Рекрут - Татьяна Хмельницкая

– Ну, как? Тебе лучше?

Сочувствие в голосе и сострадание во взгляде парня незаменимы в романтичных сценах. Но мне захотелось заехать ему в челюсть одеревеневшей от обезболивающего препарата рукой. Почему он выбрал именно этот медикамент? Или тут других нет? Но вместо этого криво улыбнулась и по возможности мягко произнесла:

– Не уверена… Рука что-то не действует.

Парень развернул к себе стил, и прочел надпись. Брови сомкнулись на переносице и Зор побледнел. Вероятно, осознал, к какой группе относился медикамент в контейнере.

– Я вколол тебе «Тортан». Прости, растерялся. Это что-то на уровне мышечной памяти… Что я говорю? Прости!

Парень потер лоб и затем подбородок. Оторопь чувствовалась в каждом жесте, но мне от этого не легче. Нет, конечно, в определенном смысле все хорошо, только непривычно, когда половина тела перестает что-либо чувствовать, а другую словно льдом заковывает.

– Я хоху подвейнула, а не янена! – произнесла я неслушающимся языком.

Осеклась и смягчила крик добродушной улыбкой. Вернее: подобием таковой, ведь пол-лица уже не ощущала. Через секунду ноги подкосились, и Зор подхватив меня на руки, сквозь стиснутые зубы прошипел:

– Идиот. Прости, я… Не привык, что… поле боя, а тут красивая девушка…

Действительно, идиот! Вместо того, чтобы мне вколоть нейтрализатор, который обычно применяли врачи, чтобы раненого подготовить к операции и получить возможность вколоть уже другую анестезию, он пытался оправдаться. Как это все глупо и нечестно! Лежать на руках лейтенанта, будто тряпица и не иметь возможности объяснить ему, что нужно делать. Действие препарата закончится не раньше, чем через два часа, а мне нужно еще вернуться в свой отсек. Попыталась успокоиться и сосредоточиться. Получилось бы, если бы не свежая идея Зора:

– Давай я тебя отнесу в госпиталь.

– А-ы-ы-ыя, – запротестовала я.

Захотелось сказать ему что-то обидное, и не стала сдерживать эмоций. Объяснила, куда он должен идти вместо госпиталя. Попросила сделать с собой любые возможные действия, только не оставаться на этом белом свете. Жаль, что мою пламенную речь лейтенант воспринял как:

– Гы-ы-а-агы, а-аы-ы-ыа.

Но вероятно посыл с моей стороны был достаточно силен, и эйр Зор неожиданно произнес:

– Нейтрализатор! В аптечке должен быть нейтрализатор!

Я даже остановила свою пламенную речь, чтобы услышать спасительные слова. Никогда не думала, что обрадуюсь находчивости лейтенанта.

Через пять минут после применения препарата я ощутила свои конечности и смогла встать на них. Язык пока был под анестезией, но это не расстраивало.

– Нога все еще болит? – поинтересовался Зор, а я энергично замотала головой. – Прошу меня простить, нелепо получилось. Я могу рассчитывать на то, чтобы все исправить?

Кивнула. Не собиралась встречаться с ним еще когда-нибудь, но пообещать вполне могла. Лейтенант хотел еще что-то сказать, но его остановил писк сортфона. Он вытащил его и, взглянув на экран, обратился ко мне:

– Меня вызывает командир. Я пришлю робота-медика, и он отвезет тебя в медпункт.

Покачала головой. Я желала быстрее расстаться с парнем, чтобы вернуться на нижний этаж. Если не считать укола, то мне пока везло, и не хотелось испытывать расположение фортуны. Она дама капризная, всем это известно.

– Я через неделю буду снова на этой базе, – сказал Зорий. – Прошу о встрече. Обещаю добиться увольнительной для тебя, Цветана. Не отказывай, пожалуйста.

Кивнула и улыбнулась. Лейтенант вздохнул и, отсалютовав, произнес:

– Я вызвал робота-медика. Оставайся здесь. Присядь и подожди. Это приказ, прапорщик Романова. Хотел бы лично доставить тебя в медпункт, но времени нет на ожидание.

Он помог сесть на пол площадки. Поднялся и вошел в коридор, по которому я попала сюда. Ждать помощь я не собиралась. Направилась за парнем. Ковыляла, ноги не слушались, но старалась не шуметь. Лейтенант подошел к тому самому тупику, у которого я недавно свернула. Надавил ладонью на небольшой светящийся кружок. Через пару минут обшивка отъехала в сторону, и в образовавшемся проеме обнаружилась кабина лифта. Зор вошел внутрь. Брови парня сошлись на переносице, в глазах волнение. Он поджал губы и тряхнул головой. Вероятно, сильно переживал, что вколол не тот препарат. Лифт закрылся, а я рванула к шахте, хотя «рванула» это весьма отдаленное определение тому, как я передвигалась. Обливаясь потом, ослабевшая, спустилась по технической лестнице. Закрыть проем удалось не сразу, но я справилась. Тело разрывало на части от боли, и я повалилась на кровать. На распутье между обмороком и действительностью запихнула украденную вещь под матрас. Закрыла глаза и отключилась.

Глава 4

Вставать желания не было, пришлось. Тело болело, а голова гудела. Перед глазами все расплывалось, но построение и пробежку игнорировать нельзя. Прошла в санитарную комнату, умылась. Бодрости я не ощутила, хотя мир вокруг стал походить на реальность. Добравшись до кровати, улеглась. Тошнота накатывала. Несколько раз глубоко вздохнув, почувствовала облегчение. Нужно пролистать сортфон Зория, как бы плохо ни было.

Включив устройство, порадовалась – оно не заблокировано. Это означало, что лейтенант не заметил пропажу. Нельзя сейчас рисковать, и отправлять сообщение Кольту. Подставлю его. Обычно при потере личного устройства моментально заявляли «Эрику». Тот блокировал сортфон и вычислял местонахождение. Много парней с «черного рынка» попались на этом. Внутри каждого сортфона стоял индивидуальный номер. Перекодировать его невозможно, а значит, это опасно даже для перепродажи.

Щелкнул замок. Придется оторвать от кровати бренные телеса и покинуть помещение. Не без труда поднялась и, шатаясь, достигла двери. Выглянув в коридор, никого не заметила. Опираясь на стену, добралась до угла, за которым начинался проход к лифту. Новобранцы торопились. Стоило и мне поспешить.

Продолжая держаться за стену, побрела в столовую. Мимо прошли наемники. Они весело болтали. Выходило, что несколько метисов определились с выбором. Огляделась. Счастливчиков, сбившихся в группы, не так много. Кто-то из рекрутов по-прежнему брел сам по себе. Царгайца не заметила в толпе, как и Мола. Именно эти два парня меня больше всего тревожили. Я надеялась, что в погоне за первенством они не попали на гауптвахту.

Стоило мне войти в столовую, мои опасения развеялись. Оба стояли за порцией завтрака. Я встала в конец очереди. Мое присутствие мало кто заметил. Наверное, этому стоило порадоваться, но как-то не выходило, самочувствие ухудшалось. Голова кружилась, тошнота, боль под ребрами – плохие признаки, мне ли не знать.

Конец ознакомительного фрагмента.