Эдгар Аллан По. Причины тьмы ночной - Джон Треш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В своем письме Исааку Леа Эдгар По назвал Аль-Аарааф «звездой-посланником», вспомнив эпитет пророка Мухаммеда, а также событие, заложившее основу современной науки. В «Звездном вестнике» Галилея от 1610 года сообщается о наблюдениях, сделанных им с помощью «перспициллума», или телескопа. Как и новая звезда Браге, наблюдения Галилея – неровности на Луне, а также четыре спутника, вращающиеся вокруг Юпитера, – указывали на несовершенство и изменения в «сверхлунном» мире.
Время, изменения и разрушение – все это часть небес: таково было послание Бэкона, Тихо Браге и Галилея. В «Аль-Аараафе» Эдгар По сравнивает новую звезду – взорвавшуюся и вскоре угасшую – с чистилищем, «местом между раем и адом», где расцветают странные новые формы красоты и желания.
Как поэт может любить науку или считать ее мудрой при видимой враждебности между «скучной реальностью» науки и «летним сном» поэзии? «Аль-Аарааф» ответил: если наука «изменила» человеческие представления о ночном небе и мире природы, поэзия способна сделать ответный жест. Воображение способно взять факты науки – наблюдения за звездами, открытия истории и сравнительной мифологии, странные растения и насекомых, величие космоса – и соткать из них новый опыт красоты, новые эмоции и образы, новые мифы.
Сонет «К науке» заложил программу работы всей жизни По. Даже исследуя внешние границы воображения и иррациональности, он продолжал спрашивать, как поэт может любить науку и как считать ее мудрой. Он пришел к целому ряду ответов, всегда продуманных, часто противоречивых, нередко возвышенных.
Весной 1830 года, сразу после публикации «Аль-Аараафа», будущее По наступило. После последнего кумовства – рекомендательного письма от сенатора Поухатана Эллиса из Миссисипи, брата делового партнера Джона Аллана, – По получил назначение в Вест-Пойнт.
У доски
Вероятно, желая скорее избавиться от приемного сына, в конце мая Аллан принял По в Ричмонде, где купил ему одежду и одеяла и проводил до пароходной пристани. Эдгар По снова адресовал свои письма отцу, отчаянно пытаясь сохранить его расположение. Хотя долги По в Шарлотсвилле уже были выплачены или забыты, он все еще не расплатился со сменщиком в армии, Булли Грейвсом. Аллан отказался выплачивать долг, о чем По откровенно написал Грейвсу: «Мистер А. нечасто бывает трезв».
В июне Эдгар По прибыл в Вест-Пойнт после однодневного путешествия на север из Нью-Йорка. Он поселился в палатке на утесе, откуда открывался потрясающий вид на извилистый Гудзон и уходящие вдаль лесистые горы. Как и в Шарлотсвилле, По снова присоединился к избранной группе молодых белых мужчин из обеспеченных семей. Но теперь они должны были продемонстрировать «желание и способность стать полезными стране», сдав вступительный экзамен по письму, чтению и основным правилам арифметики: сокращение, простая и сложная пропорция, обыкновенные и десятичные дроби. По сдал экзамен с легкостью, однако многие кадеты из хороших семей были «отвергнуты как неполноценные», включая сына губернатора Вирджинии. «Один парень, когда его послали к доске решать задачу, зарыдал». Более того, из ста тридцати кадетов, назначаемых каждый год, выпускались только тридцать или тридцать пять.
Эдгар По и другие студенты, которые сумели сдать экзамены, провели лето в учениях и военной подготовке, включая строительство и изготовление боеприпасов, чему поспособствовал его опыт техника в армии. 30 августа они разбили лагерь и перешли в казармы, чтобы начать занятия, организовав полтора часа учений во второй половине дня и вечерний парад.
После неудачного эксперимента Джефферсона по адаптации немецкой университетской модели к Вирджинии, в Вест-Пойнте По вступил в совершенно иной эксперимент по созданию республиканской элиты. За создание национальной школы для офицеров сначала выступали Гамильтон и федералисты, в то время как Джефферсон считал, что оборона страны должна зависеть от местных ополчений. Академия открылась в 1802 года и доказала свою ценность, отправляя инженеров на войну 1812 года. Новый начальник, полковник Сильванус Тейер, был назначен в 1817 году и направлен военным министерством во Францию для обследования Политехнической школы – инженерной школы, основанной во время революции. Наполеон превратил ее в военную академию. Политехническая школа стала образцом, которому подражали во всем мире. Она готовила математиков и механиков для службы современным государствам и империям.
Тейер привез из Франции крупнейшую в США коллекцию научных учебников и план реформ. Как и в Политехнической школе, его студенты назывались «кадетами», их готовили и как ученых, и как солдат. Все они изучали французский язык, который для Тейера являлся «единственным средством открыть студенту научные труды Европы». Уроки грамматики и математики преподавались с той же строгостью, что и строевая подготовка.
Реформы Тейера были направлены на то, чтобы стереть из памяти кадетов «неблагоприятный период обучения, когда им позволяли вести себя так, будто у них есть права, требующие защиты». В спартанских казармах не было ни водопровода, ни отопления, а еда была неаппетитной. Тейер заполнял каждую минуту пятнадцатичасового дня кадетов учениями и работой. Его «Общий список заслуг» зависел от почти всевидящего ока: каждый профессор готовил о студентах еженедельные отчеты.
По находил эти правила «жесткими до крайности». Он и его сокурсники изучали французскую математику, геометрию и инженерное дело по учебному плану, куда внесли свой вклад Лакруа, Лежандр, Лагранж и Гаспар Монж, почитаемый основатель Политехнической школы. В библиотеке также хранились книги инженера и популяризатора науки Шарля Дюпена, включая недавний перевод «Математики в изящных искусствах» – предшественника детектива По, К. Огюста Дюпена, который стал одновременно математиком и поэтом.
Значительное место на полках занимали работы Пьера-Симона Лапласа, одного из директоров Политехнической школы, олицетворявшего рациональность и космологический размах французской математики. В своем «Философском эссе о вероятностях» Лаплас представил всезнающий разум, который может предсказать любое будущее состояние Вселенной, зная лишь начальные условия. Это и стало основой для идеи детерминистской Вселенной. Его «Механическая Вселенная» усовершенствовала «Часовой механизм» Ньютона, изобразив саморегулирующуюся солнечную систему, части которой взаимодействуют по единым законам. Книгу перевел Натаниэль Боудич, более известный как автор «Американского практического навигатора».
Другая работа Лапласа, «Изложение системы мира», выдвинула теорию о том, что Солнечная система образовалась в результате постепенной конденсации вращающегося облака газа, или туманности. Эта противоречивая идея, предложенная также астрономом Уильямом Гершелем, позже была названа небулярной гипотезой. Механическая теория Лапласа об образовании Солнца, Земли и планет рассматривалась как революционная и теологически опасная замена истории сотворения мира в Бытие. Наполеон спросил его, почему в такой длинной книге о Вселенной он ни разу не упомянул Бога. Лаплас, как говорят, ответил:
