Могучая крепость - Дэвид Вебер

и даже не из простого желания наказать тех, кто осмелился бросить вызов контролю «Группы Четырёх». Нет. Он использовал гложущий ужас, чтобы обострить внутреннюю, фракционную напряжённость, которая всегда поражала Храм в зимние месяцы, до ещё более острой, опасной грани. Он хотел навязать решения, заставить даже тех, кто традиционно пытался оставаться в стороне от внутриполитической борьбы викариата, выбрать чью-то сторону. Взять на себя обязательства. И он хотел, чтобы они сделали это в обстоятельствах, которые контролировал он. Бывшая под его командованием Инквизиция, и Храмовая Гвардия под командованием Аллайна Мейгвайра, дали «Группе Четырёх» абсолютную монополию на силу в Храме и Зионе, а зима сделала остальное, поймав в ловушку всю высшую иерархию Матери-Церкви. Этому не было, в буквальном смысле, никакого противовеса, а это означало, что все знали, что Клинтан был в состоянии обрушить всю репрессивную мощь своей должности на любого, кто обозначил себя врагом «Группы Четырёх».

Перед лицом такого рода угроз едва ли было удивительно, что многие, кто питал серьёзные сомнения относительно того, как «Группа Четырёх» справится с кризисом, обнаружили, что ищут способы доказать свою лояльность. Выслужиться, как испуганная собака, лизать руку, которая угрожала её избить, в надежде купить какое-то милосердие. Или, по крайней мере, обеспечить краткосрочное выживание. Потому что даже самый глупый тупица должен был признать, что без краткосрочного выживания не может быть и долгосрочного.

Без сомнения, Клинтана забавляла возможность использовать врагов и соперников в своих собственных политических целях. На самом деле, Рейно никогда в этом не сомневался, и он предположил, что проявленная им жёстокость, даже садизм, была серьёзным недостатком. И всё же он давно пришёл к выводу, что у всех людей есть недостатки, и что чем выше забирается человек, тем больше у него недостатков. И тот факт, что Клинтану нравилось заставлять страдать своих врагов, не делал его стратегию менее эффективной. Кроме того, это было не так, как если бы какая-либо другая стратегия когда-либо была действительно возможна, потому что не могло быть никакого сближения между Сэмилом Уилсинном и Жаспером Клинтаном. Этого просто не могло случиться — хотя бы по той причине, что Клинтан ожидал, что другие потенциальные противники воспримут это как проявление слабости с его стороны. И как если бы он искал компромисса, потому что сомневался в силе своего железного кулака. Было важно, чтобы он доказал, что у него нет таких сомнений… и что он не потерпит существования этих сомнений в сознании любого другого викария.

Чтобы сделать это, он должен был использовать эту силу. Он должен был сокрушить своих врагов открыто и полностью, и он это сделает. Он мог оттягивать момент, мог растягивать мучительное ожидание, чтобы заставить других предложить ему свою покорность, но конечный результат никогда не вызывал сомнений. В этом никогда не могло быть сомнений, что это не было воспринято как нерешительность или робость с его стороны.

Рейно понимал это, и, по его собственным оценкам, Клинтан достиг практически всех своих целей. Дальнейшая задержка мало что могла дать с точки зрения внутренней динамики членов викариата, которые, вероятно, переживут грядущую чистку. Это означало, что в данный момент Клинтан держал его за руку по чисто личным причинам. Достигнув всех своих политических целей из всех тех, что были значимыми, он испытывал хищное удовлетворение, наблюдая, как его обречённые враги испытывают все муки ожидания.

И если кто-то ещё поймет, что он делает, это только заставит их ещё больше бояться пересечься с ним в будущем. Так что даже сейчас он убивает двух виверн одним камнем.

Единственным недостатком в удовлетворении Великого Инквизитора была возможность того, что некоторые из семей его врагов могут всё-таки сбежать от него, но ни его, ни Рейно не беспокоила возможность того, что кто-то, кто ещё не исчез, может сделать то же самое. Рейно до сих пор не понял, как пропавшим членам семей — и особенно Уилсиннам — удалось так бесследно исчезнуть, хотя он подозревал, что в игре есть ещё один игрок. Один, о котором Стантин не знал и поэтому не мог его предать. В исчезновении семей было ощущение… мастерства, которое сильно напомнило Рейно исчезновение семьи архиепископа Эрайка Динниса. Он до сих пор не мог понять, как это произошло, но у него появилось невольное уважение к тому, кто сумел вывести их из Храмовых Земель в Черис, не оставив после себя ни единого следа. Генерал-адъютант с радостью руководил бы казнью этого парня, кем бы он ни был, но он уважал достоинства своего противника.

Однако каким бы хорошим ни был этот противник, ни одна из других семей не собиралась исчезать. Все они находились под постоянным наблюдением, и он лично выбрал инквизиторов, ответственных за то, чтобы держать их в таком состоянии. Конечно, он сделал то же самое и в случае с Уилсиннами, но на этот раз он назначил по две команды для каждой семьи, и ему показалось крайне маловероятным, что у него может быть так много предателей (если это действительно то, что произошло в случае Уилсиннами) в его собственных рядах. Нет, другие семьи никуда не денутся без его ведома. На самом деле, он скорее хотел, чтобы кто-то из них сделал попытку. Если бы они это сделали, они всё же могли бы привести его инквизиторов к остальным, и в глубине души он был убеждён, что на данный момент это был единственный способ найти тех других.

Не то чтобы он собирался отказываться от охоты. А тем временем…

— Вы ещё не думали о том, когда именно вы хотите, чтобы их арестовали, Ваша Светлость? — спросил он через мгновение.

— Я думаю, мы можем дать им ещё примерно пятидневку, не так ли, Уиллим? — Вопрос генерал-адъютанта, казалось, вернул Великому Инквизитору настроение, и он весело улыбнулся. — Нет необходимости давать им меньше им время с их семьями, не так ли?

— Полагаю, что нет, Ваша Светлость. — Рейно ответил на улыбку своего начальника более сдержанно.

В отличие от Клинтана, Рейно не получал личного удовлетворения от уничтожения врагов Великого Инквизитора. Он также не особо рассчитывал на то, что члены их семей попадут на Допрос раньше них. Он признавал, что это был один из самых эффективных методов шуляритов для извлечения информации, и их неспособность применить его к сбежавшим членам семьи, вероятно, помогла объяснить, по крайней мере, часть разочарования Клинтана. Что касается самого себя, то Рейно был бы так же счастлив избегать подобных вещей, насколько это возможно. В