Все мы немного не от мира сего - Ирина Ивановна Чумаченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А Вы не задумывались над тем, чтобы вернуться в прошлое и исправить всё?
– Думал, но единственный маховик времени, который остался во вселенной, потерян. Точнее я знаю, что его ищут многие и знаю, что он есть. Вот только кто его прячет, мне неизвестно.
– Полагаю, что эту проблему мы тебе поможем решить.
– Поможете?
– Конечно! Добро всегда побеждает!
– Побеждает, – вздохнул Камис, – а вот и мой уголок. Кабинетом назвать сложно, но уголком в самый раз.
– Оказывается, у Вас все работают наравне?
– Да у нас с этим строго. Правда, есть небольшая привилегия для меня, но это отдельный разговор. А в твоём мире иначе?
Думая, как же выкрутиться из этой ситуации, я вздохнула. Мне не хотелось обсуждать политику, экономику и промышленную отрасль. Камис посмотрел на меня, достал из-под столика коробочку и открыл. Нашему взору предстало великолепное зеркало в серебристой оправе с сапфировыми цветами и изумрудными листиками. По краям в лучах света сверкала алмазная крошка, отчего зеркало казалось совершенно утонченным и волшебным.
– Шедевр! – произнесла Мили, – Ягуся будет в восторге.
– Ты думаешь?
– Уверена!
– Хотите я сделаю вам такие же?
– Нет. Пусть у Ягуси будет зеркальце в единственном экземпляре.
– Да, а то она обидится.
– Мне Вы уже подарили абонемент и это поистине царский подарок.
– А мне, как обычно, работу…
– Мили, а как ты отнесёшься вот к такому подарку?
Он достал из маленькой шкатулки небольшую подвеску в виде глаза.
– Спасибо, конечно, но я не ношу всякие там драгоценности.
– Ну, не хочешь, как хочешь, – Камис пожал плечами, – впервые встречаю такую привередливую кошку.
– Я не привередливая.
– Тогда что тебе мешает взять мой подарок?
Мили взглянула ещё раз на подвеску и ответила:
– А к моим глазам подходит?
– Ещё как, – улыбнулся он.
– Тогда возьму, только сейчас не стану надевать, а то вдруг потеряю…
Камис щелкнул пальцами, и мы очутились перед высокими колоннами. Между ними на цепях висело несколько дверей различной формы: одни круглые, другие квадратные, третьи прямоугольные.
– А что это?
– Сейчас увидите, – он достал ключ, – это наш единственный шанс попасть в Лихолетье.
– Единственный? Что-то это не похоже на вход, – фыркнула кошка.
– Это единственный вход. Но мне дорога закрыта…
– Как?
– Долгая история, а вы спешите.
– Нет, мы не спешим! Если ты не можешь зайти туда, так зачем идёшь?
– Не знаю. Наверное, попросить прощение у Ягуси.
– Разве ты её обидел?
– Я больше, чем обидел. А женщина она такая видная, да ещё и с характером.
Мили фыркнула и отвернулась, а Камис приуныл.
– Ну что ж, вполне возможно, мы найдём выход из сложившейся ситуации.
– Да нет никакого выхода! Есть только вход!
– Хорошо, тогда давайте найдём вход, попадём к Ягусе, и она простит тебя. Всё можно исправить!
– Для того, чтобы исправить, надо попасть в Лихолетье, а для того, чтобы попасть туда, надо исправить. Замкнутый круг. Понимаешь?
– Вы готовы рискнуть?
Камис немного замялся и кивнул.
– Готов! Только пообещай мне, если со мной что-нибудь произойдёт, то ты обязательно найдёшь маховик времени и вернёшь моих подданных.
– Обещаю!
– А ты, Мили, пообещай помочь Василисе.
– Почему-то не очень хочу обещать, но сделаю. Клянусь своими перламутровыми ноготками.
– Вот и хорошо, а теперь давайте поторопимся.
Камис Великий поправил шляпу, провёл тонкими пальцами по ключу, отчего тот засиял, затем вставил ключ в замочную скважину и провернул три раза. Я услышала звук запустившегося механизма – шестерни медленно вращались, цепляясь друг о друга зубьями…
Дверь заискрилась, покрываясь магическими символами, и растворилась.
– Это что, вода? – спросила Мили.
– Нет. Это спектрально-магматическая жидкость. Её состояние сейчас стабильно.
– Утешил.
– Я думаю, что вход только один, так что выбор невелик. Если боитесь, давайте возьмёмся за руки.
– У кого руки, а у меня лапы.
– Не придирайся. Давай лапу. На счёт три!
Спектрально-магматическая жидкость затянула нас в водоворот. Конечно, стоило подумать о чём-то хорошем, но мысли в моей голове молчали, а вводить себя в ступор тягостными размышлениями я не желала – очень хотелось побыстрей попасть к Ягусе. Перед глазами мелькали искорки, вырисовывая цветные загогулинки и ромбики. И в какое-то мгновение мой разум, перенасытившись новыми ощущениями, отключился.
Глава 10
В колодце забурлила вода, поднимая капли к небу, и тут словно по взмаху волшебной метёлки, выпрыгнула Водянка.
– Кто додумался такое с колодцем сделать? – отряхиваясь, произнесла она и направилась к веранде.
Цыпилик сидел, не отрывая взгляд от блюдечка. Картинка пропала, блюдечко заискрило, а яблочко остановилось.
– Эй! Ты чего? – он схватил яблоко и потряс его.
– Что это у Вас происходит?
– Водянка, дорогая ты моя! Я так рад тебя видеть!
– Чего это ты такой приветливый? Небось, всю похлёбку сожрал?
– Ничего я не сожрал. Чай будешь?
– Буду, – она поправила волосы, – а Ягуся где?
– В избу пошла, то ли приболела, то ли расстроилась…
– Опять довел своим мракобесием?
– Не доводил я. Она сама того, – он покрутил над головой третьей лапой.
– Что Вы с колодцем сделали?
– А что с ним не так?
– Пока выпрыгивала, зацепилась за трубу, даже юбку чуть порвала.
– А ты чего в гости иль по делу?
– Много будешь знать, скоро состаришься! По делу я. Ты Горыныча давно видел?
– Час как улетел.
– А странное что-нибудь не заметил за ним?
– Нет, Горыныч как Горыныч. Головы три, крылья, хвост, всё как обычно.
– Я не о внешности!
– А о чем?
– О его поведении.
– Чай пил, пончики ел.
– А ещё что?
– Да что ты привязалась? Говори по существу, что с Горынычем не так?
Цыпилик протянул чашку Водянке. Она не спеша уселась и начала маленькими глоточками отпивать из кружки горячий чай.
– Твой друг летает, чихает и извергает непредсказуемые вспышки на небе, сгоняя облака, тем самым создаёт аномалию природного явления – грозовые раскаты.
– Так он до сих пор чихает?
– Ну надо же! Значит, чихание в твоём понимании – это норма?
– Нет, конечно, просто он понюхал финики, и с ним приключилась такая оказия.
– Не может быть такого!
– Как не может? Вон лохань, если не боишься, то проверь.
Водянка подозрительно посмотрела на паука, встала и быстро пошла к изгороди. В лохани лежали финики с ярко-рыжими зёрнами перца.
– Тут кроме фиников есть перец зыбучий! Теперь мне понятно, почему Горыныч в таком плачевном состоянии, – вернувшись в беседку, произнесла она.
– И что теперь делать?
– А ничего. Полетает, тучи сгонит, под дождь попадёт, а там
