Императорская Россия - Евгений Анисимов

Дело в том, что, сознавая необходимость перемен, Николай I был решительным противником всяких попыток поколебать устои империи, которую он унаследовал от предков и передать которую своим потомкам в целости и сохранности считал своей священной обязанностью. Среди тех устоев, которые Николай I считал неизменными, была форма правления – неограниченная власть императора-самодержца, военное могущество России, а также непоколебимость крепостного права. Разрушить эти основы у Николая не хватало политической воли и решительности; он не был реформатором по духу, не обладал новаторским подходом к действительности.

В самом начале царствования на политическое мировоззрение Николая оказали сильное воздействие беседы с известным историком Н. М. Карамзиным, который настойчиво внушал императору, что его роль как самодержца возвышенна и благородна, что его главная задача как императора – обеспечить благо общества, покой и безопасность, а его предназначение самодержца – постоянное служение России.

Карамзин как мыслитель писал не только об этом, но для Николая именно это было важно, да и к тому же идеи Карамзина были Николаем в значительной мере упрощены. Служение отечеству император понимал скорее как службу полкового или дивизионного командира, выполняющего данный сверху устав, следящего за дисциплиной, порядком, амуницией солдат и офицеров. Это отвечало пристрастиям императора к мелочам военного дела, к шагистике, муштре. Эти взгляды он невольно переносил на государство – организм во много раз более сложный, чем полк или дивизия. Однажды, уже став императором, Николай рассказывал, почему ему хорошо среди солдат:

Здесь порядок, строгие безусловные законы, никакого всезнайства и противоречия, все вытекает одно из другого, никто не приказывает прежде, чем сам не научится повиноваться, никто без законного основания не становится впереди другого; все подчиняется одной определенной цели… Потому-то мне так хорошо среди этих людей… Я смотрю на всю человеческую жизнь только как на службу, так как каждый служит.

Заглянем в источник

Авторитетное мнение Карамзина и его мысли, отраженные в «Записке о древней и новой России», стали во многом идейной основой царствования Николая I. Это сочинение великого историка, написанное в 1811 году, не было опубликовано до 1900 года, но каждый образованный человек в России знал эту книгу – настолько важными были изложенные в ней идеи. Карамзин писал «Записку» с целью дать наставление царям, взирая на современную Россию с точки зрения изученного им прошлого. Он утверждал, что единственно возможный политический строй в России – самодержавие как надклассовая, надсословная, патриархальная сила, обеспечивающее движение русского общества вперед. Он подверг критике сделанное Петром Великим:

«Искореняя древние навыки, представляя их смешными, хваля и вводя иностранные, государь России унижал россиян в собственном их сердце. Презрение к самому себе располагает ли человека и гражданина к великим делам? Любовь к отечеству питается сими народными особенностями, безгрешными в глазах космополита, благотворными в глазах политика глубокомысленного. Просвещение достохвально, но в чем состоит оно? В знании нужного для благоденствия: художества, искусства, науки не имеют иной цены. Русская одежда, пища, борода не мешали заведению школ. Два государства могут стоять на одной степени гражданского просвещения, имея нравы разные. Государство может заимствовать от другого полезные сведения, не следуя ему в обычаях».

Карамзин сформулировал и принципы русского консерватизма: «Требуем более мудрости охранительной, нежели творческой», «Всякая новость в государственном порядке есть зло, к коему надо прибегать только в необходимости», «Для твердости бытия государственного безопаснее порабощать людей, нежели дать им не вовремя свободу». И все эти идеи были очень близки Николаю-императору.

