Багеры (СИ) - Морецкая Анна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нимфа, уйми уже эту штуку, — говорит мне Зевес, вытряхивая из раздумий, и показывает, на мой гэдж.
Точно, это он так противно жужжит, а не у меня крыша едет.
Я посмотрела на девайс и поняла, что с крышей у меня все-таки непорядок, потому что, то, что предстало моим глазам, могло быть только продолжением сюра, в котором пребывала я.
Мой гэдж в реале был отключен.
Глава 40
Вот как вам объяснить, что я почувствовала, если в первый момент никаких ощущений не был? Совсем. В голове, правда, еще звенела пустота… ах — да, это я гэдж до сих пор не отключила…
Потом нахлынуло сразу все, и стало совсем не до объяснений. Меня как ошпарило кипятком, потом окатило холодом, волосы на затылке встали дыбом, а ноги принялись дрожать так, что даже подпрыгивали на ступеньках.
А знаете почему? Должны знать! Потому что гэдж в реале отключают только в том случае — чтобы его снять. А снимают, когда человек оказывается в реанимации… или того хуже… уже того…
— Нимфа! Девочка! Да что с тобой?!
Зевес стоял радом и тряс меня… причем я эту тряску ощущала постольку поскольку. С трудом подняла на него глаза, и так же, прилагая неимоверные усилия, произнесла:
— У меня отключился гэдж в реале…
Он видно понял, что более ничего я не скажу и заорал во весь голос:
— Парни, быстро все сюда!!!
А глас у бога был трубным и его мощный раскат покрыл, наверное, все окружающие просторы. Так что почти сразу из леска выскочила вся команды и понеслась к нам, вопя на ходу:
— Что случилось?! Что произошло?! Какого хрена происходит?!
А я, болтаясь безвольной куклой на руках у бога, смотрела на них с высоты, пребывая в какой-то прострации.
Первыми добежали до нас Эйс и Гарри. Ну, понятно, у них ноги длинней, а выносливости не в меру.
— Энджи, что случилось?! Эти мудаки оставили снайпера и тебя подстрелили?! — выдвинул предположение Эйс и принялся меня ощупывать, — Крови нет, обожженных мест от луча тоже… — бормотал он, проходясь руками по мне.
Я бы вроде и сказала ему… но проговорить повторно то, что было правдой, у меня не получалось никак — слова застревали в горле. Я захрипела, пытая хоть что-то выдавить из себя.
— У тебя удушье?! Тогда лучше молчи, кивни только!
Я помотала головой, пытаясь обозначить, что совсем не задыхаюсь, а просто не могу говорить. Тут подоспели и остальные.
— Что с ней? — напряженно спросил Алекс.
Я подняла на него глаза и встретила такой взгляд… тревожный, напряженный и в то же время растерянный. Жить стало легче отчего-то… пусть только здесь, там-то по-прежнему неизвестно…
— Я не знаю, — меж тем отчитывался ему Эйс, — видимых повреждений никаких не наблюдается.
— Зевес, что произошло и почему сама Энджи молчит? — спросил капитан у бога, который к этому моменту уже успел опустить меня на ступени, чтоб камиру было легче искать на мне несуществующие повреждения.
— Я не совсем понял… но единственное, что сказала она, что вот этот браслет, который вы все носите, отключился у вас там, в реале.
Алекс схватил мою руку с гэджем и стал его рассматривать.
— Джон, посмотри ты, — велел он умнику, — что-то он мне действительно не нравится!
Тот склонился, взял мой девайс, посмотрел, покрутил, пощупал, чуть не вывернув мне ладонь:
— Он действительно отключен там! Но этого быть не может!
И я поняла — совсем плохо дело… раз Джон очевидного не признает. Значит, это не пьяный глюк, гэдж действительно отключен там, а я или в коме, или поми… тьфу-тьфу-тьфу… а вот дерева рядом нет, что вкупе с неверием умника просто ужаснуло меня.
— Мне надо туда, — голос вроде послушался.
— Куда?! — заорали все, оглушив… но я хоть что-то начала чувствовать, помимо всепоглощающего страха и проявлений его.
Подтянулась на руках и села.
— Я должна идти в реал, — повторила тверже.
