Долина кукол - Жаклин Сьюзан

– Лайон, пока ты здесь – и я здесь. Не важно, как, когда, что будет завтра. Важна лишь каждая секунда, которую мы сможем провести вместе. Я люблю тебя.

Он взял ее лицо в свои ладони, посмотрел ей в глаза и тихо сказал:

– Каждую нашу секунду мы превратим в час. Я люблю тебя, Энн.

С Кевином она встретилась на следующий день. Вид у него был измученный. Она постаралась объяснить ему свои чувства, объяснить, что она не может не встречаться c Лайоном. После отъезда Лайона, если она будет еще нужна ему… Если нет – что ж… она поймет.

Кевин молча смотрел на нее. Потом лицо его пошло пятнами. Он начал мерить шагами ее гостиную.

– Да ты такая же извращенка, как твой английский хахаль!

Казалось, гнев придает ему силы. Он выбежал из ее квартиры, хлопнув дверью и крича, что он еще заставит ее заплатить за это унижение.

На сей раз Кевин больше не звонил ей со слезными мольбами. В дни, последовавшие за этим разговором, он по-ребячески из кожи вон лез, чтобы показаться в присутственных местах c самыми известными в свете девицами. Кевин, который ненавидел ночные клубы, теперь подбирал самые приметные столики поближе к эстраде и c некоторым опозданием – чтобы вся публика была уже в сборе – картинно появлялся c самой яркой девицей, которую только мог найти. Как только в городе появлялась новая «звездочка», ее имя тут же поминали рядом c именем Кевина. В определенных кругах даже ходила шуточка, что Кевин штудирует светские новости, после чего мчится в аэропорт, чтобы зарезервировать за собой вечерок в компании вновь прибывшей знаменитости женского пола.

Его последним и самым отчаянным актом была попытка аннулировать контракт Энн c «Гиллианом». Поскольку он все еще заседал в совете директоров, он настойчиво утверждал, что имеет право заботиться об облике компании, которую сам и создал. Он утверждал, что Энн – «перестарок», что «девушка „Гиллиана“» должна быть помоложе, посвежее, c не столь примелькавшимся лицом.

Из-за его протестов пришлось созвать совет директоров. Для Кевина это оказался неудачный ход. Его предложение отклонили большинством голосов, и Энн получила новый контракт на два года и прибавку в десять тысяч долларов. К тому же это был эксклюзивный телевизионный контракт, а это была еще одна победа Энн, которая давно уже мечтала избавиться от утомительного графика работы, включавшего еще и рекламу в газетах и журналах.

Энн знала о действиях Кевина, но возненавидеть его так и не смогла. По отношению к нему она испытывала лишь жалость – и еще большую грусть, что все заканчивалось таким вот образом.

В последующие недели радость общения c Лайоном затмила все чувства, которые она когда-либо испытывала. Лайону нравилась ее ненавязчивая известность, то, что ее немедленно узнавали почитатели, но она от всего этого отмахивалась, сосредоточив все внимание на его работе. Как идет работа над серией очерков? Она выслушивала все его идеи о том, как эти очерки подать. Ему не хотелось высмеивать американское телевидение, но некоторую долю иронии в своих статьях он хотел сохранить. Она читала его материалы и нередко предлагала ценные соображения.

Хотя они продолжали жить порознь, Лайон каждую ночь проводил в ее квартире. Однажды он сказал:

– Я зайду за тобой в семь, но сначала мне надо зайти в гардеробную и переодеться.

С тех пор его номер в отеле получил у них шутливое название «гардеробная». Но проходили недели, Энн понимала, что работа Лайона в Нью-Йорке близится к концу. Об отъезде он не заговаривал, но она знала, что их время истекает. Она чувствовала, что ею начинает овладевать тяжкое, отчаянное уныние.

А потом, одним июльским вечером, сердце ее вновь наполнилось надеждой.

Они обедали в открытом ресторане в Виллидже.

– Это было великолепное задание, – сказал Лайон, посмотрел на ясное небо и улыбнулся. – Вот чего мне будет недоставать в Лондоне – чудесной нью-йоркской погоды. У нас никогда нельзя быть уверенным, что будет такой вечер, – в любую минуту может пойти дождь.

– Ты в первый раз сказал что-то лестное о Нью-Йорке. – Она постаралась придать своему тону шутливость.

– Я настолько люблю тебя, что начинаю и в твоем городе находить хорошие стороны, – сказал он. – А как ты относишься к дождю? В Лондоне у нас, знаешь ли, этого добра хватает.

Это был не сон! Он не хотел покидать ее. Теперь надо вести себя очень осмотрительно – не форсировать события. Эту мысль должен высказать он. Она сосредоточила взгляд на своей сигарете.

– Я никогда не была в Лондоне.

– Ну так подумай. – И больше он ничего не сказал.

Как будто она могла думать о чем-то другом! Она обсудила этот вопрос c Генри.

– Ничего из этого не выйдет, – без колебаний заявил Генри. – Я бывал в квартире Лайона. Навещал его в прошлом году. Он-то считает, что живет во дворце, но там, Энн, нет даже центрального отопления и всего четыре крохотные комнатушки – как кладовки c окнами.

– Но у меня денег куры не клюют. Мы можем позволить себе самую лучшую квартиру…

– Так ничему и не выучилась? – без улыбки сказал Генри. – Лайон ни за чей счет жить не будет. Вам придется жить на то, что заработает он.

– Тогда я так и буду жить, – решительно сказала она. – Буду жить там, где он пожелает. Генри, я без него жить не могу. А c ним я буду счастлива везде – даже в Лоренсвиле.

– А как же твой контракт c «Гиллианом»? Если ты его нарушишь, то никогда больше не сможешь работать на телевидении.

– Генри, сколько я сейчас стою?

– Больше миллиона.

– Тогда зачем мне работать?

– А что ты будешь делать в Лондоне?

– Я буду c Лайоном.

– Послушай, Энн, ты же не ребенок, который очертя голову бросается в новую жизнь. Да и Лайон тоже. Он уже давно и плотно обосновался в своем маленьком мирке. Ты останешься в одиночестве, без друзей, а он будет целыми днями просиживать за машинкой. А чем займешься ты?

– Не знаю. Знаю только, что жить без него не могу.

Генри на минутку задумался, а потом сказал:

– Есть только одно решение. Тебе надо сделать так, чтобы он остался в Нью-Йорке.

– Но как? Свою работу здесь он уже сделал. И он любит Лондон.

– Тяни время. Каждый день, пока он здесь, он будет все больше и больше привыкать к Нью-Йорку. Так, сейчас-сейчас… Позвоню-ка я своим ребятам в «Бартер пабликейшенз» – может