Новый уровень - Юрий Станиславович Климонов

— Что со мной?

— У тебя четыре пули в спине. Было шесть, но две располагались с краю и их быстро вынули. А дальше наши медики отказываются делать операцию — у них нет такого опыта. Как только дойдём до Севас… э-э-э название трудное… Севас… то… по… лья, нас перегрузят в местный госпиталь и там уже сделают операцию. Толья… — она замялась.

— Не «Толья» а Толя. То-ля, так понятнее?

— О`кей. То-ля… спа-си-ба тебье, — старательно выговаривая на русском, произнесла Энн. — За то, что спас мне жизнь и за вакцину тоже. Я настояла, чтобы мне сделали инъекцию от тебя. Но и сама поучаствовала донором — ты потерял достаточно крови, пока нас сюда привезли и при операции. Сначала думала, что могу заразить тебя, но мне объяснили, что ничего страшного. Группы крови у нас с тобой одинаковые. Ну а воспалительный процесс — так хоть чуть-чуть, но надо было как-то тебя отблагодарить, — Смагину показалось, что майор даже немного покраснела.

— Ну всё, Анька, ты попала, — усмехнулся он, стараясь не зашипеть от боли.

— Как попала? Куда попала? — нахмурилась она, не понимая смысла его фразы.

— В России, в давние времена богатырей… ну, это примерно тогда, когда в Скандинавии жили викинги…

— Я поняла, — кивнула она. — Что дальше?

— Так вот, в те времена в России существовал обычай — жених и невеста обменивались кровью в знак вечного родства их родов… э-э-э… ну, как сейчас фамилий.

— Генеалогическое дерево?

— Примерно. Так вот мы теперь с тобой муж и жена.

— Оу, май год! — она даже приподнялась на локте. — Это правда? Только честно!

— Клянусь своими погонами майора. Могу ещё и памятью предков поклясться. Это серьёзный ритуал, с ним не шутят.

— Кошмар! И что мне теперь делать?

— Я тебе так противен?

— Ноу! Нэ-э-эт! Что ты!

— Тогда в чём проблема? Если честно, ты мне ещё в Ливадийском дворце понравилась. Но я думал, что это не сбывшаяся мечта…

— Это всё так неожиданно… О`кей, давай об этом поговорим когда выйдем из лазарета?

— Хорошо, — он с трудом борясь с болью в спине, вернул подушку на место.

— То-ля!

— Что?

— Только ты не умирай, ладно?

— Я такое могу пообещать только своей жене, — картинно вздохнул он.

— Это шантаж! — вспыхнула она.

— Нет. Ради кого мне жить? Зачем карабкаться из лап смерти? Я ведь после Чумы остался один. Жены не было изначально, а родственников забрала эта эпидемия. Вот и выходит, что от моей смерти ничего не изменится.

— Оу, май год! Да! Ты мне тоже нравишься! О`кей? Мы договорились?

— Нравиться и быть супругом — не одно и тоже.

— О`кей! О`кей! — она снова приподнялась на локте. — О`кей! Я обещаю серьёзно подумать! Я клянусь, что подумаю! Что, опять нет? Что ты молчишь? Тебе плохо? — но ответом была тишина. — Эй, кто-нибудь! Помогите! Моему мужу плохо!

— И зачем было орать? Ведь это было так просто — признать, что ты согласна стать моей женой, — несмотря на частичную искажённость речи подушкой, она разобрала его слова.

— Знаешь, это свинство! И шантаж! И… и… я обиделась, вот! — она демонстративно повернулась к нему спиной.

— Аня, как твои ноги?

— Я с тобой не разговариваю, — сердито ответила она ему. — Так нечестно поступать!

— Мне очень важно, чтобы ты стала моей женой… если обидел, прости.

— Что у вас случилось? — в палату ворвалась медсестра.

— Мне показалось, что моему мужу стало плохо, — буркнула Энн.

— Мужу? — удивилась медик.

— А что такого? Военные не могут познакомиться во время боевой операции и за несколько часов понять, что подходят друг друг во всём? Это у вас — гражданских, ничего непонятно, а когда тебя спасают от смерти, прикрывая своим телом… когда нас будут оперировать? Я боюсь, что у моего мужа может начаться нагноение ран!

— Доктор уже осмотрел его. Сейчас здоровье русского майора вне опасности… — начала было медсестра.

— Если бы ваш муж или кто-то из родственников лежали на его месте, вы бы подняли на ноги всех кого можно! — с пылом возразила Нунцей. — И даже кого нельзя!

— Пожалуйста потерпите, нам осталось идти около часа. А дальше всё будет зависеть от русских хирургов.

— Ладно, потерпим, — снова буркнула она.

Медсестра кивнула в знак согласия и покинула палату.

— Вот теперь ты точно ведёшь себя как настоящая жена, — снова хмурясь от боли, проговорил Анатолий.

— Доволен? Ну тогда отдыхай и чтобы до операции я не видела никаких резких движений! — сердито ответила Энн. — Ты ещё пожалеешь, что взял меня в жёны. Дома будет порядок, как в моём подразделении!

— Да ты что? А кому передали общее командование?

— Это было ошибкой руководства, — недовольно ответила Нунцей.

— Что было ошибкой руководства? — последние слова Энн проговорила, когда в палату кто-то входил. Этот «кто-то» оказался контр-адмиралом Свифт. Поэтому она и заинтересовалась этими словами. Нунцей по привычке хотела встать, но Моника сразу её остановила — Лежите, майор. Так о чём вы тут говорили?

— Извините, мэм, семейный спор.

— Семейный? — опешила та.

— Видите ли, мэм… мы с майором спорили здесь о будущем равноправии в семье. Познакомились мы в Ливадийском дворце, но не думали, что судьба снова сведёт нас. А после того, как он меня прикрыл собой… — она замолкла, стараясь подобрать нужные слова.

— Можете дальше не продолжать, Нунцей. Что ж, я всё поняла и желаю вам семейного счастья, НО… лучше бы вам не делать дома казарму. Оба супруга должны дополнять друг друга, а не выяснять, кто в доме хозяин. Тогда это будет грозное подразделение и горе тому, кто встанет у него на пути. Как было сегодня — когда три команды спецназа объединились в одно целое, агрессор был сметён с лица земли. Без компромиссов и лишних проволочек. Я была приятно удивлена такой слаженной работой и смогла добраться, чтобы поблагодарить, только до вас. Ваши раны, как мне доложили, не слишком серьёзные, поэтому вам предстоят плановые операции, а потом реабилитация. Вот и подумайте, как с пользой провести это время.

— Мэм, а если