Ультрасовременный ребенок - Алла Баркан

Так что ультрасовременный мультимедиаребенок подпитывается постоянно своеобразными «медиавитаминами» из окружающего его сетевого мира, переполненного цифровой информацией. И этот мир создают ему его родители, еще сами блуждающие в потемках безмерно обрушившейся на них информации, потому что с приходом каждого нового поколения приходят и новые технологии, которые проще освоить новым людям. Этим людям ведь были неведомы старые, а что усваивать в дальнейшем сегодняшнему новорожденному – ему безразлично: пишущую машинку или компьютер тысячного поколения.

Когда-то в конце XIX века буквально революционный переворот в прессе совершил «раздражающий глаз» «желтый парень» – неожиданная находка художника Ричарда Ауткота, разукрасившего мешок из-под муки на герое очень популярного тогда комикса «Переулок Хоганса» в желтый цвет. И это в те времена, когда все газеты довольствовались лишь только черно-белым вариантом.

Первое в мире издание из золота было недавно осуществлено в Пекине и представляет собой приложение к китайской экономической газете «Изинцзи жибао», напечатанное на листах из золотой фольги в раритетном варианте «люкс». На листах из золота 999-й пробы напечатано 160 тысяч слов и помещено 300 фотографий. Газета посвящена итогам недавней сессии Всекитайского собрания народных представителей высшего законодательного органа КНР, и успехам Китая, достигнутым за последние годы в различных сферах общественной жизни.

Газету, изданную с использованием самых современных технологий по изготовлению наноматериалов, можно будет хранить миллион лет.

Но один штрих… Казалось бы, совершенно незначительное новшество помогло довести тираж «Нью-Йорк уорлд джорнэл» до миллиона экземпляров, а газетному магнату Уильяму Рандолфу Херсту еще больше приумножить свое состояние. Недаром желтый цвет вызывает ассоциацию с золотом…

Но это было в далекие времена становления прессы, ищущей выход из кризиса своего «подросткового возраста», хотя кризис и затянулся, учитывая, что первая в мире газета уже начала выходить в Лейпциге в 1650 году.

Сегодняшним медиасредствам уже не помогут желтые пятна. Их цель – разукрасить все белые медиа-пятна в невиданные до сих пор нам цвета при помощи сказочных гаджетов, своей фантастичностью опережающих полет нашего воображения.

И дети сегодня – главнейшие из всех «дегустаторов» этих новинок, но качество их им понять невозможно: одна дополняет другую настолько, что врозь они не эффективны в сознании наших детей, зачатых под звуки с экранов хозяев всех наших квартир – телевизоров, растущих в обнимку с компьютером, общающихся SMS-сообщениями.

Но может быть, именно это в итоге дает им «мутацию» в рутинной банальности мыслей, которая сделала Херста не только лишь медиасупермагнатом, владевшим помимо газет и кинокомпаниями, и радиостанциями… но лучшим из сказочных принцев для Золушки. Ведь Херст – это тот человек, который, влюбившись в девчонку с Бродвея, достигший невиданных в прессе высот, создал любовь-феерию, прекраснее всех фантастических гаджетов.

И может быть, замок в Сан-Симеоне, воздвигнутый им для возлюбленной и названный, будто шедевр поэтических чувств, «Чарующая высота», сам замок – шедевр на пределе возможностей, желаний людей и их наслаждений, и сам он – тот достойный пример чарующей высоты в начинаниях, которые свойственны медиадетям.

Кто знает, сумел бы создать Херст феерию из прозы, рутинности жизни, когда б не был вскормлен сам медиасредствами, которым еще в те времена не снились возможности нынешних…

Посмотрим, каких же высот достигнут в дальнейшем все медиадети, чарующих или же нет… Ведь не за горами то время, когда им придется внедрять свои неземные феерии в жизнь.

Послесловие

Когда ты находишься у подножия горы и бросаешь свой взор на вершину, тебе видится лишь горизонт, прислонившийся к небу, атлантом которого и есть твой собственный, не покоренный еще Эверест. Когда ты уже на пике вершины – перед тобой другая картина: тебя волнует уже не столько бездонность неба и безграничность манящего горизонта, как то подножие, с которого ты начал свой извилистый путь Восхождения к этому горизонту.

