Творения и Гимны - Преп. Симеон Новый Богослов

Если ты не хочешь искать лучшаго, как я указал, а хочешь лучше причислиться к наименьшим и быть в подчинении у простых воинов, не именитых, хочешь быть кое–каким послушником между другими кое–какими, подобными тебе, а не желаешь быть в служении духовным начальникам, то чего ради осуждаешь меня, когда я называю тебя мертвым, или слепым, или больным, или параличным, устраненным от служения Царю Христу? — Но се слышу речь твою ко мне, что ты сидишь в келлии и в уединении внимаешь себе самому, и никому никакой не причиняешь обиды. Спрошу тебя и я, — скажи мне, был ли бы ты доволен, если б то, что ты теперь делаешь, делал слуга твой или послушник: если бы и он, вознебрегши о тебе, оставил служение тебе, пошел и сел в келлии своей, думая, что не делает обиды ни тебе, ни другому кому? Какой человек даже слышать это может равнодушно? Как же ты, сидящий в келлии своей и от других только принимающий услужение, дерзаешь говорить, что служишь Богу? — Скажи мне, какими это делами ты служишь Ему? — ты, который даже и в том случае, если б сам себе во всем служил и рукоделием своим добывал все потребное для тела твоего, даже и в таком случае не должен бы был говорить, что служишь Богу? Слугу не хвалят, если он питается и одевается сам от себя, а между тем господину своему не отдает должнаго от труда рук своих, – что обычно называется оброком или уроком. Напротив, за это его не только осуждают, но и наказывают. Как же мы с тобою, — которые живем, как вельможи, предаемся покою, безпечности и бездействию, и не только ничего не делаем и не служим другим, но, когда не видим услужение себе от других, негодуем, бранимся и ропщем, — как, говорю, мы дерзаем говорить, что служим Богу и никого не обижаем? Ибо кто может кому послужить чем, и не хочет им послужить тем, тот обижает их и делает себя повинным страшному суду Господа, Который речет им: идите от Мене проклятии в огнь вечный, уготованный диаволу и аггелом его. Взалкахся бо и не дасте Ми ясти и проч. (Мф. 25:41 и д.). Был Я в болезни, и вы не послужили Мне. Как же и каким лицем будем мы смотреть на сего страшнаго Судию, когда Он приидет испытать дело каждаго из нас?

Не прельщайтесь. Бог есть огнь, и когда пришел на землю и сделался человеком, вверг огнь на землю, как Сам говорит (Лк. 12:49). Огнь сей всюду обходит, ища себе вещества, т. е. добраго сердца и произволения, чтобы пасть внутрь его и возжечься. В ком возжигается он, в том восходит в пламя великое, досязающее до небес, и не даст уже ему быть в бездействии, или предаваться покою. Он не опаляет души, в которой возгарается, хотя возгарание сие бывает не без возчувствования его душею, как думают некоторые из мертвых (душею). Душа не есть безчувственное вещество, но есть существо чувствующее и разумное. Почему она в самом начале чувствует и сознает возгорение огня того, — и сие тем паче, что оно сопровождается чрезмерным и нестерпимым болезнованием (сердечным). Потом, когда огнь сей очистит нас совершенно от всякой скверны страстей, тогда навсегда уже делается внутрь нас и пищею, и питием, и светом, и радостию, — и нас самих делает светом по причастию, — в той мере в какой делаемся мы сами причастными света его. Как печь возжженная сначала только коптит от дыма, исходящаго из дров, а когда разгорится посильнее, тогда вся делается светлою подобно огню и не омрачается уже никакою копотью от дыма; так и душа, начавшая гореть божественным желанием, сначала видит вместе с огнем Духа внутрь себя и тму страстей, исходящую на подобие дыма, и сознавая, что эта, сущая в ней, мрачность от тмы страстей есть ея собственное дело, плачет и сокрушается, — чувствуя же, как лукавые помыслы и злыя пожелания попаляются тем огнем, как терны и волчцы, и превращаются в прах, радуется. Когда же все сие сгорит и естество души останется одно без страстей, тогда существенно с нею соединяется и божественный оный огнь и начинает гореть и светить в ней, тогда и она делается причастною сего мысленнаго огня, как печь причастною огня вещественнаго, — равно и тело причащается тогда сего божественнаго и неизреченнаго света и бывает огнь по причастию. Да ведаем однакож, что этому всему невозможно совершиться в нас, если мы не возненавидим мира и всего, что в мире, с готовностию даже и живот свой положить за сие дело Божие, как говорит Господь (Лук. 14:26). И иным образом огнь сей в нас не возгарается.

Которые сподобились приять в себя сей огнь, те не только сами освободились совершенно от всех болезней душевных, но и других многих, которые были немощны и больны душевно, извлекли из сетей диавола и уврачевали, — и принесли их, как дар Владыке Христу. Божественный огнь оный научал их всякому ведению и искусству духовному и всякой премудрости, — и они всю жизнь свою благоугождали Богу. Таков был Петр, божественный Апостол, приявший ключи царствия небеснаго; таков был Павел, восхищенный до третьяго небесе, и прочие Апостолы. Таковы были св. богоносные отцы наши и учители, которые силою сего божественнаго огня пожгли, как терния, и уничтожили все ереси, — которые повелевали демонам, как непотребным рабам, и те со страхом повиновались им. Таковыми были и бывают всегда те, которые так возлюбляли Бога, что не жалели ради угождения Ему самой жизни своей.

