Джайна Праудмур: Приливы Войны - Кристи Голден

С этими словами он сбросил капюшон, скрывавший лицо, и послал ей смущенную улыбку. У него были лучшие человеческие и эльфийские черты, иссиня-черные волосы, спадавшие на плечи, и голубые глаза, в которых ясно читалась целеустремленность.

Она узнала его сразу. Ее глаза расширились, чашка с чаем упала на пол.

- О, это моя вина, - сказал Калесгос, бывший Аспект синих драконов. Он взмахнул рукой, и пролитый чай исчез, появившись в пустой чашке, вспорхнувшей в руку Джайны.

- Спасибо, - поблагодарила Джайна. Она послала ему немного кривую улыбку. - Вы также не дали мне шанса поприветствовать вас как следует. Но, по крайней мере, я могу предложить вам чаю.

Он улыбнулся в ответ, но улыбка не коснулась его глаз.

 - Спасибо, я не прочь немного позавтракать. И мне жаль, что у нас нет времени на формальности и любезности. Все же приятно видеть вас снова, даже при таких обстоятельствах.

Джайна налила чаю им обоим уже не дрожащей к тому моменту рукой. Она пришла в себя почти сразу. Она видела Калесгоса на церемонии бракосочетания Го’эла и Аггры, и он ей сразу понравился, хотя тогда не было времени, чтобы побеседовать. Она протянула ему чашку и со всей искренностью и сказала: "Господин Калесгос из рода синих драконов, я наслышана о ваших благородных делах и добром сердце. Мы рады приветствовать вас в Тераморе. В письме мне было рекомендовано предоставить вам всю возможную помощь, и я постараюсь сделать это."

Она уселась на маленький диванчик и жестом показала, что он может присоединиться к ней. К ее удивлению, это столь могущественное и древнее существо казалось почти… смущенным в своем поведении, в частности, в том, как он принял чай.

- Для меня большая честь работать с вами, Леди, - промолвил он, - Ваша хорошая репутация – одно из тех качеств, которые давно восхищают меня. Ваше понимание магии и вся серьезность в управлении вашей силой – как и в более мирских делах дипломатии и руководства, скажем так – не могут не вызывать уважения.

- О, - вырвалось у Джайны, - Благодарю вас. Но как бы ни было приятно, я не думаю, что вы проделали свой путь из Нордскола для того, чтобы сказать мне комплименты.

Он вздохнул и сделал глоток чая.

 - К сожалению, вы правы, Леди…

- Просто Джайна, пожалуйста. Я не люблю церемоний в своем доме.

- Джайна, - он поднял на нее свои голубые глаза, в которых теперь не было ни одного намека на деликатность, - Мы в беде. Все мы.

- Ваша стая?

- Не только мой народ. Весь Азерот.

- По-моему, это неправда. - Кинди стояла в дверях, глядя смущено и насторожено. – Или, по крайне мере, преувеличение. Конечно же, не каждое существо Азерота затронет проблемы синих драконов, которые у них сейчас возникли.

Ее волосы были в беспорядке. Джайна подозревала, что он заплела их в косички на скорую руку, даже не притрагиваясь к ним расческой. Острый язык гномки, казалось, скорее развеселил Калесгоса, нежели рассердил. Он вопросительно глянул на Джайну. Та сразу вспомнила заявление Кинди Страдалице о том, как ее часто не воспринимают всерьез, но была уверена, что Калесгос все поймет правильно.

- Калесгос, позволь представить тебе Кинди Искросвет, мою ученицу.

- Рада знакомству, - сказала Кинди, наливая себе чаю. - Я услышала ваш разговор с верховным магом Тервошем снаружи. А я любопытная.

- Приятно встреться с вами, ученица Искросвет. Уверен, каждый, кого Джайна берет под свою опеку, является достойным студентом.

Кинди шмыгнула носом и сделала глоток чая.

 - Вы простите меня, сэр, - сказала она, - Но с учетом недавних событий, я и остальные маги Даларана относятся с небольшим… недоверием к Вашей стае. Я думаю, Вы знаете – война, попытки уничтожения всех магов и тому подобное.

Джайна внутренне содрогнулась. Двадцатидвухлетняя ученица знала все, но обвинение бывшего синего Аспекта, не имевшего, по крайней мере, никакого отношения к действиям его предшественника, было как минимум ложью самой себе.

- Кинди, Калесгос – дракон мира. Он не такой как Малигос. Он…

Кейлек поднял руку, вежливо прерывая Джайну.

 - Все в порядке. Никто не знает лучше, чем я, как мой народ поступал с теми, кто использовал магию. Я ожидал подобного отношения со стороны того, кто не является синим драконом. - Он послал гномке слабую улыбку. - А часть моей задачи как лидера своей стаи, если не ее Аспекта – доказать, что не все из нас одобряли войну Нексуса. И после смерти Малигоса мы больше не пытались взять под контроль или манипулировать теми, кто использует магию.

- Разве это не работа стаи? - спросила Кинди. - Разве вы не выполнили свой долг как Аспекта? И продолжаете играть свою роль, пусть даже ваша сила ушла?

Глаза Калесгоса приобрели отсутствующее выражение. Когда он заговорил, его голос был мягким и глубоким, но оставался ровным.

 - Магия должна регулироваться, управляться и контролироваться. Но также должна цениться, не накопляться. С этим противоречием ты будешь иметь дело.

Джайна почувствовала дрожь, пробежавшую вдоль ее позвоночника. Даже Кинди выглядела подавленной. Глаза Калесгоса вновь стали яркими и живыми, и он оглядел их обеих.

 - Эти слова были впервые произнесены Норганноном, титаном, наделившим Малигоса силой Аспекта.

- Итак, вы пояснили мне мою цель, - молвила Кинди.

Поняв, что Калесгос не будет сердиться, и, думая, что разумнее для нее было бы держать язык за зубами и не вмешиваться в диалог этих двоих, Джайна откинулась на спину дивана и просто наблюдала.

- Мои слова нуждаются в толковании, - сказал Калесгос, - Так, Малигос решил, что он – высший хранитель магии этого мира. И поскольку он не одобрял того, как другие обращаются с магией, он решил сохранить ее только для себя и своей стаи – потому что только она ценила ее и дорожила ею. Я же решил управлять только моим собственным волшебством. Чтобы быть примером. Чтобы показать, как надо ценить магию и дорожить ею. Поэтому, Кинди, если вы действительно цените то, чем хотите владеть, и дорожите им, это прекрасно. Вы ведь не хотите накапливать магию, а желаете поделиться ею. Именно так я хотел быть хранителем магии этого мира. Теперь же я просто лидер стаи. Я более не Аспект. И в своей нынешней роли, поверьте, я более чем приветствую помощь со стороны Кирин-Тора и всех, кто готов помочь.

Кинди размышляла над всем, что сказал Калесгос. Гномья культура была бы ничем, если бы ей не была присуща логика, и методичный разум Кинди мог оценить по достоинству слова Кейлека. Наконец она кивнула.

- Расскажите о той вещи, которая может повлиять на все живое в Азероте, - сказала она. Гномка не собиралась извиняться за свое поведение, но ее недоверие к лидеру синих драконов прошло.