Но человек на вершине – не человек у подножия. Динамика жизни – сплошные метаморфозы, сравнимые лишь с превращением чудища из «Аленького цветочка» в прекрасного Принца… или же…

Все чаще и чаще мне стало казаться: родители с чуткой душой таких принцев, запрятав душевную щедрость внутри, достигнув Вершины, смотря на подножие и видя там только едва оперившихся своих детей, мечтают о взлете для них выше собственного… И чтоб окрылить и пустить их в полет, пытаются как-то предстать перед ними в ужасно-пугающем облике «чудища», считая, что это способно придать им особый родительский вес, забыв, что из этого страшного облика почти невозможно потом будет выбраться, что это надолго и, может быть, даже вообще навсегда…

Поэтому немудрено, что почти все родители современных детей, и особенно мечущихся по бездорожью подростков, выискивают такое количество недостатков в собственном ребенке, что порою мне кажется – они виртуальные мамы и папы, и любовь их к ребенку тоже лишь виртуальная.

Ну а у виртуальных родителей с виртуальной привязанностью к своим детям и ребенок пытается жить в виртуальной действительности, предпочтя ей реальную жизнь.

Обвиняя своего ребенка в житейской несостоятельности, во всех смертных или же не смертных грехах, даже для профилактики, мы невольно, не задумываясь об этом, создаем нечто вроде своеобразного «бренда» поколению наших детей.

Да, да, именно «бренда», раз это понятие начало занимать ключевые позиции в нашем формировании чьих-то образов уже только при упоминании одного, но объемного слова, многогранного, как кристалл, навязывающего всем окружающим, а больше всего нам самим, устойчивый негативный образ современного ребенка, непроизвольно возникающий в сознании уже лишь при фразе «современный ребенок».

А презрительно-пренебрежительное отношение к этому постоянно звучащему, благодаря средствам массовой информации, словосочетанию призывает всех нас автоматически действовать, перевоспитывая не поддающегося «правильному» воспитанию этого современного ребенка.

На повестке дня, как и раньше, «вечнозеленая», как хвойные деревья, животрепещущая проблема любой «современности», проблема отцов и детей.

Проблема достойных отцов и совсем не достойных «достоинства» их детей…

Проблема достойных отцов, предавших забвению то, что когда-то они точно так же, как и их ребенок сегодня, пережили подобный этап становления своего «Я», неприемлемый для их родителей…

По преданиям, дошедшим до нашего времени, в древнегреческих Афинах когда-то невозможно было найти человека добродушнее, неприхотливее и порядочнее мудреца Сократа.

Когда в городе появился ученый знахарь, безошибочно угадывающий по чертам лица характеры людей, афинянам было интересно узнать, что он скажет о великом философе и гордости государства.

«Жаден, развратен, гневлив, необуздан до бешенства…» – не задумываясь о последствиях, выдавал «чистую» правду знахарь, пытаясь прочесть ее на лице мудреца, унижая своей «правдой» Сократа.

Услышав такие слова, возмущенные афиняне уже было набросились на знахаря, чтобы расправиться с ним за клевету, но мудрец тут же остановил их: «Он сказал вам, граждане, истинную правду, я действительно смолоду чувствовал в себе и жадность, и гнев, но сумел взять себя в руки, воспитать себя – и вот стал таким, каким вы меня знаете».

Перевоспитал себя также и прославивший свое имя одной из самых почетных премий в мире Альфред Нобель. Его изобретения сверхдинамита и бездымного пороха, капсюля с гремучей ртутью и электрического стула принесли много несчастий людям, о чем Нобель, увлеченный своими идеями, не задумывался. Но когда в 55 лет, после смерти своего брата, он увидел, что пишут в некрологах, посвященных ему, а не брату, так как их перепутали, он был в шоке от людской «благодарности», вдруг узнав о себе, что его все считали «миллионером на крови» и «торговцем смертью».

Потрясенный этим открытием, Альфред Нобель всю свою последующую жизнь искал выход из сложившегося положения, чтобы оставить после себя потомкам совершенно иной след. И… нашел его, прославляя в веках свое имя уже не «опасными» для человечества, в какой-то степени даже гениальными, изобретениями, а своей ежегодной, на сегодняшний день, пожалуй, даже самой почетной именной премией – миротворцам, ученым и литераторам.

И скорее всего, это было действительно гениальное «изобретение» изобретателя. О лауреатах Нобелевской премии говорит весь мир, «позабыв» об истоках появления первоначального капитала для учреждения этой премии и об импульсах, побудивших Альфреда Нобеля стать ее основателем.