Маруся - Полина Волошина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
14
Маруся вышла из комнаты. Тишина. Тишина –это хорошо. Значит, есть шанс, что все ушли на занятия. Если все ушли на занятия, значит, на кухне она никого не встретит.
Маруся сбежала по ступенькам и практически упала в объятия того самого Ильи – красавчика, с которым ехала в школу. Опа! Значит, он тут живет? Значит, это был его голос? Значит, он видел ее… О, нет!
Илья радостно улыбнулся.
– Привет!
Улыбается. Дурной знак.
– Живая?
Совсем дурной знак.
– Привет. Ну, вроде, да.
– Ну, супер. А то мне тут рассказали…
Илья посмотрел на парня, стоящего рядом. С перепугу Маруся даже не сразу его заметила.
– Кстати. Ты уже знакома со своим спасителем?
Спасителем?
– Это Носов, он же Нос.
Есть такие парни… кажется, будто их долго растягивали на каком-то пыточном аппарате. Длинные руки, длинные ноги, длинные пальцы, длинный нос и даже волосы у них обычно длинные. Спаситель Нос мучительно пялился в пол, краснел, потел и выглядел так, будто это его таскали голого ночью.
Тем не менее, Маруся протянула ему руку.
– Привет.
Рука у спасителя была мокрая и холодная. Бедненький, да он же в обморок сейчас упадет!
Илья рассмеялся и похлопал долговязого по плечу.
– Он подсматривал за тобой в душе и вовремя заметил неполадки в кабине.
– Что?!
– Нос – наш компьютерный гений…
– Подсматривал?
Нос пошатнулся и прислонился к стенке.
– Ну… кто угодно подсматривал бы на его месте, правда, Нос?
Маруся даже потеряла дар речи от возмущения.
– Нос у-у-у-у-умный! – Илья потрепал друга по голове. – Он все что угодно взломать может.
– Что взломать?
– Ну, например, систему слежения…
– Здесь что – следят?
– Ну да. Так-то камеры отключены, но можно и включить при необходимости. А вчера такая необходимость возникла.
Илья снова залился смехом. Похоже, ему эта история казалась умопомрачительно смешной. Марусе же хотелось убить обоих.
– С другой стороны, если бы он не подсматривал, ты бы уже умерла.
– Это не оправдание.
– Думаешь?
В данную минуту Маруся думала именно так. Одно дело, когда тебя видят голой в экстремальной ситуации. Тогда Маруся была без сознания, ну, почти без сознания, и это хоть как-то оправдывало… Как у врача. Вы же не будете стесняться врача, если вдруг он видит вас голой, тем более, если вы под наркозом. Но здесь! Подсматривать!
– Нос! Нос! Ну чего ты молчишь?
Илья тормошил компьютерного гения, который представлял собой яркую иллюстрацию выражения «готов провалиться сквозь землю». И лучше бы провалился.
– Не видел я ничего…
– Да ладно!
– Да не видел.
– А как же ты узнал?
– Душ видел, а ее не видел.
– Ты что, отворачивался, когда она раздевалась?
– Да ну тебя!
Волна смущения прошла и уступила место злости. Маруся физически ощущала, как у нее закипает кровь.
– Вы тут все чертовы извращенцы!
Илья изобразил крайнюю степень возмущения.
– Я-то тут причем? Я не подсматривал!
– Один псих, другой озабоченный и подруга ваша тоже…
Маруся ощутила болезненный толчок в спину и пока летела вперед, успела заметить изменившееся лицо Ильи.
– Не стой у меня на пути!
Знакомый голос. Маруся развернулась и увидела Алису. Даже неизвестно, сколько времени она стояла на лестнице и слушала их разговор. Ввязываться в ссору не хотелось. Поэтому Маруся прошла на кухню и закрыла за собой дверь. Уезжать – сегодня же, окончательно и бесповоротно. Оставаться в компании сумасшедших подростков, каждый из которых года на два старше, наглее и безумней самой Маруси, представлялось: а) невозможным; б) опасным для жизни; в)… «В» не было, но первых двух пунктов вполне достаточно. Поесть, собрать вещи и до свиданья. Папа, конечно, вынесет мозг своими нравоучениями, позлится, отберет машину, но это все цветочки по сравнению с перспективой провести здесь еще неделю. Кстати, где тут у них еда?
15
Сложно представить себе более минималистский интерьер, чем тот, что был на кухне. Белые стены. Длинный белый стол. Белые стулья. Все. Ни тебе холодильника, ни плиты, ни вазочки с фруктами. Так пусто и чисто – даже пищевых бактерий не сыщешь, не то что пищи. Маруся села за стол и обхватила руками голову.
– Хочешь есть? – осторожно поинтересовался дом.
– Хочу, – вяло отреагировала Маруся.
– А нету, – сообщил дом не без издевки.
Маруся вздохнула.
– Мне сказали, на кухне можно перекусить.
– Ну, перекуси.
– Что?
– Что найдешь, все твое.
Со злости хотелось перекусить шею дому, если бы у дома была шея.
В дверь постучали. Маруся обернулась и увидела испуганное лицо Носа.
– Можно войти?
Маруся пожала плечами.
– Входи.
Нос протиснулся в узкую щель, будто боялся открыть дверь пошире, и замер у стены.
Какое-то время они молчали. Маруся не хотела смотреть в его сторону и ждала от него каких-то действий. Нос же стоял молча, и на действия не решался. Наконец он прокашлялся, и Маруся повернула голову в его сторону.
– Я это…
Бывает же такое – Марусе стало его жалко.
– Ну…
Пять минут назад хотелось убить, но, похоже, парень переживал столь страшное раскаяние.
– Ну, короче…
В конце концов, он ведь правда спас ей жизнь и не дал превратиться в бледную гусеницу.
– Короче, это… Прости, что я это… Я правда не хотел. То есть, я это…
Надо было быстрее прекратить его страдания.
– Ага.
– Я вообще не это. Просто. Я правда ничего не видел, ну то есть…
– Да ладно, ладно. Проехали.
– Я все выключил, правда. Больше не буду. Прости, ладно?
– Хорошо! Я прощу, если скажешь, где тут еда.
– Что?
– Еда.
Нос замолчал. Казалось, что его мозг взорвался при попытке решить какую-то невыполнимую задачу. А еще гений!
– Еда? – наконец переспросил он.
– В этом доме вообще есть еда?
– Не знаю, – окончательно растерялся Нос.
Маруся нахмурилась.
– Ты же из этого дома.
– Не… Я из другого. Здесь Алиса живет.
– Одна Алиса?
– Ну да…
– Странно…
– Так нас тут мало. Сюда же только это…
– Что это?
– Ну, только таких берут.
У Маруси проскочила тревожная мысль, что она попала в летний лагерь для умалишенных.
– Каких «таких»? – строго спросила она.
– Ну, это… таких… Особенных.
– Да каких особенных?
– Ну, типа… как это… ну, одаренных.
Нос снова покраснел, будто признался в чем-то очень неприличном.
– Собирают по всему миру. Победители научных олимпиад, вундеркинды и прочие… такие.
Маруся нахмурилась еще сильнее. Она, конечно, не считала себя дурой, но одаренной? Вряд ли ее умение управлять гоночным автомобилем могло иметь значение для науки. Тогда что? Может быть, папа устроил ее сюда по блату, а сам наврал про письмо? На папу не похоже. Ошиблись в школе? Не до такой степени. К тому же, в школе были куда более одаренные ученики.
