История Русской Церкви. В двух томах - Михаил Владимирович Толстой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С того времени опричники стали настойчиво вооружать царя против митрополита. Царь возвратился в Москву, и казни возобновились. К святителю приходили вельможные и простые и со слезами умоляли его о защите. Святитель утешал несчастных словами Евангелия. «Дети! – говорил он. – Господь милостив! Он не посылает искушений более, чем можем понести; надобно быть и соблазнам, но горе тому, кем соблазн приходит. Все это случилось с нами по грехам нашим, для исправления нашего; да и счастие обещано нам не на земле, а на небе».
В крестопоклонное воскресенье (2 марта 1568 года) царь пришел в храм соборный. Он и опричники были в черных одеждах, с высокими шлыками на головах и с обнаженными оружиями. Иоанн подошел к митрополиту, стоявшему на своем месте, и ждал благословения. Святитель безмолвно смотрел на образ Спасителя. Опричники сказали: «Владыко! Государь перед тобою, благослови его». Филипп, взглянув на Иоанна, сказал: «Государь! Кому поревновал ты, приняв на себя такой вид и исказив благолепие твоего сана! Ни в одежде, ни в делах не видно царя. У татар и язычников есть закон и правда, а на Руси нет правды; в целом свете уважают милосердие, а на Руси нет сострадания даже для невинных и правых. Убойся, государь, суда Божия. Сколько невинных людей страдает! Мы здесь приносим жертву бескровную Богу, а за алтарем льется невинная кровь христианская! Грабежи и убийства совершаются именем царя». Иоанн распалился гневом и сказал: «Филипп! Ужели думаешь переменить нашу волю? Не лучше ли быть тебе одних с нами мыслей!» – «К чему же вера наша? – отвечал святитель. – Не жалею я тех, которые пострадали невинно: они мученики Божии; но скорблю за твою душу». Иоанн пришел в неистовство и грозил казнями: «Нам ли противишься ты? Увидим твердость твою!» – «Я пришлец на земле, как и все отцы мои, – тихо отвечал святитель, – готов страдать за истину». Вне себя от ярости Иоанн вышел из храма. Перед собором епископов явился чтец с гнусной клеветой на святителя. Новгородский владыка Пимен, унижавшийся перед царем, сказал вслух: «Митрополит царя обличает, а сам делает гнусности». Тогда исповедник правды сказал Пимену: «Любезный! Человекоугодничеством домогаешься ты получить чужой престол, но лишишься и своего». Чтец тогда же со слезами сознался, что его заставили угрозами говорить клевету. Святитель, простив чтеца, предал себя в волю Божию. «Вижу, – говорил он духовным сановникам, – что хотят моей погибели, и за что же? За то, что никому не льстил я, не давал никому подарков, не угощал никого пирами. Но что бы ни было, не перестану говорить правду – не хочу носить бесполезно сан святительский».
Такую же смелость обличения показал святитель и во время крестного хода (28 июля), куда Иоанн явился с опричниками в полном их наряде. В то время, когда пришел царь, святитель хотел читать Евангелие и, преподавая мир всем, увидел опричника в тафье. «Державный царь! – сказал святитель. – Добрые христиане слушают Слово Божие с непокрытыми главами; с чего же эти люди вздумали следовать магометанскому закону – стоять в тафьях?» – «Кто это такой?» – спросил царь. Но виновный спрятал тафью, а товарищи его сказали, что митрополит лжет и восстает на царя. Иоанн вышел из себя, грубо ругал святителя, называл его лжецом, мятежником, злодеем, клялся, что уличит его в преступлениях.
Стали искать лжесвидетелей против святителя в Соловецком монастыре, но там все называли Филиппа праведным и святым; наконец игумен Паисий, которому обещали сан епископа, монах Зосима и с ним еще некоторые, недовольные строгостью Филиппа еще во время его игуменства, согласились быть клеветниками против святителя. Составили донос. В Москве Паисий в присутствии царя и духовенства со всей наглостью обвинил Филиппа. Святитель кротко сказал Паисию: «Что сеешь, то и пожнешь». И, обратясь к царю, говорил: «Государь! Не думаешь ли ты, что боюсь я смерти? Достигнув старости, готов я предать дух мой Всевышнему, моему и твоему Владыке. Лучше умереть невинным мучеником, чем в сане митрополита безмолвно терпеть ужасы и беззакония. Оставляю жезл и мантию митрополичьи. А вы все, святители и служители алтаря, пасите верно стадо Христово; готовьтесь дать отчет и страшитесь Небесного Царя более, чем земного». Святитель снял с себя белый клобук и мантию. Но царь остановил его, сказав, что ему должно ждать суда над собой, заставил взять назад утварь святительскую и еще служить литургию 8 ноября. При начале литургии ворвался в соборный храм один из гнусных любимцев царских, Басманов, и вслух при народе прочел осуждение Филиппу. Опричники бросились в алтарь, сорвали со святителя облачение, одели в рубище, вытолкали из храма, посадили на дровни и повезли в Богоявленский монастырь, осыпая его бранью и побоями. Толпы народа со слезами провожали святителя, а он спокойно благословлял народ. Перед вратами обители он сказал народу:
«Дети! Все, что мог, сделал я, если бы не из любви к вам, и одного дня не оставался бы я на кафедре… Уповайте на Бога, терпите». Несколько дней страдал неустрашимый исповедник правды – в смрадной келлье, окованный цепями, с тяжелой колодкой на шее, лишенный хлеба. Сюда Иоанн прислал ему голову любимого его племянника и велел сказать ему: «Вот твой любимый сродник, не помогли ему твои чары». Святитель встал, благословил и поцеловал голову и велел возвратить царю кровавый подарок. Наконец Иоанн сослал Филиппа в заточение в Тверской Отроч монастырь.
Прошло около года, как святой Филипп томился в заточении. В декабре 1569 года двинулся царь со своей дружиной карать Новгород и Псков за мнимую измену. Тогда по воле Иоанна Малюта Скуратов10 явился в келлью Филиппа и с видом смирения сказал: «Владыко святый! Преподай благословение царю на путь в Новгород». Святитель знал, зачем явился Малюта. Еще за три дня до того сказал он бывшим при нем: «Вот приблизился конец моего подвига» – и причастился Святых Тайн. Злодею отвечал он: «Делай, что хочешь, но дара Божия не получают обманом». Сказав это, он стал на молитву и просил Господа, да приимет дух его
