Тлеющий неон в крови - Фуюцуки Нобу

волна выбила из него большую часть спектра. Ощущение, будто я в эпицентре ядерного взрыва, мой противник потерял сознание и полетел вниз, как обломок самолета после теракта. Я устремился вслед за ним, обхватил его корпус ногами, крепко взялся за его голову и резко вывернул ему шею.

Падая вниз, я встал на его трупе, как на доске для серфинга. Его спектр не потух, а продолжил полыхать жарким пламенем, выжигая мою одежду. Свысока я поймал взглядом крышу нашего бывшего штаба, регулировал траекторию, чтобы попасть прямо на головы наших врагов.

[ПЕРЕХВАТ – КРОСС]

Я услышал громкий свист, как от звука летящего снаряда бомбардировщика, а когда поднял голову, заметил, как огненный шар на высокой скорости падает прямо на нас.

Кажется, тут будет жарко.

Я подбежал к краю крыши, прыгнул, зацепившись крюком‑кошкой. Облетев полздания, я увидел, как с сильным грохотом пламя вырывалось за пределы крыши, словно водопад. Я зацепился вторым крюком, с помощью лебедки подтянулся наверх, но решил не взбираться, пока огонь до конца не рассеется.

Ко мне подошел ТиДжей и протянул руку, я поднялся.

– Ты убил Денни? – спросил я.

– Это было непросто, он сам меня чуть не задушил.

– Где Хиро и Еж? Я не вижу их.

– Вот они, – показал пальцем Тим, – лежат без сознания, пепельный дым Ежа до сих пор исходит от его тлеющего тела, нефритовый от Хиро. Они еще живы. Были бы мертвы – уже погасли.

Мы стояли на месте и разглядывали окружение, но совершенно забыли про то, что под прицелом. В голову друга прилетело две пули из винтовки, но пробить ее у них не получилось. Я сразу же отбежал в сторону, чтобы не попасться в снайперское поле зрения.

Крыша горела в огне, через него я увидел силуэт своей бывшей подруги, который медленно направлялся в нашу сторону, несмотря на полыхающий жар.

Она была собрана и сконцентрирована, глаза полны ненависти. Ее внешний вид внушил бы простым людям страх и ужас, только вот я был спокоен и уверен в своих силах и в намерениях против нее. В руках моего врага свисали парные вакидзаси, кинжалы, которыми прежде она украшала стены в своей квартире. Лина дожидалась заветного момента, когда сможет воспользоваться клинками, уверяя меня, что наступит день для особой «паучьей кары». Она берегла их, кропотливо и нежно точила так, чтобы ими можно было разрезать даже сталь.

Как же я рад, ведь именно сегодня я удостоился чести, чтобы она порезала ими меня на куски.

– ТиДжей, – выкрикнул я, – займись Макинтошем, Лину я беру на себя.

– Понял.

Я столкнулся с девушкой, которая обрушила на меня всю свою ярость. Ее пурпурный дым смешивался с пламенем, охватывающим нас, а с ее рук исходил жар, источая тлеющие угли от действия Неона.

Лина била меня без остановки, но каждый ее удар у меня получалось отражать. После ее взмаха я перенаправлял свои силы, чтобы нанести удар и сбить ее бдительность. Несколько моих попаданий по лицу она без колебаний перенесла и не останавливалась до тех пор, пока не сможет зацепить меня самого.

Я сражался с ней на равных, но такое ощущение, будто под Неоном я все‑таки в силе ей уступаю.

Спустя некоторое время к нашей напряженной дуэли подключился ТиДжей. Он нанес девушке тяжелый удар кулаком под дых с выплеснутым потоком спектра, отчего нашего противника отнесло на несколько метров, пошатнув хватку.

– Ты уже завалил Макинтоша? – резко спросил я друга.

– Смотри вон туда, – ответил он, показывая пальцем на крышу служебного помещения, с которой я увидел его снайперскую позицию.

Парень лежал неподвижно, свесив руки, истекая кровью.

Мы с напарником напали на Лину одновременно. Она парировала каждый наш удар, но не учла, что Тим способен с помощью своего спектра замораживать противников. Подруга на секунду замедлилась. Я понимал, что она очень сильна и мне не стоит ее недооценивать и останавливаться. Поэтому мы успели обрушить на нее целый натиск прежде, чем действие спектра у ТиДжея окончательно не иссякнет.

Но как бы Тим сильно ее ни бил, она до сих пор стояла на ногах.

Подруга сверкала перед моим лицом клинками, одновременно отбивая атаки сразу двоих противников. Врезала с ноги напарнику по лицу, сломала мне ребро, поотбивала все мои сухожилия, но боли я не чувствовал и не тратил драгоценное время в бою на крики и вопли.

После самых долгих двух минут в моей жизни, моя кожаная куртка превратилась в кусок изрубленного лохмотья. Кровь сочилась со всех ран, а мои кулаки были испачканы ее кровью от нанесенных мной побоев.

ТиДжей выглядел чуть лучше, но его тоже хорошо потрепало. Парень устал, ему, как и мне, не хватает дозы, но мы физически не могли оторваться друг от друга, пока кто‑то первый из нас не выдохнется.

Лина тоже устала, ее движения стали медленнее и она чаще пропускала удары. Наше преимущество было в том, что нас двое, а она одна. Это ее совершенно не смущало – она не сдавалась.

Я подкинул своему другу один из своих керамбитов, поймав его, он начал размахивать им во все стороны, хаотично, без какой‑либо техники, в надежде, что сможет как‑то ее зацепить. Движения ТиДжея были лишь отвлекающим маневром, потому что я искал любой удобный момент, лишь бы она отвлеклась хотя бы на долю секунды.

Я сделал выпад и прорезал ей колени, кровь резко хлынула под ноги, скопившись в лужу. Ее ноги не выдержали, она упала, ослабив руки, с которых выпали ее парные вакидзаси. Лина тяжело дышала, смотрела на нас, стоя на окровавленных коленях, злобно стиснув зубы и шипя себе под нос.

На душе стало не по себе. Неужели я действительно убью ее?

Как так получилось, что моя самая близкая подруга стала для меня врагом?

Как так получилось, что мы стоим перед ней, готовые биться насмерть, отстаивая наши взгляды?

Но мои попытки вразумить себя подавлялись неутолимой жаждой крови, которую я хотел пролить здесь и сейчас, невзирая на то, кто стоит передо мной.

Мы с Тимом приняли решение, мы полны решимости и готовы пойти на все, чтобы начать новую жизнь, не возвращаясь к старой больше никогда.

ТиДжей схватил