100 великих дипломатов - Игорь Мусский

После непродолжительной службы чиновником в Меце, в ноябре 1873 года Бюлов перешел в ведомство иностранных дел. Под руководством отца при покровительстве Бисмарка началась его дипломатическая карьера. И первым назначением стал Рим, куда 25-летний дипломат приехал в 1874 году в качестве атташе. После Рима был Петербург, где он занял пост третьего секретаря германского посольства и где тщательно изучал политику российского канцлера князя А.М. Горчакова. В 1877 году Бюлов был вторым секретарем германского посольства в Вене.

Вскоре после начала Русско-турецкой войны (1877–1878) Бернхард Генрих стал временным поверенным в делах посольства в Афинах. В 1878 году в качестве секретаря германской делегации, в которую входили Бисмарк, Бюлов-старший, князь X. фон Гогенлоэ, он принимал участие в работе Берлинского международного конгресса, имея возможность наблюдать крупнейших руководителей европейских держав.

После конгресса молодой дипломат получил престижное назначение вторым секретарем посольства в Париже. Шесть лет, проведенных Бюловым в столице Франции, были для него весьма поучительными. Он не ограничивал свою деятельность пределами германского посольства на де-Лилль. Дипломата интересовала бурная политическая жизнь Франции, где в острой борьбе происходило становление Третьей республики. Бюлов познакомился с видными политиками, близко сошелся с кумиром республиканцев, Л. Гамбеттой, поддерживал отношения с Жюлем Ферри и другими известными деятелями страны.

Его таланты были замечены главой германского посольства в Париже будущим рейхсканцлером князем Гогенлоэ, который предсказал своему родовитому сотруднику блестящую перспективу: «Однажды он станет рейхсканцлером».

В 1885 году Бюлов вновь был направлен в Петербург, на сей раз советником посольства. Вскоре он вступил в брак с итальянкой Марией А. Розалией, урожденной княгиней ди Кампореале из старинного болонского рода, приемной дочерью бывшего главы итальянского правительства Мардьетти, которую встретил в Вене еще в 1876 году и тогда же полюбил. Романтическая история увенчалась свадьбой в 1886 году в Вене. Брак был оформлен по гражданским, католическим и евангелистическим канонам. Молодой муж шутил, что брак его на редкость прочен, ибо заключен трижды. Действительно, отношения между супругами сложились счастливо, хотя детей им брак не принес.

В 1888 году Бюлов получил назначение на свой первый самостоятельный пост — он возглавил германское посольство в Румынии. За пять лет пребывания в Бухаресте дипломат сумел расположить к себе румынского монарха Кароля I, родственника прусских Гогенцоллернов, и добился заключения германо-румынского торгового договора, явившегося важным этапом в укреплявшемся румыно-германском сотрудничестве.

В 1894 году осуществилась мечта Бюлова — он получил назначение в Рим. Быстро войдя в верхи итальянского общества, Бернхард направлял все усилия на закрепление Италии в Тройственном союзе, а также на улучшение отношений Германии со Святым престолом. Когда в 1897 году встал вопрос о замене А. Маршалла фон Биберштейна на посту статс-секретаря имперского ведомства иностранных дел, выбор пал на Бюлова. Этому содействовал канцлер Гогенлоэ, хорошо знавший Бернхарда по совместной дипломатической деятельности в Париже. Сам Вильгельм II весьма благосклонно относился к способному дипломату. «Молодой Бюлов… — писал он впоследствии, — начал свою карьеру под начальством великого канцлера и вырос на бисмарковских идеях и традициях, находясь под их сильным влиянием, но в то же время не проявлял слепой и несамостоятельной приверженности им».

24 июня 1897 года император предложил Бюлову возглавить имперское ведомство иностранных дел. Приняв предложение, Бюлов попросил месяц для осмысления стоявших перед Германией внешнеполитических пробле связанных с планами строительства военно-морского флота. Общий вывод изучения мирового положения, к которому Бюлов пришел за месяц уединения в австрийском горном курорте Земмеринг, где он обычно проводил лето, сводился к тому, что почетный мир с Великобританией может быть сохранен и при постройке флота.

Активно включившись в политическую борьбу, Бюлов сумел заручиться поддержкой программы строительства военно-морского флота со стороны большинства влиятельных государственных деятелей и лидеров буржуазных политических партий. Когда 6 декабря 1897 года началось обсуждение флотского законопроекта в рейхстаге, Бюлов бросился в атаку на социал-демократов. В произнесенной им экспромтом речи прозвучали слова, вскоре ставшие знаменитыми: «Германию с самого начала не следует исключать из соревнования за господство над другими странами, обладающими богатыми перспективами. Те времена, когда немец одному из своих соседей уступал землю, другому — море, а себе оставлял небо, где царствует чистая теория, — эти времена прошли… Короче говора, мы не хотим никого отодвигать в тень, но и для себя мы требуем места: под солнцем».

Парламентский дебют Бюлова имел большой успех. Новый статс-секретарь первым публично сформулировал экспансионистские устремления, получившие широкое распространение в буржуазных кругах тогдашней Германии и находившие выражение в мировой политике, целью которой было обретение Германией статуса мировой державы, имеющей слово при решении всех важнейших международных вопросов.

При активном участии Бюлова как главы внешнеполитического ведомства Германии в 1898 году был принят закон о развитии флота; через два года флотская программа была удвоена. В 1897 году Германия высадила военно-морской десант в бухте Цзяочжоу (Киао-Чао), навязав вскоре Китаю договор о предоставлении ей в аренду этой бухты, о размещении в ней военно-морской базы и о протекторате над провинцией Шаньдунь.

В 1899 году германское правительство приобрело у ослабленной в войне с американцами Испании Каролинские и Марианские острова, а также острова Палау, существенно укрепив свои позиции в Океании. В эти же годы Германия развернула активное проникновение в Османскую империю и на Ближний Восток, получив у турецкого правительства концессию на постройку Багдадской железной дороги, и одним из ее руководителей и вдохновителей был статс-секретарь Бюлов.

Однако внутри страны деда складывались не столь удачно. «Первое десятилетие после ухода Бисмарка со своего поста было временем тяжелейшего внутреннего кризиса», — писал впоследствии один из видных чиновников кайэера Отто Хамман. Необходимость преодоления кризиса диктовалась и внешнеполитическими задачами, связанными с выходом Германии на арену «мировой политики», увеличением сухопутной армии и планами создания сильного военно-морского флота.

17 октября 1900 года состоялась встреча Бюлова с императором, в ходе которой будущий канцлер изложил основы своей политики. «Мы должны, — сказал он, — найти путь между двумя маяками: энергичным покровительством сельскому хозяйству, с одной стороны, и торговыми договорами <с Россией, Австро-Венгрией, Италией, Румынией и Швейцарией>, которые дали бы возможность нашей промышленности успешно развиваться, с другой стороны». Во внешней политике оба пришли к согласию «искать свой путь между Англией и Россией».

18 октября 1900 года Бюлов был назначен рейхсканцлером. По конституции, он, заняв высшую государственную должность Германской империи, одновременно возглавил прусское правительство, став его министром-президентом. Бюлову пришлось решать сложную проблему сохранения позиций Германии в Европе в условиях наращивания германских сухопутных сил и строительства мощного военно-морского флота. Серьезную опасность для сохранения мирных отношений с ведущими европейскими державами представляла непредсказуемость и амбициозность императора Вильгельма II, чьи выходки не раз ставили в тупик его министров и дипломатов.

Первым внешнеполитическом актом Бюлова на посту канцлера стало участие Германии в подавлении в 1900 году восстания ихэтуаней в Китае.

После подписания в апреле 1904 года англо-французского договора о Сердечном согласии (Антанте) Германия, пытаясь подорвать русско-французский союз, осенью 1904 года затеяла с Россией переговоры о возможном союзе. Вильгельму II даже удалось у себя на яхте заключить с Николаем Бьеркский договор о дружбе (1905), но он был дезавуирован главами их дипломатических ведомств.

Попыткой ликвидировать англо-французскую Антанту стал знаменитый «прыжок пантеры» — появление Вильгельма II на военном корабле «Пантера» в марте 1905 года и его попытка противодействова притязаниям Франции в Марокко. На Альхесирасской конференции 1905 года германской дипломатии не удалось ни оторвать Россию от Франции, ни ликвидировать англо-французское соглашение 1904 года. Германия вынуждена была признать «особые интересы» Франции в Марокко. Внешнеполитическое положение Германии еще более усложнилось в связи с англо-русским соглашением 1907 года, которое завершило создание Антанты, противостоявшей Тройственному союзу, начавшему распадаться со времени заключения итало-французских договоров (1900 и 1902).