Меч Кайгена - М. Л. Вонг

Мисаки знала, что ответ был «нет», но перевела для Такеру из вежливости.

— Конечно, нет, — сказал Такеру. — Какой глупый вопрос.

— Нет, — Мисаки не перевела вторую часть. — Лед, рассекающий металл, только в роде Мацуда.

— Спроси, почему он вытащил те куски металла.

— Он хочет знать, что у тебя за вопросы с этим, — она кивнула на куски топора.

— Этот топор принадлежал знакомому, — сказал Робин. — Я знаю, что металл плохой, далеко от стали Курума или Котецу. Но его разрезал лед. Я видел это своими глазами.

Мисаки перевела это на диалект, Робин опустил два куска металла перед Такеру, чтобы он осмотрел.

— Мужчину, который его держал, тоже разрезало пополам, если это важно, — сказал Робин, пока Такеру водил пальцами по стали. — Крупного фанкатиги. Хороший мужчина. Хороший боец.

Переведя это, Мисаки добавила по опыту, что мышцы фанкатиги обычно были крепче стали.

Такеру хмуро смотрел на металл в своих руках.

— Корэ ва Сасаяиба но шиваза джанай десу.

Мисаки смотрела мгновение на мужа, потом повернулась к Робину.

— Он говорит, что это не работа Шепчущего Клинка.

— Уверен? — спросил Робин.

— Хонки десука? — перевела Мисаки.

Такеру возмущенно посмотрел на Робина в ответ. Он подбросил кусок топора в воздух. Пока он падал, Шепчущий Клинок вспыхнул в его ладони, рассек его надвое.

— О! — удивленно воскликнул Робин.

Шепчущий Клинок растаял, кусочек топора упал в ладонь Такеру. Другой полетел к Робину, и он смог поймать обломок из воздуха, не порезавшись.

Такеру поднял свой кусок, показал Робину безупречный срез, оставленный его Шепчущим Клинком.

— О… — Робин перевел взгляд с куска в руке Такеру на тот, что держал сам. Удар Шепчущего Клинка создал зеркальную поверхность чище изначального разлома. — Ясно.

— Ару джуцу, — сказал Такеру, — коно мура де фуцуу ни цукаванаи…

— Есть техника джиджак, которую редко практикуют в этой деревне, — перевела Мисаки, пока муж продолжал, — когда боец использует воду или лед, чтобы двигать металлические клинки. Твой убийца мог применять что-то такое?

— Возможно…

— Нужно отправиться дальше на юг, чтобы найти экспертов в этой технике. Мой муж советует города Сабаису и Надамуи.

— Спасибо, — сказал Робин. — Я проверю это. И мне нужно спросить о еще одной технике.

— Конечно. Какой?

— Расскажите о Кровавых кукловодах.

Мисаки в шоке уставилась на Робина.

— Что?

— Карэ има донна кетто-джуцу кикимашита? — спросил Такеру, замечая выражение лица жены. О чем он спросил сейчас?

— Цусано Кетто-джуцу… Чинингьо, — ответила Мисаки.

— Соу десука? — Такеру выглядел изумленно, а потом предложил Мисаки объяснить другу разницу между техникой рода и страшилкой.

— Хай, — сказала осторожно Мисаки и повернулась к Робину. — Кровавые Кукловоды — это миф.

— Знаю, — сказал Робин, — но ради спора расскажи, ладно? Если это было возможно, это сработало бы на таджаке? — он рассеянно потирал руку. — Или фоньяке?

— О, да, — Мисаки не нужно было советоваться с Такеру, она сама управляла кровью. — Думаю, это работало бы как любая техника, основанная на крови. Они лучше работают на не-джиджаках, которые не управляют толком жидкостью в своих телах.

— Прекрасно.

— Но, как сказал Такеру, это невозможно. Мой отец управляет кровью лучше всех за поколения, и даже он говорит, что это сказка. Не было задокументированных случаев, только слухи.

— Знаю…

— Будет «но», да? — сказала Мисаки. — Робин, что ты видел?

— Дело не в том, что я видел или слышал, — сказал он, — иначе я не беспокоил бы вас вопросами. Я знаю, что уши и глаза можно обмануть, но это случилось со мной, Мисаки. Я это чувствовал.

— Карэ нанто иимашита? — спросил Такеру, и Мисаки пересказала ему беседу. Он разделял ее недоверие, но Робин не стал бы сочинять истории. Она сказала и это Такеру.

— Это прозвучит странно… — Робин смотрел на двух джиджак. — Кто-нибудь из нас может ударить меня изо всех сил?

— Что, прости?

— Прошу, — сказал Робин. — Мне нужно, чтобы кто-то из вас попытался управлять моей кровью. Мне нужно ощутить это снова и убедиться, что это произошло со мной раньше.

— Я не… — Мисаки встревожилась и растерялась, перевела это Такеру, чтобы увидеть, что он думал о просьбе.

— Сонна кото суру то ва сугоку абундай десу. Шинакуте га иинджанай десунэ, — Такеру нахмурился. — Аку но джуцу десу.

— Мой муж говорит, что с таким нельзя шутить, — перевела Мисаки, — и… Робин, я склонна согласиться. В такой технике есть зло.

— Прошу, — сказал Робин. — Думаю… — он вдохнул. — Думаю, так он убил мою жену.

Мисаки молчала, глядя на Робина, пока Такеру не заставил ее заговорить. Когда она сбивчиво перевела, Такеру попросил уточнить.

— Она была одним из самых быстрых бойцов, которых я видел, — объяснил Робин. — Он не смог бы ударить ее, если она не была обездвижена. Я должен был смочь встать и что-то сделать, но я не мог пошевелиться. Прошу, мне нужно знать, почему я не мог пошевелиться.

— О… — Мисаки сглотнула и перевела.

Такеру долго смотрел на Робина, а потом сказал:

— Помоги ему.

Глаза Мисаки расширились.

— Что?

— Если это в твоей силе, если в тебе есть немного от Кровавого Кукловода, думаю, тебе нужно сделать, как он просит.

— Но… ты сказал…

— Я бы не заставил тебя это делать, — добавил Такеру, — но если он — твой друг, думаю, тебе стоит попробовать. Твоя способность управлять кровью на уровне с Цусано из прошлого. Если ты не поможешь ему, вряд ли кто-то сможет.

— Ты прав, — сказала она.

— И? — Робин смотрел то на Мисаки, то на Такеру.

— Я все еще думаю, что это плохая идея, — сказал Мисаки, — но мой муж думает, что я должна тебе помочь.

— О… ты это сделаешь? — удивился Робин.

— Такеру сильнее меня, но он не управляет кровью. Если нужно это сделать, это должна быть я.

Робин насторожился.

— Все еще хочешь попробовать? — спросила Мисаки.

Робин взял себя в руки и ответил:

— Да, если это возможно.

— Если честно, я не уверена, — сказала Мисаки. — Тебе придется дать мне время, чтобы это сработало, и мне нужно, чтобы ты не шевелился.

Она решила попробовать на части тела, где меньше крови, где она могла легко завладеть циркуляцией. Это должна быть конечность, подальше от бьющегося сердца, где ньяма Робина была сильнее всего.

— Опусти ладонь на стол.

Робин поднял правую руку.

— Левую, — сказала Мисаки. — Я не знаю, безопасно ли это. Я не хочу навредить твоей ведущей руке.

Предупреждение было попыткой отговорить Робина, но, конечно, это не сработало. Он кивнул и опустил левую ладонь на стол, перевернул ее. Мисаки не трогала его, просто держала ладонь над его, потянулась джийей. Она не знала, был звук от нее или Робина, но