Первый апостол - Джеймс Беккер

— Значит, вы полагаете, что фраза «HIC VANIDICI LATITANT» — шифр? — спросил Вертутти.

Пьеро отрицательно покачал головой.

— Вовсе нет. На самом деле я уверен, что мы имеем дело как раз не с шифром. Мы сразу можем отбросить «Атбаш», так как все, что закодировано в нем, представляет собой бессмысленный набор букв. Что касается латинского способа шифровки, то наша фраза слишком коротка для него. Правда, чтобы отбросить малейшие сомнения, которые могут возникнуть, я пропустил ее через ряд специальных аналитических программ, но, как и ожидалось, безрезультатно. Я убежден, скрытого смысла здесь нет.

— Тогда зачем меня сюда пригласили? — вновь возмущенно воскликнул Вертутти. — Если мы ничего больше не сможем узнать из данной надписи, значит, я попусту теряю здесь время. А вы, Мандино, могли бы сообщить мне все по телефону. Ведь у вас есть мой номер, не так ли?

Мандино, не обратив ни малейшего внимания на очередную вспышку темперамента кардинала, сделал жест Пьеро продолжать.

— Я вовсе не говорил, что из этой фразы мы больше ничего не сможем узнать, — продолжал ученый. — Я только сказал, что она не является шифром, что вовсе не одно и то же.

— И что вы нашли? — не скрывая раздражения, спросил Вертутти.

— Терпение, кардинал! — воскликнул Мандино. — Тот камень ждал почти два тысячелетия, чтобы кто-то сумел прочесть высеченную на нем надпись. Вам же, кардинал, не составит труда подождать еще несколько минут и выслушать до конца информацию нашего уважаемого коллеги.

Долговязый ученый неуверенно перевел взгляд с одного из собеседников на другого, а затем обратился к Вертутти:

— Мой анализ латинской фразы лишь подтвердил буквальное значение слов, входящих в нее. «HIC VANIDICI LATITANT» означает «Здесь лежат лжецы», и самым вероятным объяснением данной надписи можно считать то, что камень изначально находился в одном из двух мест. Первое из них вполне очевидно: на гробнице или рядом с гробницей или захоронением, в котором находились по меньшей мере два тела. Если бы там лежало одно тело, латинская фраза звучала бы иначе «HIC VANIDICUS LATITAT».

— Я неплохо читаю и понимаю по-латыни, синьор Пьеро, — пробормотал кардинал. — Возможно, вам неизвестно, но латынь — официальный язык Ватикана.

Пьеро покраснел.

— Я всего лишь пытаюсь подробно изложить вам логику исследования, кардинал. Пожалуйста, выслушайте до конца.

Вертутти раздраженно махнул рукой, откинулся на спинку стула и продолжал слушать.

— Я отверг этот вариант по двум причинам. Первая: если камень находился на гробнице или неподалеку от нее, очень велик шанс, что если бы кто-то нашел его, то практически сразу же обнаружил бы и тела. Но мы можем с уверенностью сказать, что ничего подобного не произошло, так как в противном случае в истории был бы зафиксирован факт обнаружения надписи. Даже в Средние века значение данного захоронения было бы ясно всем.

— А вторая причина?

— Сам камень. Его размер и форма не подходят для надгробия.

— А что насчет второго места? Где оно могло быть? — спросил Вертутти.

Перед тем как ответить, Пьеро улыбнулся.

— Не знаю. Оно могло находиться где угодно в Италии. Или в какой-то другой стране.

— Что?

— Говоря, что существует два варианта местонахождения этого камня, я имел в виду, что, если он не был надгробием — невозможность чего, как мне представляется, я продемонстрировал, — остается единственный вариант его применения.

— И каков он?

— В качестве карты. Точнее говоря, половины карты.

Марк внимательно изучил схему вскрытия и выслушал сделанный Бронсоном перевод с итальянского описания характера повреждений на голове Джеки.

— Ты полицейский, Крис, — кивнул он, — и знаешь, о чем говоришь. И твой вывод вполне логичен. На лестнице и в холле нет ничего, что могло бы причинить подобное повреждение.

Бронсон чувствовал, как горе Марка постепенно уступает место злости. Злости на тех, кто проник к нему в дом и намеренно или случайно убил его жену.

— И что мы теперь должны сделать? Сообщить в итальянскую полицию?

— Не думаю, что это поможет. Они твердо решили, что имеют дело с несчастным случаем. Наши свидетельства исчерпываются не совсем обычной формой раны и фактом взлома задней двери дома. Они в ответ на все доводы скажут, что у вас ничего не было похищено, даже наличные деньги со столика в спальне, а рану на голове у Джеки можно объяснить массой разных причин. Нас вежливо выслушают, выразят соболезнования, на чем все и закончится.

