3001: Заключительная Одиссея. Пролог - Артур Кларк

Двери тихо открылись, и когда Пулл вышел, он снова ощутил ту же легкую дезориентацию, какую ощутил при входе в кабину лифта. Однако, на этот раз он знал, что это значит: он пересекал переходную зону, где инерционное поле совпадало с гравитацией – на этом уровне – с гравитацией Луны.

Индра и Дэниел шли следом за ним, ступая с осторожностью, поскольку весили теперь в три раза легче, навстречу очередным чудесам этого дня.

Несмотря на то, что вид далекой Земли внушал страх даже астронавту, в нем не было ничего неожиданного или удивительного. Но кто мог представить огромный зал, судя по всему, занимавший всю ширину башни, так, что его дальняя стена находилась на расстоянии, большем, чем в пять километров? Возможно, в эту эпоху на Луне и Марсе существовали помещения и большего объема, но это, наверное, было одно из самых крупных.

Они стояли на смотровой платформе, на высоте пятидесяти метров от внешней стены, глядя на восхитительную в своем разнообразии панораму. Очевидно, это была попытка воспроизвести целый ряд земных форм жизни. Под ними неожиданно возникли группы стройных деревьев, которые Пулл не сразу узнал: затем он понял, что это были дубы, адаптированные к условиям одной шестой от их привычной гравитации. Интересно, как здесь выглядят пальмы, подумал он. Наверное, они похожи на гигантский тростник…

Посередине было небольшое озеро, в которое впадала извилистая река, прокладывающая себе путь через покрытую травой равнину, и, затем исчезая в зарослях, похожих на гигантские кусты. Что же было источником реки? Пулл ощутил слабый монотонный шум, и, когда он присмотрелся к плавно изгибающейся стене, он увидел Ниагарский водопад в миниатюре, с настоящей радугой, повисшей в его брызгах.

Он мог бы простоять здесь не один час, восхищаясь видом, и так и не исчерпать всех чудес этого комплекса и великолепно разработанной имитацией планеты внизу. Она разворачивалась в новой и враждебной обстановке. Возможно, человечество ощущало возрастающую потребность увековечить свое происхождение. Конечно, даже в его эпоху в каждом городе был свой парк – как слабое напоминание о природе. Тот же стимул, должно быть, двигал людьми и здесь, на более высокой ступени развития. Центральный парк африканской Башни!

– Давай спустимся, – сказала Индра, – здесь есть много, на что стоит посмотреть, и я не бываю здесь так часто, как мне хотелось бы.

Они начали неспешное изучение этого космического оазиса, а за ними следовал молчаливый, но вездесущий Дэниел, который, казалось, всегда знал, когда может понадобиться его помощь, но в остальное время оставался в стороне. Несмотря на то, что прогулка почти не отнимала сил в такой низкой гравитации, время от времени они пользовались маленькой монорельсовой дорогой, и один раз остановились восстановить силы в кафе, умело скрытом в стволе красного дерева, которое было, по крайней мере, в четверть километра высотой.

Народу было очень немного – их спутники растворились среди пейзажа – поэтому казалось, что они попали в страну чудес. Все содержалось в таком порядке, вероятно, целой армией роботов, что время от времени это напоминало Пуллу посещение Диснейленда, когда он был маленьким мальчиком. Но здесь было даже лучше: не было толпы, и, более того, здесь ничто не напоминало о человеке и следах его существования.

Они восхищались великолепной коллекцией орхидей такого гигантского размера, что Пулл испытал одно из самых больших потрясений в своей жизни. Когда они проходили мимо типичного домика садовника, дверь открылась, и появился сам садовник.

Фрэнк Пулл всегда гордился своим самообладанием, и никогда не мог представить себе, что, будучи зрелым мужчиной, он может вскрикнуть от испуга. Но, как и любой обычный парень своего поколения, он пересмотрел все части «Юрского периода», и знал, что такое хищник, встретившись с ним лицом к лицу.

– Я ужасно извиняюсь, – сказала Индра искренне, – Я забыла предупредить тебя.

Натянутые до предела нервы Пулла немного успокоились. Конечно, в этом чересчур спланированном мире опасности не было, однако…!

Динозавр посмотрел на них взглядом, начисто лишенным всякого интереса, затем скрылся в своем домике и появился вновь с граблями и садовыми ножницами в сумке, висящей на плече. Он птичьей походкой пошел прочь от них, не оборачиваясь, пока не скрылся за десятиметровыми подсолнухами.

– Нужно было объяснить тебе, – произнесла Индра с раскаяньем, – Когда это возможно, мы предпочитаем использовать био-организмы, нежели роботов – мне кажется, это углеродный шовинизм! Осталось не так много животных, обладающих определенной сноровкой, и мы так или иначе используем их.

– И здесь кроется загадка, которую никто не может разгадать. Ты можешь подумать, что для такой работы больше подошли бы травоядные животные, такие, как орангутанги или гориллы. Однако, нет, они слишком нетерпеливы для этого.

– А плотоядные, такие как наш друг, справляются с этой работой отлично, к тому же их легче выдрессировать. Кроме того – еще один парадокс – после видоизменения они становятся послушными и добродушными. Конечно, генной инженерии понадобилась почти тысяча лет, чтобы достичь таких результатов, но посмотри, что сделал первобытный человек с волком путем одних только проб и ошибок!

Индра рассмеялась и продолжила:

– Ты не поверишь, Фрэнк, но из них выходят отличные няни – дети любят их! Вот шутка пятисотлетней давности: «Вы доверите своих детей динозавру?» «Что вы, подвергать его такому риску?».

Пулл присоединился к ее смеху, немного смутившись своего испуга. Чтобы сменить тему, он задал Индре вопрос, который уже давно беспокоил его.

– Все это чудесно, – сказал он, – но к чему идти на такие трудности, когда любой из Башни может с не меньшей скоростью достичь настоящего заповедника?

Индра задумчиво посмотрела на него, подбирая слова для ответа:

– Это не совсем так. Это неудобно и даже опасно – для любого, кто живет при половинной силе тяжести спускаться на Землю, даже в защитном кресле. Поэтому нам приходится довольствоваться этой – как вы раньше говорили – «Виртуальной реальностью».

«Теперь я начинаю понимать», – промелькнуло в голове Пулла, – «Это объясняет уклончивость Андерсона и все эти тесты, которые он проводит, чтобы посмотреть, восстановились ли мои силы. Я проделал весь путь от Юпитера, не считая пару тысяч километров – но я никогда не смогу вновь ступить на поверхность родной планеты. Не знаю, как я это выдержу».

Глава 10

С уважением к Икару

Но вскоре его депрессия рассеялась: было так много дел, и так много того, чего он еще не видел. На это не хватило бы и тысячи жизней, и главная проблема состояла в том, чтобы выбрать несколько из мириад чудес, которые могла предложить ему эта эпоха. Он старался, но не всегда успешно, избегать мелочей и сосредотачиваться на более важных вещах, особенно, его образовании.