Непрощенные (СИ) - Штефан

Легче было сказать, чем сделать, но она все же закрыла глаза, чувствуя, как его пальцы проходятся по пояснице, снова опускаются на ягодицы. Левой рукой поддерживая ее за бедро, правой коснулся ребер, скользя к груди. Плотно прижатая ткань не дала ему возможности коснуться желанной части тела, поэтому он опустился ниже, обходя чувствительную зону пупка и касаясь ткани нижнего белья.

Гермиона задрожала, не понимая, из-за чего конкретно ее так трясет. Она не понимала, а, может, просто не хотела слушать свой организм. Почему так реагирует на него? Почему не ненавидит его в такие моменты? Почему, когда он смотрит на нее потемневшими серыми радужками, одновременно касаясь ее кожи — Гермиона забывает, кто она есть?

— Нас могут увидеть… — на томном выдохе прошептала Гермиона, когда его рука смело скользнула под ее трусики и сразу нашла нужную точку. Малфой ухмыльнулся, когда они стали соприкасаться лбами, будто искали друг в друге опору.

— Сейчас только солнце встает, кто нас, к дракловой матери, может увидеть?

С губ девушки раздался стон, от которого у Малфоя чуть не подкосились колени. Он не проникал в нее, хотя чувствовал, как ее бедра подаются ему на встречу. Парень продолжал ласкать клитор, доводя ее до исступления. Непроизвольно пошел назад, вынося их на берег. Крепко держа ее, лег на спину, частично задеваемый волнами.

Коленями опершись в песок, Гермиона чувствовала, как ее ноги ласкает вода океана, и тот факт, что сейчас их точно может кто-то увидеть, совершенно вылетел из головы. Присев на него, теснее прижалась разведенными ногами к его бедрам.

— Кончай, родная, тебе это надо, — шептал ей в губы Драко, и Гермионе очень сильно захотелось поцеловать его. Она мотнула головой, кусая губы. — Что такое?

В это время Малфой ввел в нее средний и безымянный пальцы, большим потирая чувствительную точку, и Грейнджер застонала, чуть откидывая назад голову и оголяя шею. Парень, приподнявшись, провел по ней языком и, оставляя за собой дорожку поцелуев, посасывал кожу, где часто пульсировала артерия.

— Мы собирались дружить! — томно возмущалась Гермиона, закусывая нижнюю губу почти до крови. Наслаждение и адреналин смешивались в единое целое.

— И мы друзья, Мия, все верно. И как твой друг, я обязан сделать так, чтобы снять с подруги стресс, в котором она пребывает. Я же плохой друг, помнишь?

— Тогда и я должна помочь тебе… — скользнув ладонью по его мокрой рубашке, коснулась брюк, ловко расстегнув пуговицу и опустив “собачку” на ширинке вниз. — Это не обязательно, — его голос стал низким, противоречащим собственным словам. Но девушка, часто дыша, снова мотнула головой. — Только это ничего не будет значить, Малфой! — член оказался в ее руке, твердый и горячий, влажный после купаний в океане. Драко тихо застонал. Он опирался локтем о песок, второй рукой продолжая ласкать девушку. Закатив глаза, запрокинул голову к небу. Грудь его вздымалась, так как дыхание становилось рваным. — Хорошо, Грейнджер, только не останавливайся, — он еле слышно прошептал это, глядя теперь в ее глаза, замечая в них желание. Она, проведя ладонью по всей длине члена и не отводя взгляда от Малфоя, направила головку к своей промежности. Одно движение, и вот он уже полностью в ней. Заглушаемый шумом волн стон сорвался с ее губ.

Драко привстал, обхватывая ее за бедра. Сегодня она сама все взяла в свои… руки. Задирая сарафан, гладил ягодицы девушки, пока Гермиона, обхватив его за шею, двигала бедрами, не торопясь наращивать темп. Низ живота будто горел от наслаждения, а руки Малфоя, гладившие ее тело, только разжигали желание.

— А вот и мое загаданное новогоднее желание, — шепнул ей в губы Драко, сходя с ума от того, как ее мышцы обхватывают его плоть. На них накатывали теплые волны океана, но никого это не останавливало. Уже ничто не могло их остановить. — А я забыла загадать… — она провела губами по его, но только касалась, не целуя. Руки касались его волос на затылке, притягивая парня к себе ближе. Его ладони гуляли по ее прогибающейся пояснице, спускались на ягодицы, возвращались обратно, касались груди поверх мокрого насквозь сарафана, зажимали вставшие соски. Гермиона стонала, не думая о том, что они поступают неправильно. Сейчас ее организм требовал Малфоя, а так как она уже убедилась, что тело лучше знало, что ему требовалось, то и не сопротивлялась. — Тогда я поделюсь с тобой своим, — Драко положил ладонь на ее шею, большим пальцем опуская подбородок и приоткрывая рот. Почти не видя, что делает, впился своими губами в ее, моментально врываясь языком в рот девушки. Языки сплелись, будоража все нервные окончания. Дыхание было горячим и рваным. Движения бедрами увеличивались. Она умело насаживалась на него, потираясь сосками о его ключицы.

Его пальцы вновь скользнули под ее нижнее белье, размазывая их смазку по клитору. Девушка застонала в его губы, не прерывая поцелуй. Он увеличил стимуляцию, и вскоре мышцы ее влагалища сократились, и она вскрикнула, крепче прижимаясь к парню. Ее стоны сводили его с ума, и он и сам был готов кончить прям в нее от одной только мысли о том, что она доверилась ему. Смогла расслабиться с ним. Снова. Но все же Драко вышел из нее, приподнимая ее за бедра, и дрожавшими пальцами схватил свой член, привычным движением доводя себя до исступления. Они целовались даже тогда, когда горячая сперма полилась на его рубашку. Малфой лишь сильнее впился в ее губы, рыча и кусая нежную кожу девушки.

На несколько минут мир затих, а сердца восстанавливали свой ритм, возвращаясь в норму. Руки девушки все также запутывались в его волосах на затылке, а бедра инстинктивно прижимались ближе к его паху. Румянец на щеках стал отчетливее, когда возбуждение спало, и на голову обрушилась реальность.

— И не думай об этом слишком долго, — прошептал Драко ей в губы, прекрасно зная, что она потом загрызет себя до костей за свое плохое поведение.

— Это точно плохая дружба! — ответила ему Гермиона, все же улыбаясь и перекидывая волосы на одну сторону. Все еще находясь к нему слишком близко, облизала свои резко пересохшие губы, языком задевая его. Он инстинктивно приблизился, но не предпринял попытки завладеть ситуацией. Их кожа просто соприкасалась, а горячее дыхание двоих людей смешивалось воедино. Между ними были миллиметры, а казалось, мили.

Он заботливо отдернул подол ее сарафана, прикрывая голые ноги и ягодицы, снова проводя по ним ладонями. Она не сопротивлялась, даже не отодвинулась.