Паренек из Уайтчепела - Евгения Бергер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы наняли мне тюремщика?! – вскинулась девушка, и впервые за долгое время на ее щеках появился румянец.
– Не тюремщика – телохранителя, дорогая. Вы сможете выходить, не страшась угроз Бойда в свой адрес...
– Но я не хочу выходить! Мне уютно в собственной комнате...
– Под воздействием лауданума? – осведомился мужчина, чуть вскинув черные брови.
Аманда застыла, дыша часто и глубоко. Извиняться она уже не желала, лишь уязвить... Ответить чем-нибудь колким.
– Без него эти стены невыносимы, – процедила она. – Лауданум дарит мне счастье.
– В отличие от меня...
Они с мужем скрестились взглядами, более говорящими, чем слова. Аманда первой сдалась, ощутив подступившие слезы... Злые, полные сожаления и тоски, они побежали по бледным щекам, стоило ей отвернуться.
Супруг стер пальцем одну из слезинок.
– Я знаю, что ты не любишь меня, но это не значит, что мы должны воевать, – произнес он бесцветным голосом глубоко уставшего человека. – И ты, несмотря ни что, не безразлична мне... Я желаю тебе, моя девочка, только добра.
– Тогда отзовите тюремщика, я не желаю, чтобы кто-то чужой ходил за мной по пятам.
– Позвольте мне хотя бы представить его. После решите, хотите ли вы видеть его подле себя!
– Тут нечего даже думать: нянька мне не нужна.
В этот момент звякнул дверной колокольчик, и кто-то из слуг отпер входную дверь.
– Вот и он, – произнес Джеральд Уорд. – Я подумал, он не откажется отужинать с нами. Как раз самое время садиться к столу...
Джек сам не знал, зачем согласился на это. Разве что оказался слишком взволнован появлением самого этого гостя на пороге его скромного дома... Иного объяснения не было. В один миг он читал полицейский отчет, оставленный Ридли, в другой – стоял перед Джеральдом Уордом, с интересом глядевшим на него сквозь стекла своего золотого пенсне.
– Мистер Джек Огден? – произнес он. И чего было больше в этих словах: вопроса или простой констатации факта – сказать было сложно.
Джек невольно сглотнул.
– Да, это я. Чем могу быть полезен, мистер Уорд? – произнес, однако, бесстрастно, ничем не выдав внутреннего волнения.
– Вы узнали меня... Что ж, могу я войти? Я хотел бы обсудить один важный вопрос.
Джек отошел, пропуская его в крохотную прихожую и дальше – в гостиную, заменявшую ему кабинет. Заваленная книгами и папками старых полицейских отчетов, она представляла весьма живописное зрелище... Гость оценивающе глянул по сторонам и, отодвинув кончиком трости одну из папок у себя под ногами, прошел к стулу и сел.
– Простите за самовольство, – сказал он при этом, – но я, признаться, не в том настроении, чтобы чиниться. – И поглядел на Джека в упор: – Мне нужна ваша помощь, – произнес он. – Моей супруге угрожает опасность, и я, памятуя о вашей давней привязанности и расположении к названной мною особе, склонен считать, что никто, кроме вас, не сможет защитить ее лучше и с большей самоотдачей. К тому же, как бы это деликатней сказать, вы в какой-то мере обязаны ей: опасность пришла лишь потому, что миссис Уорд, желая обелить ваше имя, ввязалась в игру с высокими ставками. И кое-кому не понравилось, чем это закончилось...
Джек знал о случившемся в Блае со слов инспектора Ридли, но не мог и представить, что Аманде угрожает опасность. А этот мужчина говорил, конечно, об этом... Джека бросило в жар, сердце заклокотало в груди. Уорд знал о его чувствах к Аманде... И он пришел, чтобы Джек...
– Что я могу сделать для вас?
– Не для меня – для миссис Уорд, – поправил Джека мужчина. – Я хотел бы, чтобы вы, мистер Огден, присмотрели за ней в качестве телохранителя, если хотите. Вы единственный, кому я могу сейчас доверять...
Все, что угодно, но только не этого ожидал молодой человек от визита нежданного гостя, и дернул нервически головой.
– Почему бы вам не обратиться в полицию, мистер Уорд? Если... вашей супруге, в самом деле, угрожает беда, вы должны поставить в известность инспектора Ридли. Или любого другого, способного вам помочь...
– Именно так я и делаю, разве нет? – отозвался его собеседник. – Вряд ли полиция сделает больше, чем вы... – и поглядел Джеку в глаза долгим, многозначительным взглядом.
Он знал... Знал так же ясно, как ясен был день за окном, и Джек, сам не свой от неловкости происходящего, произнес:
– Я временно отстранен от службы в полиции.
– Тем только лучше: вы сможете полностью посвятить себя миссис Уорд. – И как бы с вызовом: – Если дело в деньгах – знайте, я вас не обижу. Заплачу, сколько попросите...
– Деньги мне не нужны.
Мужчина, окинув комнату взглядом, изогнул бровь и слегка улыбнулся.
– Позвольте вам не поверить, – произнес он при этом. – Но я ценю вашу принципиальность! Не будем говорить о деньгах. Скажите лучше: вы принимаете мое предложение позаботиться о миссис Уорд? Как я уже и сказал, я доверяю лишь вам.
Джек подумал, уж не издевка ли это, но поглядев в голубые глаза, устыдился собственных мыслей: собеседник казался серьезным, как никогда. Он, действительно, имел в виду то, о чем говорил...
– Сделаю все, что смогу, – отозвался он только, и гость, поднявшись со стула, протянул ему руку. Джек и его априори названный враг молча пожали руки.
Он не должен был соглашаться... Джек понял это в тот же момент, как дверь за Уордом закрылась, и парень остался один на один с гнетущими мыслями и собственным здравым смыслом, который нашептывал: «Джек, ты дурак! Ты самолично рвешь себе сердце... Вспомни, что сказал тебе Ридли: «Забудь эту девушку и не мучь себя понапрасну. Женщины не достойны того, чтобы мы губили себя ради них!» И вот ты снова делаешь это, позволяешь миссис Аманде Уорд вторгаться в твой мир и рушить положенные устои».
– Но не мог же я отказать, когда Аманда во мне так нуждается! – вслух возразил он своему здравому смыслу.
И тот усмехнулся:
– Уорд пользуется тобой, а ты ему позволяешь. Давит на чувства, которые, знает, ты не можешь искоренить и перекладывает ответственность.
Джек стиснул руками виски: иногда так хотелось сбежать от себя самого.
Но Аманда, как бы
