Инверсия праймери. Укротить молнию - Кэтрин Азаро

И тогда я поняла. Икуар отнял у него все — больше чем свободу, больше чем право распоряжаться собственным разумом.

— Я опасалась, что ты не поехал рядом со мной, потому что тебе было стыдно, — сказала я.

— Стыдно? Чего же я должен стыдиться?

— Потому что... из-за него. — Я не могла заставить себя произнести вслух имя Икуара. — Потому что он прикасался ко мне.

Эльтор обнял меня за плечи.

— Для меня и моих соотечественников нет большего позора, чем оказаться пленником Икуара. Стыдно должно быть мне, а не тебе.

Я склонила голову ему на грудь.

— Тебе нечего стыдиться!

Эльтор вздохнул и что-то произнес мне в утешение. Немного помолчав, добавил:

— Кажется, я узнал кое-кого из наемников. Я удивленно подняла на него глаза.

— Каким образом?

— Помнишь того, что упомянул о моем послужном списке? Я узнал его голос даже сквозь фильтр бронекостюма. Моя биосеть сейчас обрабатывает информацию. — Эльтор снова сделал паузу. — Тина, когда Джаг разбудил меня, я просканировал его систему вооружения. И не обнаружил ни одной из четырех Тау-ракет.

— Он нанес ими удар по Цилиндру.

— Ты знаешь, что такое Тау-ракеты? — Я отрицательно покачала головой, и Эльтор поспешил объяснить: — Они оснащены инверсионным приводом. Двигателем космического корабля. Поэтому движутся со скоростью, близкой к скорости света, выделяя громадную кинетическую энергию. Четыре Тау-ракеты способны в мгновение ока превратить Цилиндр в звездную пыль.

Я невольно поежилась.

— Может быть, их уничтожили люди Икуара? — высказала я предположение.

— Одну-две — вполне возможно. Но все четыре? Это просто невероятно! — Эльтор провел рукой по волосам. — О Боже, Тина, я и не предполагал, насколько серьезно деградировал его Расширенный Интеллект! Джаг совершенно утратил способность рассуждать логически!

— Он прекрасно понимал, что делает! — возразила я.

— Это невозможно!

— Икуар мучил тебя, вот Джаг и отплатил ему той же монетой! Но дело не в одном только Икуаре! Нам никтоне пришел на помощь! Я впервые ощущала, что Джаг в гневе! В этом было нечто нечеловеческое!

— Выходит, мой корабль отомстил за меня?!

— Да. Ведь он любит тебя!

Эльтор удивленно уставился на меня.

— Чт-о-о-о?!

— Он любит тебя.

— Корабль никого не может любить!

— А Джаг тебя любит.

— Это невероятно!

— Почему? Ты ведь больше, чем обычный человек. Вот и Джаг больше, чем просто машина.

Эльтор не сразу ответил мне.

— Надо будет хорошенько над этим подумать.

Потом мы сидели молча, вслушиваясь в звуки ночи. Откуда-то слышались мелодичные звуки, словно некий незримый музыкант пощелкивал кастаньетами. Время от времени до моего слуха доносилось шуршание гонимого ветром песка и голоса абаджей на посту близ нашей башни. Их опека представлялась мне чисто символической. На планете с высоким уровнем науки и техники, обитатели которой совершают межзвездные перелеты, какая польза от стражников с саблями? Но все равно было приятно, что нас охраняют. Кто поручится, что нам здесь ничего не грозит?

Из мирных объятий сна меня вырвало чье-то прикосновение. Я лежала на одеяле, прикрытая еще одним. Эльтор спал рядом со мной, лежа на спине. Неожиданно он дернулся всем телом, и его свитер царапнул мне руку.

Эльтор рывком сел на одеяле — глаза его застилало внутреннее веко. Рот открылся в безмолвном крике — из горла не вырвалось ни единого звука. Я тоже села, не решаясь прикасаться к нему. Кто знает, как он поведет себя, если его слишком быстро пробудить от неведомого ночного кошмара? Вместо этого я принялась успокаивающе нашептывать:

— Все хорошо. Я с тобой.

Наконец Эльтор издал невнятный, сдавленный звук. Внутренние веки поползли вверх, и он посмотрел на меня.

— Все в порядке, — повторила я и, обняв, погладила по волосам. — Все в порядке!

Он притянул меня к себе.

— О Боже, Тина, я не могу... не могу!

Я не знала, что сказать, и продолжала бормотать успокаивающую бессмыслицу. Уняв дрожь, Эльтор снова лег на спину, увлекая меня за собой. Немного помолчав, ласково произнес:

— Наверно, жизнь после смерти все-таки существует. Надеюсь, потусторонние силы будут вечно издеваться над Крик-сом Икуаром, как он всю свою жизнь издевался над Источниками!

Я осторожно склонила голову Эльтору на грудь.

— Все кончено! Все позади! Он никогда больше не будет тебя мучить!

Эльтор перевернулся на бок, оперся на локоть и повернулся ко мне лицом.

— Ты похожа на дождь в пустыне — такая же сладостная и долгожданная!

Я была почти абсолютно уверена в том, что Эльтор солгал насчет нашего договора, но все-таки мне было как-то не по себе.

— Ведь это не дополнительный договор, верно?

Эльтор лукаво улыбнулся.

— А что, если я отвечу на твой вопрос утвердительно?

— Ну знаешь, Эльтор!

Он нежно прикоснулся к моей щеке.

— Это ронский договор. В соответствии с ним ты становишься полноправным членом моей семьи и соответственно наследницей Рубиновой Династии. Всех ее сокровищ, если таковые имеются, — сказал он, а затем сухо добавил: — С точки зрения статистики предполагалось, что ни один из нас никогда не сможет найти себе женщину-рона. Чтобы найти тебя, мне пришлось попасть в другую вселенную! Мне повезло! — Эльтор снова лег и обнял меня. Затем прошептал мне на ухо: — Я тебе не до конца рассказал, что происходит, когда королева Рубиновой Династии привозит себе супруга с далеких звезд.

— Что же? — так же шепотом спросила я.

— Как только она убедится в том, что с ее владениями все в порядке, то ночью отправляется верхом в город, где ждет ее муж. Вот тогда-то они и вступают в брачный союз. — Эльтор легонько укусил меня за мочку уха. — В своих фантазиях я всегда представлял, что жена будет ждать моего возвращения, лежа в постели. Она будет теплой и сонной, готовой принять меня в свои объятия, когда я вернусь в Ицу Яшлан.

Я пальцем провела по его губам.

— Она уже ждет тебя!

В ту ночь, в развалинах древнего города, на умирающей планете с тусклым солнцем, мы наконец вступили в брачный союз, которому предстояло дать новую жизнь угасающему народу.

Глава 19

ОБИТЕЛЬ КРЫЛАТОГО БОГА

Занимался рассвет, принеся в мир то самое волшебство, которое возникает в минуты, предшествующие восходу солнца, когда небо начинает светлеть, а сама пустыня все еще остается в тени. Я лежала рядом с Эльтором, прижимаясь спиной к его груди. Всю ночь его рука обнимала меня за талию. Снаружи доносились звуки зарождающегося дня: приглушенные голоса, шарканье ног, звон клинков. До нашей импровизированной опочивальни долетали благоуханные ароматы фимиама и готовящейся еды. Где-то рядом негромко жужжали насекомые.

Абаджи завесили дверной проем плащом, утяжелив его нижний край застежками из драгоценных камней. Когда порывом ветра его затягивало внутрь, застежки ударялись друг о друга, издавая мелодичное постукивание, которое я слышала минувшей ночью. Откуда-то снаружи донесся чей-то голос. Он прозвучал громче голосов стражников, но в то же время не настолько громко, чтобы потревожить наш сон. Мне было не совсем понятно, к кому обращался говоривший — к стражникам или к нам.

Повернувшись к Эльтору, я увидела, что его глаза открыты.

— Что ты сказал? — спросила я.

— Ничего. Это не я. Это кто-то снаружи.

Эльтор произнес что-то на иотическом, и чей-то голос ответил ему.

Эльтор улыбнулся.

— Они спрашивают, не хотим ли мы какао.

— Шоколаду? Ты шутишь!

— При чем здесь шоколад? — Он приподнялся на локте. — И что такое шоколад?

— Напиток, горячий густой напиток, которым я угощала тебя в Лос-Анджелесе, — пояснила я.

— Он был приятным на вкус. Но это было не какао.

— Скорее всего они сохранили это давнее слово. Шоколад делали из зерен какао. Это был любимый напиток верховных вождей майя. У майя была для него даже специальная посуда, такие особые кувшины.

— Посмотрим, как тебе понравится наш напиток!

С этими словами Эльтор натянул на нас одеяло и что-то сказал стоявшему у входа воину. Абадж вошел внутрь и, опустившись на колени, поставил на пол кувшин и две чашки. На красной глазури кувшина были видны какие-то иероглифы. Я не знала всех символов, но это было не так уж важно. Ведь не знала же я многих элементов древней письменности майя. Однако тот, что был начертан на крышке, все-таки узнала. По форме он напоминал гребень и произносился как «ка».Еще один, в форме рыбы, также озвучивался слогом «ка».Стоявший под ними символ означал слог «ва».Ка-ка-ва. Какао.

Воин задал Эльтору какой-то вопрос. Эльтор что-то сказал в ответ, после чего абадж встал и, поклонившись, вышел.