Враг мой (Авторский сборник) - Барри Лонгиер

— Понимаю... — шепчу я в ответ. Если я не прав, значит, я напрасно побеспокоил массу народу. С другой стороны, если бы я был не прав, Джерриба Шиген не летел бы на Дружбу, поддержать безутешного.

— Ответ на твой запрос. При голосовании джетаи диеа о канонизации «Кода Нусинда» Эстоне Фална семь раз голосовал против и один раз, последний, за. В первом голосовании он участвовал заочно, находясь на Земле, в резидентуре Госпиталя Университета Наций. В остальных шести голосованиях, включая последнее, он тоже участвовал заочно, находясь на Тимане, на обучении в Я-Нуос-Тавии, самом престижном медицинском учебном заведении планеты. Темой его обучения были теория и практика тиманского мыслительного слияния.

Мута делает паузу, потом продолжает:

— Овьетах выполнил твой запрос. Вот записи вопросов и ответов. Пока идет их полная передача, я могу предложить тебе резюме.

— Я весь внимание.

У Муты такой вид, словно кто-то невидимый вырезает ему без наркоза сердце.

— Джетах Тумах Йортиз, лидер фракции, выступавшей против канонизации «Кода Нусинда», показал, что Эстоне Фална был одним из главных фракционных стратегов и пытался похоронить голосованием написанную женщиной книгу. Именно его усилиями голосование пришлось повторять семь раз. То, что в последний раз он проголосовал «за», было бы ошибочно принимать за поддержку. По правилам джетаи диеа, только те, кто проголосовал «за», могут в следующий раз выступать с предложениями об отмене принятого решения. Эстоне Фална проголосовал за канонизацию, зато теперь может снова бороться против «Кода Нусинда».

— Понимаю...

Мута внимательно просматривает свои записи.

— Тумах Йортиз утверждает, что Фална намекал на какие-то свои действия вне рамок джетаи диеа, направленные во вред «Нусинда», однако, по мнению Тумаха, Фална имел в виду всего лишь дальнейшее изучение и гласную кампанию...

Мне чудится презрительный смех.

— С меня довольно, Мута, — говорю я ассистенту овьетаха. — Благодарю.

— Желаю тебе обрести мир, которого ищет твоя душа, Язи Ро.

— До этого еще далеко, Мута, — отвечаю я, хотя драка уже сменил на экране символ «Тиман Низак». Потом, обращаясь в угол комнаты, где царит тьма, я говорю: — Кажется, ты неплохо освоил мыслительное слияние, Фална. Ничего не подозревающих людей и драков ты побуждаешь к убийствам и самоубийствам. Счастливый и самоуверенный Джерриба Тай накладывает на себя руки. Полагаю, ты готовишь научную публикацию о своих достижениях?

— Ошибаешься, — отвечает Фална, выходя из тени с улыбкой на устах и со сверкающим кинжалом в кулаке. — Что за дурень этот Йортиз! Заметил, как он пытался от меня откреститься? Вот что значит страх огласки! — Фална долго молчит, потом произносит зловеще спокойно: — Когда у тебя зародились подозрения, Язи Ро?

— Все непросто, — отвечаю я. — Инстинкт, к которому я обычно не прислушиваюсь, даже не замечаю его шепота, с самого начала подсказывал, что твои отношения с Дэвиджем странно холодны. Но какая-то привязанность к нему в тебе оставалась — на это указывает хотя бы неудача Майкла Хилла с термобуром. Возможно, то была всего лишь забота об Эстоне Неве и Джеррибе, которых сильно расстроила бы гибель Дэвиджа. Ты пытался напугать его и заставить отказаться от нашей талмы. Я прав?

— Продолжай. Только сперва выключи связь, иначе сюда обязательно забредет оператор.

Я делаю, как он велит, и снова сажусь в кресло.

— Однако на меня твоя забота не распространялась. Покушение на меня было вполне серьезным.

— Совершенно верно. Я поражен быстротой твоей реакции. Не думал, что можно обогнать ракету!

— Все сходится. Мне было странно, почему убийца так старался оставить в живых Дэвиджа, а потом долбанул по пещере ракетой, не заботясь, кто там окажется. Я находился в пещере один, без Дэвиджа и Киты. Тогда убийцы в корабле на воздушной подушке, сознанием которых ты овладел, и выпустили ракету.

— Все равно мне непонятно, как ты умудрился убежать.

Я с улыбкой смотрю на последнего отпрыска рода Эстоне.

— Дело не в беге. В пещере было жарко, поэтому я снял пальто...

— ... и оставил его в пещере, — договорил за меня Фална, довольный, что загадка наконец разрешена. — А в пальто был маркер.

— Что готовится теперь, Фална? Очередное самоубийство?

Свободной рукой Эстоне Фална достает талман и расстегивает застежку, но вместо родовой священной книги я вижу серебряный куб с четырьмя синими огоньками.

— Чудо техники! — хвалится Фална. — Мыслительное слияние — изобретение тиманов. Ты знал об этом?

— Нет.

— Ты так и не рассказал, когда узнал, что все дело во мне. Перед последней ночью? До того, как мы занялись любовью?

— Когда я узнал о смерти Джеррибы Тая.

— Значит, до того, как мы занялись любовью... — Фална искоса смотрит на меня. — Этого мне не понять. На Земле таких, как ты, называют простаками, деревенщиной. Откуда такое хитроумие? Ты ведь меня любишь...

Глядя в прекрасные желто-карие глаза Фалны, я отвечаю:

— Недаром я — Язи Ро'до Тиман, выпускник Ри-Моу-Тавии.

— Лучше отдай это мне, Фална, — раздается из дверей голос Дэвиджа. Ошеломленный, Фална покорно отдает человеку свой странный кинжал и прибор для мыслительного слияния. За Дэвиджем в комнату заходит Кита и еще один человек — служащий охраны «Низак». Он надевает на руки Фалны наручники. Кита держит Фалну на мушке пистолета.

Глядя на Фалну, Дэвидж печально качает головой.

— Даже не знаю, что сказать... Это такая утрата! Для Эстоне Нева, твоего рода, всего рода Джерриба, для тебя самого, для медицины, джетаи диеа, Палаты драков!

— Дядя, тебе не понять, что движет теми, кто способен на жертвы ради чистоты Талмана, его незапятнанности человечьим прикосновением.

Я вижу, как Дэвидж становится еще печальнее, его плечи опускаются. Чтобы устоять, он приваливается к стене.

— Почему, Фална, я способен понять. Помнишь, тридцать лет назад мы с предком и тезкой Джеррибы Шигена находились на Файрине IV и пытались друг друга убить... Нет, я все хорошо понимаю. Все, кроме одного. — Он показывает кинжал и крохотный приборчик для мыслительного слияния. — Ты — и ЭТО! — Он опускает руки и делает шаг в сторону Фалны. — Из всех детей, которых я любил и воспитывал, ты получал от меня больше, чем остальные, но постоянно сопротивлялся. Почему?

Фална отворачивается от Дэвиджа и разводит трехпалыми руками.

— Сосчитай пальцы, дядя. Вспомни моего родителя и сосчитай пальцы.

С этими словами Фална выходит, сопровождаемый охранником. Кита трогает Дэвиджа за руку.

— Я за ним присмотрю.