Полное собрание сочинений. Том 2. 1895–1897 - Владимир Ленин (Ульянов)

«Пусть не говорят, – продолжает г. Михайловский, – о тех грядущих (??) благах, которые принесет (?) с собой дальнейшее развитие капитализма».

Г-н Михайловский – не народник. Он только повторяет целиком ошибки народников и неправильные приемы их рассуждений. Сколько раз уже твердили народникам, что подобная постановка вопроса «о грядущем» неправильна, что речь идет не о «грядущих», а о действительных, уже имеющих место, прогрессивных изменениях докапиталистических отношений, – изменениях, которые приносит (а не принесет) развитие капитализма в России. Перенося вопрос в область «грядущего», г. Михайловский тем самым признает в сущности за доказанные именно те положения, которые «учениками» и оспариваются. Он признает за доказанное, что в действительности в том, что происходит у нас перед глазами, никаких прогрессивных изменений в старых общественно-экономических отношениях развитие капитализма не приносит. Именно в этом-то и состоит народническое воззрение, и именно против него полемизируют «русские ученики», доказывая обратное. Нет ни одной книжки, выпущенной «русскими учениками», в которой бы не говорилось и не показывалось, что замена отработков вольнонаемным трудом в земледелии, замена так называемой «кустарной» промышленности фабричного есть действительное явление, происходящее (и притом с громадной быстротой) перед нашими глазами, а вовсе не «грядущее» только; что эта замена – во всех отношениях явление прогрессивное, что она разрушает рутинное, отличавшееся вековой неподвижностью и застоем, раздробленное, мелкое, ручное производство; что она повышает производительность общественного труда и тем самым создает возможность повышения жизненного уровня трудящегося; что она же создает условия, превращающие эту возможность в необходимость, именно: превращающие заброшенного «в захолустье» «оседлого пролетария», оседлого и в физическом, и в моральном смысле, в подвижного, превращающие азиатские формы труда с бесконечно развитой кабалой, со всяческими формами личной зависимости – в европейские; что «европейский образ мыслей и чувствования не менее необходим (заметьте: необходим. В. И.) для успешной утилизации машин, чем пар, уголь и техника» [291] и т. д. Все это говорится и доказывается, повторяем, каждым «учеником», но все это не имеет, должно быть, никакого отношения к г-ну Михайловскому «с товарищами»: все это пишется только против «народников», «непричастных» «Русскому Богатству». «Русское Богатство» ведь это – «этико-социологическая школа», сущность которой состоит в том, чтобы под новым флагом провозить старый хлам. Как мы уже заметили выше, задача нашей статьи – опровержение весьма распространенных в либерально-народнической прессе выдумок, будто «русские ученики» отрекаются от «наследства», порывают с лучшими традициями лучшей части русского общества и т. п. Небезынтересно будет отметить, что г. Михайловский, повторяя эти избитые фразы, сказал в сущности совершенно то же самое, что гораздо раньше и гораздо решительнее заявил «непричастный» «Р. Богатству» «народник» г. В. В. Знакомы ли вы, читатель, с теми статьями в «Неделе» {136}, которые поместил этот писатель три года тому назад, в конце 1894 года, в ответ на книгу П. Б. Струве? Должен признаться, что, по моему мнению, вы ровно ничего не потеряли, если не познакомились с ними. Основная мысль этих статей состоит в том, что «русские ученики» обрывают будто бы демократическую нить, тянущуюся через все прогрессивные течения русской общественной мысли. Не то же ли самое, только в несколько иных выражениях, повторяет теперь г. Михайловский, обвиняя «учеников» в отречении от «наследства», на которое злобно накидываются «Московские Ведомости»? На самом деле, как мы видели, сочинители этой выдумки валят с больной головы на здоровую, утверждая, будто бесповоротный разрыв «учеников» с народничеством знаменует разрыв с лучшими традициями лучшей части русского общества. Не наоборот ли, господа? Не знаменует ли такой разрыв очищение этих лучших традиций от народничества?

Подготовительные материалы

Набросок предисловия ко второму изданию брошюры «Задачи русских социал-демократов» {137}

Рост социал-демократии еще больше. Раскол с легальным марксизмом и с экономизмом – (различие обоих расколов).

Бесповоротный одного, временный характер другого. Главное внимание обращается на внутренние отношения социал-демократии: война с «критиками» и «размежевка» с «экономистами».

Этот момент, видимо, близится к концу. (С легальным марксизмом размежевка, с экономизмом тоже.)

* См. Сочинения, 4 изд., том 5, стр. 319–494. Ред.

** Недалекое будущее. Ред.

*** – Мильеран. Ред.

****См. настоящий том, стр. 450–451. Ред.

*Чистокровного. Ред.

Незаконченный вариант предисловия ко второму изданию брошюры «Задачи русских социал-демократов»

Предисловие ко 2-му изданию

Прошло почти пять лет с того времени, как написана предлагаемая читателю брошюра. Гигантски, с почти невероятной быстротой выросло, распространилось и окрепло за это время наше революционное, и в особенности с.-д. рабочее движение, очень существенно изменилось внутреннее и внешнее положение русской с.-д-тии, многое дали эти годы и автору лично в смысле партийного (и теоретического и практического) опыта. Странным может показаться поэтому появление второго издания маленькой брошюры о задачах без всяких изменений по сравнению с первым изданием. Неужели «задачи» так и не тронулись ни на йоту вперед с того времени ни с точки зрения объективных «данных» партийной жизни, ни субъективно с точки зрения автора?

Ответ на этот естественно возникающий вопрос заключается в моей брошюре «Что делать?» (Stuttgart, Verlag Dietz, 1902 [292]), где изложены теперешние взгляды автора на теперешние «задачи» партии [293]. Эта последняя брошюра, с одной стороны, объясняет, почему оказались излишними (да, пожалуй, даже и невозможными) дополнения и изменения в предлагаемой брошюре. С другой стороны, она объясняет также, почему могла явиться надобность в переиздании старой (и во многом, конечно, устарелой) брошюры, – помимо практически-агитационных целей. Именно в брошюре «Что делать?» я делал попытку бросить ретроспективный взгляд на историю русской с.-д-тии и установить три периода в ее развитии. В настоящее время, по этому взгляду, мы переживаем конец 3-го и начало 4-го периода, причем 3-ий период является эпохой разброда и шатания, вызванного необыкновенно быстрым ростом движения вширь, при недостаточном росте вглубь. Правильность такой оценки зависит, очевидно, от того, было ли во втором периоде нечто более или менее стойкое, нечто такое, что «пошатнулось» в следующий момент [294].