Соединенные Штаты в период Реконструкции и Позолоченного века, 1865-1896 гг - Unknown Author

федеральных полномочий по ограничению и регулированию местных обычаев, которые, как утверждали адвокаты мормонов, Конституция оставила на усмотрение штатов и территорий. Правительство подчеркивало, что полигамия является аналогом рабства, а апеллянты ссылались на решение Дреда Скотта как на прецедент, доказывающий неконституционность закона Моррилла. Это оказалось не слишком разумным и полезным. Для обоснования федерального регулирования брака у суда был четкий путь. Обещание республиканцев о свободе договора и однородности граждан легко воплотилось в стандартный брачный договор для всех граждан США. Форма брачного договора не могла быть делегирована религиозным властям. Суд постановил, что законодательство против полигамии не нарушает Первую поправку, поскольку эта поправка защищает только убеждения, но не действия. Суд рассуждал по аналогии, приводя в пример всевозможные другие практики, которые могут быть оправданы свободой религии, от "индуистских вдов, бросающих себя на погребальные костры своих

мужей" до "жительниц Восточных островов, ... выставляющих напоказ своих новорожденных детей____".

Полигамия, по мнению судей, ведет к варварству и деспотизму; моногамия - республиканская форма брака. В ограничениях, наложенных на религиозные обычаи мормонов, была заложена убежденность в том, что протестантские христианские обычаи являются нормативными и защищены Конституцией.53

Борьба с полигамией была лишь одной из целей христианского лобби в 1870-1880-х годах и лишь одним из требований, которые оно предъявляло к федеральному правительству. В 1870-х годах религиозные реформаторы стремились расширить моральный авторитет федерального правительства и ввести своего рода моральную реконструкцию, в центре которой предсказуемо оказался дом. Энтони Комсток находил другие опасности в порнографии, контроле рождаемости и свободной любви. Тем самым он добился первого национального успеха лобби.54

Возглавляя Нью-Йоркское общество по борьбе с пороком, Комсток проследил, как похоть приводит к "непристойной литературе и предметам непристойного и безнравственного использования", включая "книги, памфлеты, листовки, песни, картины и эти изделия из резины, воска и других материалов - все они предназначены и хитроумно рассчитаны, чтобы возбуждать воображение и разжигать страсти молодежи, в чьи руки они могут попасть". Затем он перечислил последствия. Они побуждали к "дурным мыслям", которые были "введением в любую развратную практику". Сначала мальчики мастурбировали, потом обращались к проституткам, а затем соблазняли. Порнография, таким образом, угрожала детям, дому, семье и воспроизводству республики. Мастурбация и порнография были не частными пороками, а общественной опасностью, которую необходимо подавлять. Подавление было делом всей жизни Комстока, и оно требовало быть всегда начеку. Он даже добился того, что новое издание "Листьев травы" Уолта Уитмена было запрещено как порнография.55

Комсток был просто самой известной фигурой, которую легче всего было сатирировать, в рамках более масштабного крестового похода за чистоту. Джозайя и Дебора Лидс, работавшие в Филадельфии, начали свою карьеру с цензуры рекламы на билбордах для Выставки столетия в 1876 году и распространили свои усилия на театр, искусство, балет, "Полицейскую газету" и светские танцы. Их целью было предотвращение порока путем устранения его причин. Если правительству приходилось вмешиваться, чтобы насаждать правильные социальные привычки, то цензура была необходима.56

Реформаторы морали соглашались и даже требовали расширения полномочий федеральных властей и штатов по защите дома, отчасти потому, что, как только реформы были введены, полномочия по их исполнению были делегированы реформаторам. Фрэнсис Уиллард в конце концов выступил за создание на уровне кабинета министров Департамента отдыха, который бы следил за соблюдением законов о "приличии... всех публичных зрелищ". Местные комитеты, состоящие как из мужчин, так и из женщин, должны были цензурировать все местные развлечения. Местные органы власти уже давно регулировали поведение людей. Усилия 1870-х и 1880-х годов отличались тем, что они приобрели национальный масштаб. Комсток был фанатиком, но его дело нашло поддержку, потому что в нем нашли отражение более серьезные опасения XIX века по поводу угрозы дому, семье и протестантской нации. Секс был личным делом, поэтому любое его публичное обсуждение или выражение было по определению непристойным. Похоть и нечистота, подобно католикам, крепким напиткам и мормонам, угрожали протестантской нации. Свобода личности имела меньшее значение, чем сохранение дома и семьи.57

Фрэнсис Уиллард не была фанатичкой, но она тоже входила в христианское лобби и была куда более грозной, чем Комсток. Женский христианский союз умеренности был в подавляющем большинстве протестантским, и никто не делал дом таким устрашающим оружием, как протестантские женщины. Когда мормонские полигамисты попытались представить себя белыми мужчинами, защищающими домашний очаг, евангелические женщины выставили их архаичными и непутевыми патриархами, угрожающими женщинам и республике.

WCTU была добровольной организацией, открывавшей материнский путь в политику. На первый взгляд, акцент Уиллард на доме и христианстве должен был поставить ее в один лагерь с либеральными критиками прав женщин, такими как Уильям Дин Хоуэллс, который считал, что акцент на правах женщин и их достижениях на Филадельфийской выставке подрывает их надлежащую домашнюю роль. "Те, кто привык думать о женщинах как о женах, матерях и сестрах мужчин, - писал он, - будут озадачены вопросом, почему дамы пожелали отделить свою работу от работы остальных представителей рода человеческого, а те, кто воображает антагонизм между полами, должны сожалеть, что в интересах того, что называется делом женщины, павильон так неадекватно представляет ее особые достижения". Уиллард направил домашнее хозяйство в совершенно иное русло, хотя и не на выставке. Энни Виттенмайер, первый руководитель WCTU, убедила ее не присоединяться к Сьюзен Б. Энтони в продвижении женского избирательного права на выставке.58

Уиллард верила в равенство женщин и их способность конкурировать с мужчинами, но она также верила в высшую природу женщин и в отдельные женские организации как убежище для развития женских талантов. Женщины, писала она в 1886 году, обладают более высокой духовной силой, "более открыты для "небесных влияний" наступающего века". Уже сегодня половина мудрости мира, более половины его чистоты и почти вся его мягкость - все это заслуга женщины". Она представляла себе новую женщину.59

Религиозность Уиллард, ее пропаганда воздержанности и принятие отдельной женской природы и сферы - неважно, насколько обширной - отделяли ее от некоторых женщин, которые доминировали в женском движении после Гражданской войны, но ее личное обаяние и чувство женской солидарности, тем не менее, превратили многих из этих женщин в подруг. Уиллард увлеклась Анной Дикинсон, чья слава начала отступать в середине i8yos, когда взошла звезда Уиллард. Дикинсон много сделала для того, чтобы научить Уилларда доминировать на трибуне и завоевывать аудиторию, но феминизм Дикинсон не включал в себя умеренность или евангельскую религию, и Уиллард не одобрял решение Дикинсон стать актрисой. Уилларду больше повезло со Сьюзен Б. Энтони. Они были согласны в вопросах умеренности, хотя Энтони не разделяла стремление Уилларда к полному запрету. Они также соглашались в вопросе о женском избирательном праве, однако расходились в