Вот эти и другие подобные им справедливо называются рабами, всегда работающими Богу, а не те, которые еще в грехах суть и которые подобны рабам лукавым, погрешающим против господина своего, — не те также, которых еще борют страсти и которые походят на боримых и противоборствующих, и таким образом всегда воюющих с врагами своими, — и не те, которые не стяжали еще добродетелей, но подвизаются о стяжании их, и которые походят на увечных, у которых недостает или рук, или ног, или носа, или ушей, или других каких частей тела. По заповеди Апостола, нам во–первых надобно преуспеть во всякой добродетели и соделать своего по Богу человека совершенным и всецелым, так чтобы в нем не было недостающим ни одного члена, т. е. ни одной добродетели. И не иначе, как уже пришедши в меру сию, получим мы от небеснаго Царя благодать Духа, как воины получают оброк от царя земнаго. Тогда–то, наконец, как сделавшиеся уже мужами совершенными, достигшими в меру возраста исполнения Христова, и сопричислившиеся к воинам и рабам Господа, тогда–то, говорю, как воины Христовы, поднимем мы решительную брань против врагов. Кто, как говорит бож. Апостол, воинствует своими оброки когда? (1 Кор. 9:7). — И что называет он оброком? Царский кошт. Если таким образом и мы не получим от Бога хлеб оный, который сходит с неба и дает живот миру, т. е. благодать Св. Духа (ибо это есть духовный кошт, коим питаются сделавшиеся воинами Христовыми, и в это облекаются они духовно вместо всякаго оружия), то, скажи мне, каким образом можем войти в строй воинства Божия и сопричислиться к рабам Его?

Но приидите, умоляю вас, проснемся от тяжкаго сна безпечности, все желающие освободиться от рабства страстей. Притечем ко Христу, истинному Владыке, с готовностию соделаться рабами Его. Восподвизаемся и мы явиться делом такими, какими слово наше изобразило истинных рабов Божиих. Перестанем с небрежностию относиться к делу спасения своего и обманывать себя самих, придумывая извинения себе во грехах своих и говоря, что никак невозможно быть сему, т. е. достигнуть показаннаго совершенства в настоящем роде, — и философствуя таким образом в ущерб спасению нашему и на пагубу душ наших. Ибо, если захочем, возможно, и так удобовозможно, что одного произволения нашего достаточно к тому, чтобы воззвать нас на такую высоту. Где готово произволение, там нет уже никакого препятствия. — И что говоришь ты, человече? Бог хощет соделать нас из людей богами (произвольно однакож, а не принудительно), — а мы время выставляем в предлог, — и отвергаем благодеяние. Не безумие ли это и не крайнее ли невежество? — Бог так сильно сего желает, что сошел на землю и воплотился именно для этого только. Почему, если только восхощем и мы, то совершенно ничто не может уже воспрепятствовать сему, — только прибегнем к Нему с теплым покаянием. Когда же и Он приближится к нам и коснется сердец наших хоть лишь краем пречистаго перста Своего, тогда возжет светильники душ наших и не даст уже им погаснуть до скончания века, — и во веки, — и еще. Ему подобает слава, честь и поклонение, и ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

СЛОВО СЕМЬДЕСЯТ ДЕВЯТОЕ

1. О животворном умертвии, которое подает Дух Святый подвизающимся о спасении своем. 2. О том, что освободившиеся от работы закону сознательно приемлют благодать божественнаго света. 3. Каков должен быть иерей, приявший свыше власть решить и вязать? 4. Тому, кто истинно священнодействует и осиявается божественным светом, явны все люди.

1. Братия мои возлюбленные, внимайте добре Божественным Писаниям, которыя слушаете. Ибо Господь наш повелевает нам изследовать Писание для того, чтобы верно узнать путь, ведущий ко спасению и чтобы, шествуя потом сим путем посредством исполнения заповедей Христовых, не возвращаясь вспять, достигнуть верно сего спасения душ наших, которое есть Иисус Христос, как в час рождения Его возвестил пастырям Ангел: се благовествую вам радость велию, яже будет всем людем, яко родися вам днесь Спас, иже есть Христос Господь, во граде Давидове (Лк. 2:10, 11). Восприимем же все мы, возлюбленные братия мои, ревность и скоро со всем усердием потечем путем сим, не обременяя себя никакою ношею, или никакою вещию мирскою, обычно неудобоносною. чтоб она не помешала нам тещи скоро и во время доспеть и внити внутрь града Давидова, и узреть там Спасителя нашего Христа. Умоляю вас, восприимите усердное попечение о спасении своем действующею в вас благодатию и не допускайте себя хоть и мало понерадеть о нем. Но как только пробудимся, какбы от сна восстав, от лукаваго мнения (что у нас все исправно) и нерадения, не позволим себе ни постоять, ни присесть, пока не выбежим за пределы мира и вне его не обретем и не узрим Спасителя и Бога нашего, и падше не поклонимся Ему; но и здесь не дадим себе остановиться, а потечем далее и далее пока сам Спаситель не скажет нам: вы не от мира, но Аз избрах вы от мира (Ин. 15:19).