Взгляд сквозь шторы. 100 пикантных историй, которые разбудят ваши фантазии - Андрей Райдер

– Можно, я дальше сидя буду исповедоваться? Устал стоять.

– Можно, – жадно отхлебнув воды, кивнула монахиня. – А то стула у меня тут свободного нет, за перегородку тебе поставить.

– Ну, тогда дальше вспоминать буду.

– Давай, сын мой, кайся.

– Стали мы домой собираться. Кто-то уже разъехался, и машин было мало. Пришлось битком размещаться. Мы сели в джип приятеля той подруги. Утрамбовались, как могли. Жену мою укачивать стало, и ее посадили вперед, а мы сами пристроились на третьем, раскладном сидении джипа, считай, в багажнике. Еле-еле вдвоем поместились. На втором ряду еще четыре человека сидело, а мы позади всех, среди сумок, но не пешком же идти.

– Ну, конечно! Это ты с ней, получилось, рядом оказался.

– Точно, – усмехнулся он, – а она в придачу – полуголая.

– Как это? – и, явно волнуясь за него, монахиня облизнула губы.

– Тонюсенькая блузка и юбчонка. Белья надевать не стала. Я-то, честно говоря, подсмотрел ненароком, когда она одевалась, – проговорился он. – Вышло так.

– Ну, совсем сдурела баба! – возмутилась очередной раз монахиня, а сама между тем тоже была без трусов. Нравилось ей, как снизу продувает под рясой, тем более что в этот день было жарко.

– И вот представьте себе. Сидим мы с ней, тесно прижавшись, рядом. Вот почти как мы с вами сейчас, – скамейка у монахини в келье была небольшой, и они действительно сидели плотно. – Машина качается на ухабах, и бедра наши трутся. У меня от этого ощущения еще пуще встал.

– О Господи! – перекрестилась трясущейся рукой монахиня. – Прости и помилуй.

– Ага, – и он вдруг почувствовал тепло ее бедра. – А я ведь при этом знаю, что она без трусиков, и это меня еще сильнее возбуждает.

– П…почему, сын мой? – голос у монахини вдруг сбился.

– Ну, как бы ощущение доступности возникло. Задирай юбку, и все. Там же сразу все открытое, и мне эта мысль в голову лезет… не переставая, – и он почувствовал, что его голос тоже садится.

– Н…ну да, – задумчиво протянула монахиня, – и ее это, наверное, тоже… возбуждало. Ощущение… это.

– Ага, и я это вдруг ясно почувствовал. Ее возбуждение.

– К…как почувствовал? – монахиня вдруг стала чуть заметно дрожать.

– А по дрожи почувствовал. Как бы мелкий озноб у нее появился. Ну а мне от этого просто в голову ударило. Сидишь вот так вплотную с женщиной и чувствуешь, как ей хочется. Ощущаешь, как в ней желание закипает. Понимаешь, что она течь начинает. Мокнет вся уже, а трусиков на ней нет. У меня напрягся так, что штаны начали трещать.

Дрожь монахини становилась все более явной. Щеки у нее покраснели. Дыхание стало чаще. Он ясно ощутил, что она закипает. Член у него стоял уже колом. Взгляд монахини непроизвольно опустился на его явно выпирающий бугор и как-то на нем задержался. Буквально с трудом подняв глаза, она затуманенным взором посмотрела ему в глаза.

– С…срам-то к…какой, – заикаясь, прошептала она. – А д…дальше ч…что?

– И, видно, почувствовав это мое состояние, она положила мне руку на ширинку. Положила и начала гладить.

– Разврат-то к…какой, – еле слышно выдохнула монахиня.

– И тут я ощутил, что окончательно дурею… Руки сами полезли к ней под юбку. Не хотел, ей-богу, сами.

– П…понимаю, что с…сами. Б…бес попутал.

– Ага, вот так полезли… сами, – и он вдруг осознал, что непроизвольно гладит ногу монахини, постепенно задирая ей рясу. Став буквально пунцовой, та сидела не шелохнувшись и только все сильнее начинала дрожать. – А она между тем расстегнула мне ширинку, – не прекращал свой рассказ он, – достала член… Да что там достала, он сам как бешеный на свободу выпрыгнул. Достала и давай его ласкать пальчиками, – и, продолжая одной рукой задирать рясу монашки, он второй расстегнул штаны, извлекая стоящий колом член.

Независимо от ее воли рука монахини потянулась к его члену, и она обхватила его ладонью. Между тем он добрался до ее промежности и обнаружил, что там нет трусов. Застонав, монахиня чуть раздвинула ноги, и его пальцы нащупали набухшие половые губы. Судорожно вздрогнув, монахиня поперхнулась воздухом.

– Дав волю рукам, мы все сильнее дурели, – лаская ее, продолжил он. Монахиня говорить уже не могла. Ему приходилось исповедоваться без ее помощи. – Я чувствовал, как ей тяжело сдерживать стон. Она буквально тряслась, стараясь не выдать себя звуками, ведь впереди сидела вся компания. Несмотря на темноту, очертания людей были видны, но, слава Богу, все смотрели на лесную дорогу, не обращая на нас внимания, да и музыка в салоне громко играла.

Рядом находились кельи других сестер, и монахиня изо всех сил сжала зубы. Она уже вовсю текла, в голове у нее окончательно помутилось, а желание ощутить член внутри буквально взрывало ей разум. Он и сам уже не мог сдерживаться и, ощутив, что она на пределе, продолжил свою исповедь, один в один воспроизводя наяву все произошедшее.

– И бес окончательно попутал меня. Задрав посильнее ей юбку, я подхватил эту развратницу под ягодицы и посадил на себя.

– А-ах! – протяжно простонала монашка, насаживаясь на его кол. – Гос…споди, п…прости и п…помилуй! Бес п…попутал, – прерывающимся голосом прошептала она, улетая в рай.

84. Подробная консультация

И все-таки она решила подать на развод, надоело терпеть это. Годы незаметно уходили, а ее личная жизнь превратилась в какую-то скучную рутину. Ну и что из того, что муж состоятельный человек, и что в принципе значит вся эта сытость-стабильность? Такая ванильная размеренность достала ее. Ни настоящих эмоций, ни страсти, ни новых ощущений; все какое-то однообразное и надоевшее, словно старые трамвайные пути.

Скучно! Ей просто стало безумно скучно так жить, и все эти надуманные попытки влить свежую струю в семейную жизнь ничего не меняли. Она чувствовала себя не привлекательной сексуальной женщиной, а ухоженной старухой, живущей воспоминаниями о былых эмоциях.

Но, задумав развод, она решила для начала подробно проконсультироваться у адвоката. Тот оказался приятным мужчиной интеллигентного вида. Выглаженные брюки, светлая рубашка, очки, галстук, умный, внимательный взгляд, он сразу располагал к себе. Вопрос был серьезным, и им пришлось встречаться несколько раз.

И вот она пришла к нему на очередной прием. Обсудив актуальные вопросы, они отложили папку с бумагами. Она была последним клиентом на этот день, адвокат никуда не торопился, и беседа перешла в неформальное русло.

– А вы давно занимаетесь разводами? Это что, ваша основная специализация?

– Ну да, как и у всех юристов обычно. Каждый работает в узком направлении.

– Сложная тема – людей разводить?