Любовь как закладная жизни - Ольга Горовая

Вячеслав даже сам не очень понял, когда поднялся на ноги и как ее поднял, сняв с табурета, как усадил ее на стол перед собой. Кажется, он в тот момент вообще ничего кроме ее лица и зажмуренных глаз не видел. А хотел бы в те заглянуть.

— Как же ты попала, Бусинка, — хрипло прошептал Вячеслав, сжав ее плечи так, что сам испугался своей силы и жадности. — Сама ведь не понимаешь, как попала, — он прижался к ее виску губами, только теперь ощутив, насколько рванными и напряженными толчками дышит и дышал все это время. — Я же теперь тебя ни за что, никогда не отпущу. — Добрался до сомкнутых век, не то целуя, не то просто давя губами, настолько его самого прошибло это все. — Ни за какие бабки или посулы. Не упросишь.

А она вдруг открыла глаза и как-то облегченно улыбнулась, пусть неуверенно и самым краешком губ, до которых он как раз собирался добраться, но все же:

— А если бы я промолчала — отпустил бы?

— Ни хрена, — мотнул Вячеслав головой, зарываясь лицом в ее волосы. — У тебя с первого дня ни одного шанса не было. Можешь и не надеяться, — «успокоил» он ее.

И Агния действительно расслабилась. Он это почувствовал:

— Ты не сердишься? — все-таки робко уточнила она. — За то, что я призналась…

Он че, похож на придурка?

Не комментируя этот дурацкий вопрос, Вячеслав молча впился в ее губы. И не потому, что хотел сейчас секса от нее. Он просто пытался вдолбить в себя понимание того, что она сказала. Словно стремился сделать ее признание материальным. А малышку будто прорвало. Видно она и правда все это время копила в себе столько, что как голова не лопнула только от этих страхов и мыслей? И пусть поначалу ее вопросы были прерывистыми и полными стеснения, пусть сам Вячеслав больше отвечал односложно и не очень внятно, все еще захваченный теми словами, которые и часы еще пульсировали у него в мозгу — Агнии это уже не мешало. Она и про таблетки, что ей гинеколог выписала, рассказала и его мнение пыталась выяснить. И вдруг призналась, что весь гардероб поменяла только потому, что боялась недостаточно сильно ему нравиться. Что все это — лишь бы ему ребенком не казаться, когда вокруг все такие красивые. И он красивый…

Тут Вячеслав расхохотался, не специально, не планируя ее обидеть или смутить еще больше. Просто, ну серьезно, он че, себя в зеркале никогда не видел? Или реально оценить не может?

А Агния не обиделась. Она возмутилась. И с этим возмущением начала доказывать ему свою правоту.

— Бусинка моя, ты глазника, я вижу, не проходила сегодня, — обхватив ладонями ее щеки, Вячеслав большими пальцами рук надавил на ее губы, вынуждая Агнию умолкнуть. — Тебе точно нужны очки. Или нет, — тут же передумал Вячеслав, заменяя свои пальцы ртом. — Ходи лучше так. Пусть так и будет.

Он оказался настолько выбит из колеи, настолько сбит и дезориентирован ее простым и безоговорочным признанием, что не мог никак это утрясти у себя внутри. И спустя три часа, кода они давно перебрались в спальню, и она даже заснула на середине очередного вопроса, вдруг принялся будить малышку, несильно растирая ее щеки ладонью:

— Почему? — потребовал ответа Вячеслав, как только Агния слабо прищурилась.

Малышка моргнула, открыла глаза, уставилась на него непонимающим взглядом. И снова опустила веки:

— Что «почему»? — едва шевеля губами, переспросила она.

— С какой стати ты в меня влюбилась? Я тебе, вообще, чуть башку не прострелил, ты что, не помнишь? — кажется, он сам себя накручивал.

— Помню, — Бусинка улыбнулась. Немного подвинулась и потерлась щекой о его грудь. — У тебя сердце стучит, Вячек. И ты красивый, самый. И лучший. И, вообще…

Голос малышки вовсе затих, прекратив это перечисление крайне нелепых и тупых причин, по которым его можно было бы полюбить. Собственно, Вячек потому и спрашивал, что не мог придумать эти причины. Он же четко знал, кем был. И что от нее хотел, и какие мысли на счет Агнии имел — помнил. Как окружал девочку, делал от себя зависимой во всем, в каждой мысли или решении. Но потребность и зависимость — это же еще не любовь? Или…

— И ты — мой, — вдруг заявила она, зевнув и еще поерзав щекой. — Совсем мой, — уточнила Бусинка, обхватив его руками и ногами. Непонятно, то ли уже во сне, то ли засыпая.

Вячеслав минуты две осмысливал это заявление глядя на нее. А потом усмехнулся, намотал себе на пальцы волосы Агнии:

— Твой, Бусинка, — признал он, целуя ее в макушку, — со всеми потрохами.

Глава 30

Впервые за последние недели она проснулась с такой легкостью. Будто внутри нее что-то переливалось и искрилось. И росло, как воздушный шарик, распирая грудь Агнии таким счастьем, что хотелось смеяться от этой легкости и радости. Словно мыльные пузыри поднимались внутри нее от самых кончиков пальцев ног, добирались до головы, а тут лопались, разбрызгиваясь этим счастьем и радостью.

Он не рассердился.

«Господи! Спасибо Тебе!»

Агния перевернулась на спину и все-таки рассмеялась, тихо, почти беззвучно, просто не в силах контролировать всю ту эйфорию, которая поселилась у нее внутри. Вячек не просто не разозлился из-за ее признания, а совершенно точно был рад. Что там! Этим словом не выразить того, что вспыхнуло в его глазах, когда Агния призналась в своих чувствах. Что-то настолько же сильное, как она уже видела в глазах Вячека.

Никогда, наверное, она не забудет этого.

Никогда.

Кто бы мог подумать, что ее может сделать невероятно счастливой слово, означающее отрицание?

Он никогда ее не отпустит. Сам так сказал. И что она всегда его будет, говорил. И что он — ее, Агнии. Она точно это слышала. Не могло же ей такое присниться! И пусть это все не было словами любви в привычном понимании, Агнии ощущала себя так, словно он сказал ей куда больше. Господь ведает, отчего она так это восприняла. Может быть потому, что и не ждала от любимого никаких признаний? Или потому, что Вячеслав выслушал все ее вопросы? Даже те, которые сейчас, утром, и Агнии показались глупыми? И эти вопросы тоже не вызвали раздражения Вячеслава. Он отвечал на них. Не всегда так, что ей прям все стало ясно. Но ведь не это главное. А то, что теперь она знала — всегда можно снова спросить. Что угодно и когда угодно.

— Это ты празднику так радуешься?

Только сейчас она открыла глаза, и задумалась над мыслью: а спал ли он все это время? Или наблюдал за ее пробуждением? А, даже если и так — пожалуйста, Агнии было не жалко!

Вячеслав лежал рядом, на боку, упираясь в подушку локтем руки, которой подпирал голову, и внимательно смотрел на нее. Агния не смогла спрятать улыбку, видя то, как пристально он всматривается в ее глаза. И покачала головой, отвечая на его вопрос: