когда – мы знаем, – возразила я. – Это, кстати, пятое! Золото бабки Колобовой пропало в тот день и час, когда мы с тобой изображали пару негритят.
– Не факт, – подумав, не согласилась подруга. – В тот день и час Зинаида хватилась пропажи, а исчезнуть золото могло и раньше. Вряд ли бабка проверяла сохранность клада каждый день – пенсионерке с больными ногами нелегко было выполнять упражнение с табуреткой.
– Мне кажется, она очень целеустремленно бежала к реке, – припомнила я. – Как будто кого-то преследовала! И, кстати, ты не забыла про того, кто утоп?
– А кто утоп? – Ирка скосила глаза и потребовала объяснений: – О каком утопленнике речь?
– Ты забыла? Кто-то плюхнулся в воду незадолго до появления на берегу Зинаиды.
– Думаешь, это был вор, укравший золото? Тогда уж воришка. Всплеск был негромкий – явно плюхнулся кто-то небольшой.
– Идем, осмотримся на месте предполагаемого преступления. – Я первой вышла из пристройки и вернулась в спальню, с вызовом пнув ведро с шурупами и гвоздями – исключительно для бодрости духа.
– Садись, – я выдвинула из-под стола под окном мягкий стул. – Попробуем провести что-то вроде следственного эксперимента. Итак, ты – бабка.
– Вот спасибо тебе!
– Пардон, неправильно выразилась. Представим, что ты – Зинаида Колобова. Да сядь уже!
Подруга неохотно опустилась на стул. Но села не как бабка, а как благородная девица: спина прямая, руки сложены на коленях, те сведены, лодыжки скрещены.
– Знаешь, Станиславский заорал бы: «Не верю!» А я просто скажу: представь себя бабкой, пожалуйста, – терпеливо попросила я. – Это же просто роль.
– Ладно, так и быть, потренируюсь. В конце концов, когда-нибудь я тоже буду пенсионеркой, – съехидничала Ирка и расплылась на стуле, как квашня. – Давай, Станиславский, командуй! Говори, что я, бабка, должна делать?
– То же самое, что делала Зинаида. Ты сидишь за столом у окна, полируешь золото. Или только собираешься – коврик постелила, приготовила помаду и ватный диск, положила кольца…
– Как я их положила, Станиславский? Прямо перед собой или в сторонке, россыпью или в рядок?
– Станиславскому-то откуда знать? Это ты у нас бабка Колобова, законная владелица золотишка, вот и скажи, как ты организовала привычный процесс!
– Вот так, да? – Ирка нахмурилась, сосредоточилась, даже посидела немного с закрытыми глазами, а потом загробным голосом завела: – Я сажусь на стул, высыпаю на стол перед собой содержимое зип-пакета…
– Не верим! – перебила я. – Пакет остался в санузле, он лежит на бачке унитаза, дожидаясь, пока ты вернешься с отполированными кольцами, положишь их в него и утопишь все это добро до нового сеанса любования сокровищами. Давай заново, с учетом этой важной поправки.
– Ага, значит, я принесла сюда золото без пакета, – нормальным голосом произнесла Ирка и яростно потерла лоб. – Сто восемь колец! Я же не набила ими карманы, верно? Тогда как я их транспортировала?
– Знаешь, мы со Станиславским хранили бы кольца нанизанными на веревочку, – доверительно сообщила я. – Очень удобно, почти как вязанка баранок получается.
– Тогда уж на проволочном кольце, как прищепки в ящике, – подруга кстати припомнила: что-то похожее мы в хозяйстве покойной бабки уже видели. – Веревочка и порваться может, а это недопустимо.
– Ни в коем случае, – кивнула я.
– Отлично, значит, я… Я положила на стол сто восемь золотых колец на обруче из проволоки, – Ирка снова заговорила утробным голосом медиума. – Потом взяла тюбик помады… Где тюбик? – Она открыла глаза.
– Не знаю, где-то здесь был. – Я поозиралась и махнула рукой. – Давай ты обойдешься воображаемым реквизитом. Станиславский так учил, это высший актерский пилотаж.
– Хорошо, тогда я беру воображаемый тюбик… Воображаемым ватным диском извлекаю из него воображаемую помаду