Окружение Николая I

Были и другие серьезные трудности, мешавшие реформам. Окружение Николая I, его семья были настроены крайне консервативно, сильно влияли на его действия и политику вообще. Так получилось, что среди государственных деятелей того времени не было таких людей, которые могли бы подтолкнуть императора к началу реформ. Наоборот, в его окружении укрепились люди, еще более консервативные, чем сам император, и сопротивлялись всякому, даже скромному реформаторству своего повелителя. Из военных Николай выдвигал на первые места фельдмаршалов И. И. Дибича и И. Ф. Паскевича. И не талант полководца выделял их, а личная преданность, которую так ценил император после ужаса декабрьского мятежа. По этой же причине он задвинул на вторые роли многих опытных военных – героев войны 1812 года, которые каким-то образом были связаны с декабристами или им симпатизировали. Так, в отставке оказались генералы А. П. Ермолов и М. Ф. Орлов.

Долгие годы министром иностранных дел был Карл Нессельроде. Его, как и Дибича с Паскевичем, отличала услужливость: он был готов вести ту политическую линию, какая угодна императору. А тому была угодна только одна линия – жестокое подавление либерализма и революционного движения в Европе, вплоть до интервенции, что и было продемонстрировано в восставшей против австрийцев Венгрии в 1848 году. Туда, по просьбе Вены, были брошены русские войска, которые потопили в крови венгерское восстание. Во многом благодаря негибкой политике Нессельроде Россия прослыла в Европе международным жандармом.

Внутренний режим поддерживался силами полиции и жандармерии. Самым близким для Николая человеком стал граф А. Х. Бенкендорф, а потом сменивший его на посту шефа жандармов граф А. Ф. Орлов. Идеологом царствования был министр народного просвещения граф С. С. Уваров, автор идеологической концепции «Православие – Самодержавие – Народность».

Несомненно, в администрации Николая были и люди яркие, талантливые. Таковы М. М. Сперанский и Е. Ф. Канкрин. Сперанский в николаевскую эпоху был занят важнейшим делом по упорядочению законодательства. Он собрал все изданные с 1649 года законы, расположил их в хронологической последовательности в 47 томах Полного собрания законов Российской империи. Затем, исключив из всего гигантского числа законов те, которые устарели или отменены, он подготовил 15 томов действующих законов. Изданные в 1833 году, эти тома стали основой для деятельности государственного аппарата. Канкрин был министром финансов почти 21 год. Опытный финансист и экономист, он был противником крепостного права и основой стабильности финансов всегда считал поддержание благосостояния крестьянства, что было недостижимо, пока существовало крепостное право. Поэтому Канкрин упорно сопротивлялся всем проектам по выходу из затруднений путем увеличения налогов на народ, вел политику строгой экономии, часто отказывая даже самому императору, разрешавшему тратить казенные деньги. Благодаря ему в России была осуществлена денежная реформа, произошла стабилизация курса русского рубля на международном валютном рынке.

А. Х. Бенкендорф с супругой Елизаветой Андреевной.

Не менее яркой фигурой был и П. Д. Киселев, который в 1837 году стал министром государственных имуществ, то есть ведал государственными (казенными) крестьянами. Киселев пытался улучшить положение этой значительной части населения, страдавшей от произвола чиновников, от налогов и неурожаев. Перестройка управления крестьянами, элементы самоуправления, смягчение полицейского режима – этими и другими средствами Киселев стремился изменить ситуацию в деревне. Но усилий одного, даже умного и деятельного министра было явно недостаточно.

Заглянем в источник

Несомненно, новый император был человеком волевым, сильным, авторитарным. Он с трудом терпел возражения и сомнения в своих действиях со стороны окружающих. В итоге постепенно окружение императора составили люди разной степени талантливости, но преимущественно покорные и исполнительные. Вот как в 1852 году описал это граф Оттон де Брэ, баварский дипломат в Петербурге:

«Обладая огромной и несомненной энергией, император Николай до такой степени преисполнен сознанием своей власти, что ему трудно представить себе, чтобы какие бы то ни было люди или события могли оказать ему сопротивление. Быть приближенным к такому монарху равносильно необходимости отказаться до известной степени от своей собственной личности, от своего “я” и усвоить себе известный облик. Сообразно с этим в высших сановниках русского монарха можно наблюдать только различные степени проявления покорности и услужливости…»

Естественно, это самым непосредственным образом сказывалось на стиле правления Николая I.