На рыдване по галактикам (СИ) - "BangBang"

Наши конвоиры это тоже примечают и торопятся увести Вегуса и остальных. Бас успевает тревожно оглянуться, и я чуть было ему не подмигиваю. В последний момент спохватываюсь — я ж только что гостайну выдала, какие там подмигивания! И спешно изображаю вместо этого более уместный нервный тик. Но, пожалуй, хорошо, что чужаки в этот момент больше озабочены удержанием клокочущего Варга подальше от моей продажной персоны — не такая уж великая я актриса. Боюсь, завалила бы даже кастинг на рекламу плюшек от матушки Кокору… лихорадочно набивать рот, сохраняя блаженное выражение на лице, не давясь и не выпучивая глаза, как это с обманчивой легкостью проделывают все герои ее роликов, тоже та еще задачка. Впрочем, может, они просто списанных андроидов для съемок используют?

Рекичински вздергивают на подкашивающиеся конечности и пинками гонят следом за офицерским составом. У выхода он оглядывается и вроде бы пытается что-то сказать. Но не то у него после предыдущей содержательной беседы голосовые связки узлом завязались, не то это как раз шифровка, о которой мы не договаривались — ни единого звука из его рта так и не вылетает. А поскольку в чтении по губам я сроду не практиковалась, то у меня просто непаханые поля для предположений — от «спасибо, Ярка» до «мы в зирковом яйцекладе».

А может, он просто смачно выматерился на незнакомом мне языке. И вообще, как знать, не сородич ли Рекичински этим сомнительным товарищам? Больно уж типаж похож — такой весь усредненно-безликий, без единой запоминающейся черточки. И на самом деле его внешность — не более чем синтетическая кожа, под которой сидит восьминогий арахноид и костерит нас за то, что у него все конечности затекли, скрюченные и утрамбованные в неудобный гуманоидный костюмчик.

— Уведите, — бросает тот, что вел допрос, клоноподобным членам команды, кивая на нашу оставшуюся троицу. И — уже персонально мне: — Вы же понимаете, что будет, если координаты окажутся ложными?

— Понимаю, — шумно, точно рыдвановы дюзы до адорианского апгрейда, вздыхаю я и для верности шмыгаю носом.

— Вот и отлично. После гиперперехода мы с вами еще поговорим, — веско прибавляет чужак, и нас живо выпихивают в коридор. Поскольку Нюк предпочел не палиться, становящийся привычным статус девицы остается при нем, так что в место заточения торжественно маршируем прежним составом. Опять, значит, в темноту с полным отсутствием элементарных удобств… Может, следует тонко намекнуть этим агрессорам, что даже попирать нормы галактического права нужно с умом? Не то трофеи начнут попирать нормы гигиены. Даже Нюк в мстительном порыве с экипажем гуманнее поступил, когда туалеты все запер: у тех, по крайней мере, скафандры оставались, в отличие от термаков, снабженные кое-какими полезными в подобной нужде приспособлениями.

Только исполненная раскаяния и мук совести слабовольная предательница, наверно, должна быть больше озабочена своей участью, чем встречей с белым троном? Хотя не думаю, что даже изменнику родины приятней предаваться самобичеванию в подмокшем в районе кормы комбезе. Поэтому, скроив моську пожалобней, я начинаю причитать, что мы все непременно умрем. Причем, в страшных муках. Мой конвоир даже приостанавливается и в некотором замешательстве таращится на меня. Но выражения его лица, да и вообще самого лица, под затемненной пластиной шлема не разглядеть.

— Приказа ликвидировать вас не поступало, — возражает он на приличном общегалактическом. Надо же, не немой.

— До прибытия на место вы будете находиться в отведенном вам помещении.

— Мы же умрем без воды и пищи! — патетически восклицаю я. — А еще земным организмам необходимо регулярно… — как же им лучше объяснить-то? Чтоб на уровне межгалактической дипломатии и без ущерба для чести и достоинства человеческой расы? Почему, черная дыра дери, в учебниках ксенологии нет параграфа, посвященного этой деликатной проблеме взаимодействия с иными формами жизни? Не могла же я не заметить такого важного раздела: «Принципы ведения переговоров по предоставлению вакуумного гальюна при попадании в плен к враждебным ксеноморфам»?