— Вот зачем? Если там что-то произошло, то туда пойдем мы, — это сказал… Сол, который, оказывается, был до сих пор здесь и прибежал к храму вместе со всеми.
— Но там я… мое тело… не знаю что…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})— Подожди, мы все узнаем, а уже потом пойдешь ты, — подключился и Эйсик.
— Пусть идет! — воскликнул Джон, — Я недавно читал кое-какие изыскания одного врача. Так вот он считает, что если что-то такое случается с игроком во время сессии, то тело умирает быстрей, без должной мозговой активно…
Хрясь. Это Зевес вмазал кулаком Джончику.
— Я сказал тебе, что ты начинаешь меня уже злить?! Достал уже своими воспоминаниями!
Джончик же… уж не знаю, что услышал он, потому как лежал от нас далековато и едва постанывал. Эйс подошел к нему, осмотрел и выдал нам:
— Жить будет.
— Двадцать процентов здоровья осталось… — тем не менее, жалобно проныл Джон.
— Я ж и говорю, для жизни достаточно… но ты иногда все-таки думай, что говоришь, — попенял ему Эйсик.
— Да что ему сделается? — поджал губы Зевес, — Я прекрасно рассчитываю свои возможности. Если б хотел убить, то — убил бы наверняка! Но я знаю прекрасно, что пока вам в этом мире умирать нельзя, надо сначала на Дий перевезти ваши инкубаторы. Здесь место самое безопасное для вас.
— Вот я и говорю, здесь нельзя «умирать»… а там можно? — посмотрела я на него, — И как это отразится на «здесь»? Так что, мальчики, пока…
В последний момент, когда я уже активизировала «Рабочий стол» и фактически коснулась иконки «Exit», увидела опять глаза Алекса, наполненные болью и бешенством. А крик его так и сопровождал меня, пока я кружилась в «колодце»: «- Лили, не смей!!!»
Пришла в себя…
Наверное, так можно сказать вполне, потому, как себя я осознавала. Правда глаз открыть не смогла, да и тело в общем не ощущала. Пока действовал только слух. Я слышала собственное равномерное дыхания, глубокое, с каким-то сопением легким, как будто я еще спала. А где-то в отдалении кто-то явно разговаривал, похоже, что по гэджу, потому как голос звучал один.
Прислушиваться я не стала, а приложила усилие, чтоб открыть глаза, и сосредоточилась на этом.
«— Хочу открыть! Очень-очень!» — убеждала я толи себя, толи свой организм, толи просто за невозможностью физических действий, позыв превращала в слова.
Вы знаете — удалось! Юху-у! Я прямо почувствовала, как ресницы дрогнули, и веки чуть дернулись вверх. Я жадно уставилась в мелкие щелочки. Передо мной белела стена или потолок, если смотрю из положения на спине лежа. Какие-то выключенные прожектора… ах — да, лампы как в операционной. Я сама-то там не была, но по визору видела.
Хотя, теперь вот, наверное, в операционную попала и я… значит все-таки в больнице. Что ж такого могло случится со мной, что я угодила сюда?! Вообще — нет, не так. Что могло произойти такого в тихом спальном районе, даже нестоличного мегаполиса, чтоб я, лежащая в ложементе под присмотром Маруськи, вдруг оказалась здесь — в реанимации?!
Далекий голос, что до этого момента просто бормотал, взвился в раздражении. Отчего сразу стало понятно, что он мужской, скорее всего, принадлежит человеку не юному… а так же разборчивыми стали слова:
— Не надо на меня давить! Это ваши громилы постарались! Ввели ей дозу, как здоровому мужику, а в девчонке веса не больше, чем в курице!
Сразу в памяти всплыла одна вполне конкретная убиенная квочка, и какая-то дурацкая мысль, что во мне веса все же побольше. Потом подумалось, что речь-то, может, идет не обо мне, а мало ли о каких еще девчонках? И я прислушалась дальше. Хотя, на самом деле слух напрягать не пришлось — мужик уже не сдерживался и почти орал в голос:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})— Да, я видел, что она сделала с тремя взрослыми мужчинами! Но лекарство рассчитывается на кило веса, а не на умение использовать приемы самообороны!
Неужели все же, это обо мне?
Мужик тем временем понизил голос и перешел к более плавному ведению беседы, но и бормотать уже не стал, так что я его вполне слышала:
