Наследник Ордена - Сергей Садов

– А как там Слав?

Князь сразу как-то поник.

– Слав погиб в бою. Возглавил последнюю атаку, когда понял, что все кончено. Может, это и к лучшему. У меня не хватило бы сил подписать ему смертный приговор. Хотя я и должен был бы это сделать. Ну, а остатки его армии отступают к низовьям Волги. А там их ждет большой сюрприз.

– Какой сюрприз? – не удержался я от вопроса.

– Когда ты рассказал о Чингисхане и о том, откуда пришла опасность в том мире, мы поняли, что здесь опасаться нечего. Чингисхана не было, и те племена так и остались разрозненными. Серафим предложил посадить восточную армию на корабли волжского флота и спустить его в самое сердце владений кочевых племен. В результате мы одним ударом разрезаем степь пополам и расправляемся с базой Слава. Вчера пришло известие, что Сераль – главный город ханства – взят. Сейчас мы уже контролируем всю Волгу, и теперь мы можем с помощью освободившейся армии навсегда покончить с набегами кочевников на наши земли. И мы заставим их либо заняться каким-нибудь делом, либо вытесним из степей, и сюда придут землепашцы. Ну, а Волга – это дополнительный доход в казну. Она ведь главная торговая артерия со странами востока.

Я согласно кивнул.

– Это хорошо.

– Рад, что одобряешь, – усмехнулся князь. – А сейчас быстро отдыхать.

На рассвете вся наша компания загрузилась на купеческий корабль – одно из судов многочисленного каравана.

Эти корабли сильно отличались от тех, что я видел в Амстере. Они были значительно меньше и могли плавать как в открытом море, так и по рекам, а двигались и с помощью весел, и с помощью парусов. Хотя все же основным двигателем таких кораблей оставалась магия. Как мне объяснял в свое время Мастер: все корабли в этом мире двигались с помощью магических движителей, которые капитаны приобретали у торговых магических компаний – разработчиков и производителей. Теперь капитану было достаточно дотронуться до освободителя заклинаний, чтобы привести его в действие. Энергия постепенно иссякала, но ее оказывалось достаточно, чтобы раза два пересечь океан.

Но, как всякую магию, ее было легко разрушить контрзаклинанием. Поэтому, хоть военные корабли также перемещались с помощью магии, но во время сражения они отключали ее и маневрировали под парусами или на веслах. Иначе вражеские маги могли в один миг забрать всю энергию из магических двигателей и обездвижить корабль. Купеческие корабли тоже имели паруса, на всякий случай, если вдруг придется удирать от пиратов, поскольку и пираты имели магов, способных разрушить заклинание движения.

Те же корабли, которые стояли на реке сейчас, были типичными купцами – максимальная грузоподъемность и минимальная маневренность. За счет особенности конструкции они могли плавать по рекам также легко, как и по морям. Больше всего они были приспособлены для каботажных плаваний. Понятно, что крупным такой корабль быть не мог. Вот и собирались эти каботажники в караваны, перевозя товары по рекам многих континентов и выплывая в море если возникала такая необходимость. Но если требовалось перевезти товар через океан, то его перегружали на большие океанские корабли, рядом с которыми эти «купцы» казались букашками.

На одном из таких каботажников нам и предстояло плыть. Я не особо удивился, когда заметил, что вместе с Далилой, Роном, Эльвингом и Леонором на борт поднялись Илья Муромец и Ролон. Впрочем, с момента гибели Буефара я не испытывал никаких эмоций. Во мне все будто заледенело. Никогда до этого мне еще не приходилось терять друзей. Боже, как же это оказалось больно… Как же мне не хватает его! Он всегда готов был прийти на помощь, подбодрить меня, и всегда от него можно было получить дельный совет. А его прагматизм и даже некоторая педантичность не раз выручали нас из беды. И вот его больше нет…

Я горестно вздохнул и ушел на корму. Оттуда, ко всему безучастный, я и наблюдал за отплытием каравана. Рон попытался, правда, последовать за мной, но Эльвинг его удержал.

Караван тронулся в путь. Стоящий на берегу князь в последний раз махнул нам рукой и направился к войску. Вскоре он исчез из виду.

Наше плавание продолжалось уже три дня, и все эти дни я простоял на корме, ни на что не обращая внимания, уходя только, чтобы поспать и поесть. Рон и Эльвинг, а потом и Далила пытались заговорить со мной, но безуспешно. Мы уже вышли в Черное море и теперь приближались к Константинополю, но и это событие оставило меня равнодушным.

– Энинг, нельзя же так убиваться, – подошел ко мне Илья Муромец.

– Что ты понимаешь?! Что ты вообще о нем можешь знать?!

– Мало. Но то, что я знаю, заставляет меня сказать тебе, что он не одобрил бы твое поведение. Посмотри на себя и друзей. Энинг, ты нужен им, мне, ты нужен всем нам. Без тебя все наше путешествие, гибель Буефара теряет смысл. Очнись же! Посмотри вокруг. Дошло уже до того, что Эльвинг и Далила по ночам караулят тебя, опасаясь, как бы ты не прыгнул за борт.

– Неужели?! – Эта новость была настолько неожиданна для меня, что я растерялся и на время вышел из своего, ставшего уже привычным, мрачного настроения. – Я не замечал этого.

– А что ты вообще замечал?

– Тогда пусть успокоятся. Я не собираюсь никуда прыгать на радость Сверкающему.

Некоторое время Илья Муромец мрачно смотрел на меня.

– Так. Значит, придется прибегнуть к другим средствам, если не хочешь по-хорошему.

Мне совсем не понравилось то, как это прозвучало. Оказалось – не напрасно. Не успел я дернуться, как оказался высоко поднят над палубой. Сильные руки сдернули с меня пояс с мечом и кинжалом, сняли сапоги.

– Что ты делаешь?! – завопил я, уже догадываясь, что за этим последует. – Поставь меня на место!

– Я только хочу привести тебя в чувство. Слышал, это помогает, – спокойно ответил Муромец.

– А-а! – В тот же миг над моей головой сомкнулись воды Черного моря. От неожиданности, я хлебнул воды, вынырнул и отчаянно замолотил по поверхности руками. – Ах, ахр-р-р, тьфу, ты, гад, тьфу… идиот! – Однако быстро взял себя в руки и поплыл к кораблю, решив пока поберечь дыхание.

Мне бросили веревку, и ухмыляющиеся матросы вытащили меня из воды.

– Ты, болван! Кретин!!! – Стоя на палубе совершенно мокрый и босой, я отчаянно старался вспомнить ругательства покрепче.

Муромец усмехнулся.

– Вижу, помогло. Но не до конца.

Я слишком поздно сообразил, что это значит, и моя попытка убежать окончилась неудачей – я снова оказался в воде.

– Ну что, теперь стало легче? – поинтересовался Муромец, когда меня снова подняли на борт корабля.

Я поглядел на него, на вовсю веселящихся друзей и матросов и кивнул.

– Да. Спасибо. – Как ни странно, но я говорил вполне искренне.