Второе правило волшебника, или Камень Слёз - Терри Гудкайнд

— Да помилуют добрые духи того несчастного, кто будет твоим мужем. — К Чейзу вернулся наконец дар речи. — Да ниспошлют добрые духи мир и покой этому человеку, ибо недолго ему вкушать мир и покой, если он обречен встретить тебя.

— Что это значит? — нахмурилась девочка.

— А вот что. — Чейз рывком сел и посадил Рэчел к себе на колено. — С нынешнего дня у нас появилось новое правило. И лучше тебе его не нарушать.

— Хорошо, папа. А какое правило?

— Каждый раз, — сказал он зловещим шепотом, — когда тебе надо будет сказать мне что-то важное, а я не стану тебя слушать, лягни меня, да посильнее. И продолжай до тех пор, пока я тебя не выслушаю. Понятно?

— Да, папа.

— Учти, я не шучу. Я говорю абсолютно серьезно Именно так ты и должна поступить.

— Можешь на меня положиться, Чейз.

Чейз скорчил страшную рожу и прижал к себе Рэчел.

На глаза Зедда навернулись слезы. При мысли о том, что он сейчас сделает, ему стало не по себе. Вот только выбора у него не было. Старик тяжело опустился на одно колено, заскорузлый от крови балахон царапал кожу.

— Рэчел, я хочу кое о чем тебя попросить.

— О чем?

Волшебник протянул ей золотую цепочку с черным камнем.

— Это чужая вещь. Не могла бы ты поносить ее какое-то время. Ну, как бы взять на сохранение. Ричард вернется и заберет ее. Но когда это случится, я не знаю.

Чейз так взглянул на Зедда, что тот почувствовал себя как кролик под взглядом удава.

— Ой, какая красивая! У меня никогда такой не было.

— Послушай, это очень важно. Так же важно, как и шкатулка Одена, которую тебе доверил хранить волшебник Джиллер.

— Но ведь Даркен Рал умер. Ты сам говорил. И он уже не сможет нам ничего сделать.

— Да, дитя мое. Но это тем не менее очень важно. Ты была такой умной и храброй девочкой, когда прятала шкатулку, и я решил, что лучше всего доверить ожерелье именно тебе. Пусть оно будет у тебя и дожидается хозяина. Носи его не снимая. И никому не давай примерить, даже в шутку. Это не игрушка. Это слишком серьезно.

Едва Зедд упомянул шкатулку Джиллера, Рэчел притихла и уже с другим настроением сказала:

— Хорошо, Зедд. Я понимаю. Я буду его беречь.

— Послушай, Зедд, — Чейз прижал девочку к себе и закрыл ей уши своими ручищами, — что это ты затеял? Мне это, знаешь, как-то не нравится.

— Я хочу избавить всех детей от жутких ночных кошмаров, — тихо ответил волшебник. — Которым не будет конца.

— Послушай, я не допущу...

— Нет это ты послушай! Ты знаешь меня много лет. Скажи, хоть раз я причинял кому-то боль из прихоти? Тем более ребенку? Или заставлял идти на риск ради пустой забавы?

— Нет. — В голосе Чейза звучала гранитная непреклонность. — И сейчас ты этого не сделаешь.

— Ты должен мне доверять. Я знаю, что делаю. То, что здесь было сегодня, это мелочи, может случиться нечто похуже и очень скоро. Если не замкнуть завесу, мир окунется в пучину страданий. Я делаю то, что должен делать. Это мой долг. Я волшебник, и я увидел в этой девочке то, что еще раньше заметил Джиллер. Ей суждены великие дела. Она сама как драгоценный камень среди речной гальки.

Помнишь, мы с тобой следили, чтобы рабочие как следует заложили все выходы в гробнице Паниза Рала? Тогда я прочел руны на стенах, — те, что еще не истаяли. Они были написаны на древне-д'харианском. Я не слишком сведущ в этом языке, но все же достаточно, чтобы понять самое главное. Это были указания, как проникнуть в Подземный мир. Помнишь каменный стол в Саду Жизни? На самом деле это жертвенник. Даркен Рал проникал и путешествовал под границами.

— Но ведь он мертв.

— Он убивал детей. Он приносил их невинные души в жертву Владетелю, чтобы путешествовать по миру смерти. Неужели ты не понимаешь, что это значит? Он заключил договор с Владетелем! А это значит — Владетель использовал в своих целях людей из нашего мира. И наверняка не одного, а многих. А теперь завеса прорвана. Потому-то и появился скрийлинг. Я знаю немало древних пророчеств, и в них говорится как раз об этом. В пророчествах говорится о Ричарде. Великие пророки прошлого пытались помочь ему сквозь бездну времени. Помочь в борьбе против Владетеля. Но многое изменилось, прошли века, и смысл большинства пророчеств утерян, и у меня есть опасения, что эти искажения и неясности в пророчествах — работа Владетеля.

Владетель терпелив, как само время. Уже давно он опутал мир зловещей черной сетью, выискивая таких, как Даркен Рал, тех, кто исполнял бы его волю. Не случайно, что именно теперь, когда нам нужно знать как можно больше, не осталось ни одного волшебника, кто способен понимать пророчества. Мир на грани катастрофы, а я даже предположить не могу, чего уже добился Владетель и что он намерен учинить.

— А при чем тут моя дочь?

— Поверь, не я ее выбрал. Камень должен быть сохранен, я волшебник, поэтому знаю, что справиться с этим может только она. Тут уж ничего не изменить. Лучше подумай, как помочь ей.

— Как помочь ей? Скажи, что я должен делать?

— Научи ее всему, что знаешь сам. Я знаю, она очень умна. Научи владеть любым оружием. Чтобы была сильной и быстрой. Как маленький воин.

— Как маленький воин, — повторил Чейз.

— Завтра утром я отправлюсь за Эди и заберу ее в Эйдиндрил. Поезжай в Племя Тины. Не медли. Ричард, Кэлен и Сиддин проведут эту ночь в гостях у драконихи, а завтра она привезет их в деревню племени. У тебя уйдет на дорогу несколько недель. Поторопись, у нас очень мало времени. Передай Ричарду и Кэлен, чтобы они сразу же отправлялись ко мне в Эйдиндрил. Расскажи им все, что знаешь. Потом попробуй подыскать для Рэчел безопасное место. Если таковое вообще существует.

— Что еще?

— Самое главное, быстрее найди Ричарда. Как же я был глуп, считая, что у нас есть еще время. Иначе не отпустил бы его от себя ни на шаг. — Зедд потер подбородок. — И кстати, скажи ему, что он мой внук, а заодно сын Даркена Рала. Может, к моменту нашей встречи его гнев успеет хоть немного поостыть. — Волшебник поежился. — Знаешь, как называют Ричарда в Племени Тины? «Ричард-С-Характером». Он не похож на других. С одной стороны, он один из самых мягких людей, которых я когда-либо знал, с другой — он носит Меч Истины, и, боюсь, это пробудило в его душе и другие черты.

— Он не рассердится, узнав, кто его дед, — попытался успокоить волшебника Чейз. — Ведь он так тебя любит.

— Может быть, — вздохнул Зедд. — Зато он точно рассердится, узнав, кто его отец и что я все эти годы скрывал от него истину. Ричард и Джордж Сайфер любили друг друга, как родные.

— Ну, тут уж ничего не поделаешь.

Зедд кивнул и поднял зажатое в руке ожерелье.

— Ты доверяешь мне? — спросил он у Чейза. Тот несколько секунд молча смотрел на него, а потом решился: