Эрбат. Пленники дорог - Веда Корнилова

— Так-то оно так, да вот только… Такие деньги просто так не дают!

— Считайте, что перед вами счастливое исключение. Иногда выгодней заплатить, чем пускать в ход оружие. Кстати, деньги вы уже сейчас можете спрятать куда подальше. Считайте, что это половина той суммы, что вы получите. Итак, что скажете?

— Не верю я вам…

— Я не понял: мы договорились или нет?

— Даже не знаю, что сказать…

— И все же?

— А… а…

— Слушай, мужик, — вмешалась в разговор я, — хватит воду в ступе толочь! Если ты хочешь спросить, что с тобой будет, если откажешься приютить нас до вечера, то я сразу отвечу — ничего страшного с тобой не случится. Империал отберем, тебя самого свяжем, а чтоб не шумел — рот заткнем, и в чулан передохнуть засунем. До завтрашнего утра или сам освободишься, или же соседи тебя найдут, распутают. За постой, правда, заплатим, не обидим. Три медных монеты. Большего пребывание в этой халупе не стоит. И то здорово переплатим… Ну, если парни расщедрятся, то серебряную монету положат, хотя лично я буду против такой напрасной траты.

Судя по тому, как хозяин сжал кулак с империалом, расставаться с ним он не намерен ни за что. Поколебавшись несколько мгновений, старик кивнул головой:

— Согласен! Договорились! Но деньги я сейчас спрячу!

— Да пожалуйста! Куда хочешь, туда и хорони! — усмехнулась я, глядя на хозяина. Только запомни еще кое-что. Если рассчитываешь, что этим согласием сумеешь нас обмануть, а сам намереваешься удрать и предупредить стражу о посторонних в своем доме, то советую сразу же выбросить подобные мысли из головы. Можешь бежать к стражникам прямо сейчас. Держать не будем. Дан, будь добр, отойди от дверей, освободи человеку дорогу. И дверь можешь открыть, чтоб он на это лишнее время не тратил. Только учти, мужик, что при этом тебе полученный империал страже отдать придется, как доказательство того, что мы тебя подкупить пытались. Впрочем, они его у тебя все равно отберут. Надеюсь, ты не думаешь, что тебе его позже вернут? Нет? Ну, хоть в чем-то можешь здраво рассуждать! О втором империале, что мы тебе обещали, естественно, забудь. Да, а если рассчитываешь, что за нас обещанную немалую награду получишь, то, значит, ты совсем не от мира сего. Хотя, думаю, награда и составляет несколько империалов, но ты с нее сумеешь ухватить не более десятка золотых монет, и то в самом лучшем случае. Остальное страже положено, которая нас схватит. Они же потом в героях ходить будут, так что большую часть награды отсыплют им. И в результате останешься ты, милок, без прибытка, но зато с чистой совестью. Будешь потом всю оставшуюся жизнь вспоминать, как деньги мимо проплывали, а ты их взять не решился. А будь я на месте твоей жены, да узнай, от каких денег муженек отказался, я бы такому супругу всю плешь на голове проела, и до смерти этим попрекала! Да, и вот еще о чем подумай: не взбредет ли в голову кому из тех же стражников, что ты с нами заодно? С них станется! Иначе, дескать, с чего это вдруг ты ни с того, ни с сего из деревни в город заявился? А ведь на все лето уезжал, только к холодам хотел назад вернуться! Так что если нас поймают по твоей вине да по твоей наводке, и на допросе про это спросят, мы отпираться не будем, подтвердим, что ты с нами заодно. На каторгу большой компанией идти, знаешь ли, интересней… Да и там вместе быть куда веселей!

— Ну, ты и ст… — вырвалось было у мужика, но он умолк, не договорив. Догадываюсь, какое слово он хотел сказать. Хорошо еще, что боится его вслух произнести.

— Удивил! Это я и без тебя знаю. Так что скажешь: можем мы у тебя до вечера отсидеться? Да или нет? И не мямли, не размазывай манную кашу по столу!

— Да сидите вы хоть до ночи! — чуть ли не закричал мужик. — Только меня за собой не тяните! Семья у меня! Если б не такие деньги!.. А если соседи про вас узнают?

— А ты сделай так, чтоб они ничего не узнали! За пару империалов можно и расстараться!

— А вы меня точно не тронете?

— Я вам уже говорил, что в жизни бывают ситуации, когда лучше заплатить, чем брать грех на душу — снова вмешался Вен.

— Ну, если так, тогда ладно! Тогда сидите! А я…

— А ты иди, деньги спрячь — хмыкнула я. — Сказано же было, что они у тебя останутся, если язык за зубами держать будешь!

Несмотря на наши обещания и быстро спрятанный где-то в сарае империал, в доме ощущалось заметное напряжение. Хозяин еще долго не мог отойти от пережитого испуга и косился на нас с неприязнью и испугом. Слова словами, а мужик, без сомнения, боялся нас до одури. Он даже печь не мог растопить, так у него тряслись руки. Мне это быстро надоело и я, оттеснив мужика от нетопленой печки, сама занялась хозяйством. Как ни странно, это немного успокоило старика. Он даже рискнул спросить нас, можно ли ему сходить за водой на колодец. А приготовленный мной на скорую руку обед, кажется, несколько примирил его с неизбежностью видеть нас в своем доме весь остаток дня.

Не знаю, долго ли в доме еще чувствовалось тяжелая тишина, но вскоре после обеда опять скрипнули ворота, и чей-то мужской голос крикнул:

— Эй, Мран, ты, говорят, приехал?

Хозяин растерянно посмотрел на нас, потом на окна. Испуг испугом, но возможность потерять деньги или загреметь в застенок заставила его быть сообразительным. Моментально вытащив на середину комнаты табурет, и кивнув на него Вену — садись, мол, спиной к дверям, а нам махнув рукой — давайте поскорей в соседнюю комнату, он выхватил из шкафчика возле дверей ножницы и гребешок и, держа их в руках, распахнул окно.

— А, здорово и тебе! Давненько не виделись! Что нового?

Повезло: к нашему хозяину пришел сосед, узнавший о приезде старого друга. Но, заглянув в комнату, и увидев того за работой, щелкающего ножницами над головой клиента, счел за лучшее уйти, договорившись встретиться вечером.

— Слушай дед, ты что со мной сделал? — разозлился Вен, с тоской глядя на лежащие на полу срезанные волосы. — Но кого, по-твоему, я теперь похож?

Действительно, после того, как мужик, очевидно, с перепуга, отхватил у Вена несколько больших прядей, вид у нашего красавца стал довольно забавный.

— Так и раньше было не очень… — испуганно проговорил старик. — Запущено… Хочешь, подстригу как положено?

— Ты?! Ага, обкромсаешь до проплешин!

— Да нет, я сейчас все поправлю! Я ж раньше цирюльником был, причем далеко не из последних! У меня своя мастерская была, ученики не переводились, и деньгу с нее неплохую имел! Высокородные к себе приглашали, свои головы без опаски доверяли, и довольны были. Да и тебя, как вижу, раньше неплохой цирюльник стриг. Из дорогих мастеров.

— С чего это ты взял?