— Регулярно избавляться от продуктов переработки пищи, — подсказывает Нюк. — Крайне токсичных, между прочим. Особенно для инопланетных организмов.

— Тогда практичнее и безопаснее просто не давать им продуктов для этой переработки, — призадумывается второй конвоир, тоже останавливаясь.

— Но был приказ сохранить их живыми, — сомневается первый. — Если они умрут до прилета, капитан будет недоволен.

— Если мы сдохнем — станем еще ядовитее, — встревает монаршая особа. — Корабль просто сжечь придется.

— На этом судне есть неиспользуемые помещения, — вспоминает третий, — где установлены устройства вроде утилизаторов. Люки там герметично закрываются, сбежать некуда.

Остальные оживляются, явно радуясь решению проблемы.

— Точно, там еще изображение гуманоидов на двери, — соглашается мой конвоир. — Вероятно, оно специально приспособлено для нужд этих… существ.

Быстренько связываются по селектору с вышестоящим начальством, стрекоча на совершенно незнакомом мне языке, и, похоже, получают добро на перемену камеры.

Тыкая в нас бластерами и теми самыми, похожими на станнеры штуковинами, чужаки круто разворачивают процессию. Теперь мы топаем по какому-то бесконечному коридору. До чего ж огромный этот корабль! Тут, если приспичит в туалет, пешком и не успеешь, надо планетарный катер заводить. Или вообще организовать службу «Гальюн-такси». Наконец путь завершается у двери с тем самым значком, о котором упоминали захватчики. И уже секунду спустя она захлопывается за нашими спинами, оставляя нас на сей раз даже при свете. И это действительно обычный туалет. Разве только раковины для мытья рук высоковато для нас расположены, а кабинки такие узкие, что в них, поди, и плечи прежней Цилли не протиснулись бы. Судя по весьма пушистому слою пыли на всех поверхностях, страждущие сюда в последние пару лет точно не ломились.

— А пожрать?! — возмущенно бросает сестрица Нюкия в наглухо задраившийся шлюз.

— Тебе прям ничто аппетит отбить не способно, — хмыкает бортмех, заглядывая в одну из кабинок.

— У меня так-то с Землянды росинки атомной во рту не было, — бурчит Стратитайлер. — Раз уж сомнительное актерское мастерство Соколовой выбило нам с недельку жизни, хотелось бы провести ее в сытости.

— Маковой, — автоматом поправляю я. И кстати сказать, мой аппетит в бою тоже не пострадал. И о подло сгирганеенных мерзавцами шоколадках я совсем даже не забыла. Вот проверю сейчас только работоспособность этих кабинок и придумаю, как нам выбраться из нового места заключения и гадам отомстить. И да, хоть я свой нормальный рост потом непременно обратно верну, сейчас подарок от высшей расы оказывается кстати — больно уж высоко от пола местные толчки пришпандорены.

— Ты куда их и нас заодно отправила-то? — интересуется Цилли. Хороший вопрос. Теперь, когда адреналин немножко отхлынул, я и сама могу над ним поразмыслить. Откуда мне в голову заскочили эти координаты? Где они мне могли встретиться? Точно помню, что не в учебнике. Это было что-то другое… И тут перед глазами как по заказу возникает та самая страничка галактического атласа, к которой координаты и прилагались. И мне сразу становится понятно, почему Вегус так вызверился. Ну, что поделать… Все равно скоро и остальные поймут, к кому в гости мы вот-вот завалимся.

— Вторая планета квадрата Зегальды, — развожу руками я. — Так уж получилось, что вспомнились именно ее координаты. Недавно просто про нее читала… Как раз после разговора Баса и капитана насчет тех… отводков, в общем… загонщиков.

При упоминании хищной флоры одновременно приходит на ум и наш сакамаровый агроном, оставленный почивать в капсуле на «Дерзающем». Интересно, где сейчас наш рыдванчик вместе с незадачливым лимбийцем? Знали бы семиюродный дядя и все двоюродные папы, ловко обтяпавшие космическую карьеру чада, как они подставили свою кровинушку! Лучше бы уж разрешили этой кровинушке мирно выращивать овощи на родине. А то вон куда та головокружительная карьера бедолагу завела…