Возьми с полки пирожок - Люся Лютикова

– Мы же договорились на пятьдесят тысяч, – напомнила я.

– Так это в месяц.

Я обомлела.

– Как в месяц?! Побойтесь бога!

– А что вы хотели? Свобода – это наивысшая ценность, дарованная человеку. Вот, почитайте Уголовный кодекс, за убийство без отягчающих обстоятельств дают от шести до пятнадцати лет. В среднем получается десять с половиной. Значит, если вы мне платите пятьдесят тысяч в месяц, в год это выйдет шестьсот тысяч, а за десять с половиной лет накапает шесть миллионов триста тысяч. Вот сколько стоит свобода вашей подруги.

Я потеряла дар речи.

– Ладно, сделаю скидку, пусть будет шесть миллионов. Но это мое последнее слово!

– Окститесь, Анатолий! Это огромные деньги, у моей подруги таких нет!

– Выход всегда найдётся. Она может взять кредит. Или пусть перепишет на меня свою квартиру. Расскажите подруге о моем предложении. Я уверен, она согласится. Когда сидишь в предвариловке…

– Где?

– В камере предварительного заключения. Так вот, когда там сидишь, начинаешь смотреть на жизнь совсем другими глазами. Готов отдать буквально всё, последнюю рубашку, лишь бы выйти оттуда. Потому что на самом деле кроме свободы человеку ничего не нужно. Я уверен, ваша подруга придумает, где найти деньги. У нее сейчас соображалка очень хорошо работает, мозги крутятся с бешеной скоростью.

Интересно, откуда у него такие глубокие познания в этом вопросе?

– Может быть, вы согласитесь оформить расписку? – Я пыталась найти какой-то более щадящий вариант. – Договор займа? Как будто бы Юля взяла у вас в долг шесть миллионов рублей, и она будет каждый месяц выплачивать по частям?

– Нет, – решительно ответил Анатолий. – Я обычный человек, а не коллекторское агентство, у меня нет рычагов давления на должника, только если идти в суд, а это долго и без всякой надежды на получение денег. Нет-нет, никаких расписок. Мне нужны только наличные, и вся сумма целиком, иначе не буду обманывать следствие.

Я тяжело вздохнула. Рано я радовалась, мужичок оказался не таким простофилей, каким выглядел.

– Я вас поняла. Я передам Юле ваше предложение. Но, знаете, это всё-таки безумно дорого, я бы на ее месте не согласилась. За какой-то час времени, с восьми до девяти утра, что вы якобы провели с ней, отвалить шесть миллионов… Там даже не полный час, а минут сорок на самом деле получается. Потому что в восемь часов сорок семь минут она уже вышла из подъезда…

– Подождите, – встрепенулся мужчина. – Вы сказали, с восьми до девяти утра? Почему утра? Я думал, что вечера! Ведь тело нашли вечером!

– Да, тело нашли вечером, но убили, судя по результатам экспертизы, в этот день утром. Юля зашла в подъезд в восемь часов семь минут утра и пробыла тут сорок минут, на это время ей и нужно алиби.

– Нет, если утром, то я не могу! – сказал Анатолий. – В четверг я работал в ночную смену до девяти утра. Еще час ехал домой с «Речного вокзала». Раньше десяти часов меня дома не было.

Я подавленно молчала. Вариант с Анатолием, конечно, был слишком дорогим, но он всё-таки был реальным. И вот он сорвался. Удастся ли сфабриковать Юльке другое алиби, неизвестно.

– У меня на работе пропускная система, – продолжал объяснять мужчина, – и камеры повсюду напиханы. Я еще ключ от щитка сдал и расписался в журнале, время указал. И в подъезд я вошёл около десяти утра. Нет, никак не получается у меня подтвердить алиби вашей подруги на это время. Менты обязательно проверят и докопаются до правды.

– Очень жаль, – сказала я, поднимаясь с табуретки.

– А перенести никак нельзя? На другой день? – с надеждой спросил Анатолий.

– То есть? – оторопела я.

– Вот, например, два следующих дня у меня были выходные. Может, на эти дни договоримся? Я могу в любое время.

– Как мы договоримся? Убийство уже произошло, именно двадцать второго сентября, около восьми часов утра.

Кажется, только сейчас до мужчины дошло, что случилось. Еще секунду назад он чуть было не поднял на пустом месте шесть лямов, но из-за какой-то ерунды всё сорвалось. А ведь он, должно быть, мысленно уже потратил эти деньги.

На Анатолия было страшно смотреть. Его охватило отчаяние, лицо перекосила мучительная боль от утраты халявы.

– Да что же мне так не везёт-то! – в сердцах воскликнул он.

– Бывает, – ответила я, продвигаясь к выходу.

Мужчина совсем не вызывал у меня сочувствия, не люблю жадин.

Закрывая за мной дверь, Анатолий грустно промолвил:

– Если ваша подруга еще кого-нибудь убьёт, обращайтесь. Сделаю хорошую скидку.

– Обязательно, – хмуро ответила я. – У меня таких подруг полно.

Глава десятая

Неудача с Анатолием должна была меня расстроить, но произвела противоположный эффект. Я убедилась, что нахожусь на верном пути. Любой мужчина из этого подъезда согласится подтвердить алиби Юльки Лукониной, вопрос лишь в цене.

Вообще было бы неплохо сначала обсудить с самой подозреваемой – насколько она готова раскошелиться, чтобы с нее сняли обвинения в убийстве. И готова ли вообще. Однако общаться с подругой напрямую я не могу, только через адвоката, но вряд ли я скоро увижу Марка Давидовича, чтобы поговорить с глазу на глаз, всё-таки это не телефонный разговор. Так что я продолжила действовать по собственной инициативе.

На втором этаже больше никто на звонок не открыл. Немудрено, самый разгар рабочего дня, мне имеет смысл заглянуть в подъезд вечером.

На третьем этаже ближайшую квартиру открыла девушка с младенцем на руках. Младенец верещал и вырывался.

– Мужчина в квартире есть? – спросила я.

– Какой еще мужчина? – в раздражении отозвалась мамаша, вид у нее был измученный.

– Да любой. Лучше помоложе.

– Вот самый молодой мужчина в квартире, – кивнула она на ребёнка.

– А вообще мужчины тут живут? Я бы попозже зашла.

– Это еще зачем? – подозрительно уставилась на меня девушка.

– Провожу соцопрос, – нашлась я. – Хорошие подарки за участие. Можно взять деньгами.

– Я могу поучаствовать в соцопросе, мне деньги нужны.

– Извините, он только для мужчин.

– Нет тут мужика, был да сплыл, – хмуро ответила девушка и захлопнула дверь.

Ну что ж, бывает, дело житейское. А я уже звонила в соседнюю квартиру. Долго не открывали, наконец мужской голос спросил:

– Кто там?

– Здравствуйте! – бодро зачастила я. – Я провожу соцопрос, за участие вы получите ценный приз, можно взять в денежном эквиваленте. Откройте, пожалуйста!

– Документы покажите в глазок.

Я растерялась:

– Какие документы?

– Те, на основании которых вы проводите соцопрос.

– Впервые слышу, что для этого нужны какие-то особые документы. Я работаю внештатно, подрабатываю, в фирме мне никаких документов не выдали.

– Тогда паспорт покажите.