— Как нам быть?

— Прежде всего попытаться выяснить, что искали грабители. Я дважды обошел дом и не обнаружил никакой пропажи, но если мы займемся этим вместе, возможно, мы что-нибудь и проясним.

— Прекрасная идея!

Прошло двадцать минут, они внимательно осмотрели все помещения виллы — и ничего не нашли.

Все ценные вещи — деньги, драгоценности, дорогое электронное оборудование — были на месте и в полной исправности.

Они спустились вниз, на кухню, и Бронсон поставил на плиту чайник.

— Может быть, ты все-таки что-то забыл, Марк? Возможно, что-то лежит не на своем месте, что-то перенесено из одной комнаты в другую?

— Где уж тут разобраться. Половина мебели в доме накрыта простынями, многое действительно перенесено в другие комнаты, чтобы расчистить место строителям.

— Ты не заметил ничего такого, что казалось бы странным и при этом не имеет никакого отношения к строителям?

Марк на несколько мгновений задумался.

— Только, возможно, шторы в кабинете, — после минутного размышления произнес он.

— О чем ты?

— Мы купили виллу совсем недавно, и в ней многое пришлось менять. Шторы в кабинете остались от старых владельцев, и они просто ужасны, поэтому, наверное, прежние хозяева и не забрали их. Джеки их не выносила, поэтому мы их никогда и не задергивали, чтобы не видеть уродливого узора. Но когда мы сейчас зашли в кабинет, я заметил, что они задернуты.

— Джеки точно не могла сделать ничего подобного?

Марк отрицательно покачал головой.

— Ни при каких обстоятельствах! На окнах в кабинете есть ставни, и мы их никогда не открывали, чтобы на экране компьютера не было бликов от солнца. Поэтому не было никакой нужды задергивать еще и шторы.

— Тем не менее кто-то это сделал! Полиция не стала бы делать ничего подобного. Возможно, грабители задернули шторы, когда что-то искали в кабинете и не хотели, чтобы им мешал проникавший в окно свет.

— Мы проверили кабинет, — возразил Марк, — и там все на месте.

— Я знаю. Значит, нам нужно вернуться туда и проверить еще раз.

Вернувшись в кабинет, Бронсон включил компьютер и попросил Марка проверить все шкафы и полки в комнате. Ожидая, пока загрузится компьютер, Бронсон рылся в бумагах, разбросанных по столу, и нашел несколько счетов, смет, расценок, имевших отношение к ремонту дома, плюс обычный набор счетов за коммунальные услуги. Кроме того, на столе было еще несколько листов формата А4, которые, по всей вероятности, Джеки использовала для заметок, так как на некоторых он обнаружил списки покупок, а на других — списки неотложных дел. Один из таких списков заинтересовал Бронсона, и он отложил его в сторону вместе с другим, чистым листом.

Когда компьютер был готов к использованию, Бронсон проверил установленные программы, затем просмотрел папку «Мои документы» в поисках чего-либо необычного, но ничего не нашел. Заглянул во «Входящие» и «Отправленные» — и вновь безрезультатно. Наконец он открыл браузер — подобно большинству, Хэмптоны пользовались «Internet Explorer» — и стал просматривать вебсайты, на которые недавно заходила Джеки. Точнее, попытался это сделать. Так как не нашел никакой истории посещений. Проверил параметры браузера и, озадаченно нахмурившись, откинулся на спинку черного кожаного кресла.

— Что-нибудь не так? — спросил Марк, захлопывая дверцу шкафа, в котором они хранили различные канцелярские принадлежности.

— Даже не знаю. Джеки была опытным пользователем компьютера? Стала бы она изменять параметры программного обеспечения?

Марк отрицательно покачал головой.

— Не думаю. Она пользовалась «Word» и «Excel», электронной почтой и, конечно, Интернетом. Больше ничем. А что?

— Я только что проверил установки «Internet Explorer», историю его использования, которая установлена по умолчанию на период в двадцать дней.

— И что?

— В истории нет списка посещенных сайтов. Значит, кто-то их просто стер. Джеки могла это сделать сама?

— Нет, — уверенно ответил Марк. — Она просто не знала, как подобное делается. И с какой стати ей могло такое прийти в голову?

— Не знаю.

Друзья вернулись на кухню. Марк стал готовить кофе, а Бронсон уселся за стол и разложил перед собой бумаги, которые забрал из кабинета.