Власть. Пастухи на костылях - Вадим Еловенко

Конечно, она и в дальнейшем не собиралась брать трубку. Конечно, она даже не думала идти на мировую. И конечно она уже не боялась этого озабоченного своей сексуальностью сорокалетнего ребенка. Она была на слишком хорошем счету у Анны Андреевны, чтобы та по наговору рассталась с ней.

Забрав со стола эскиз, и еще раз критически осмотрев его, Ольга направилась в кабинет начальницы. Та пила свой вечный зеленый чай и слушала одного из дизайнеров, что расхваливал перед ней какую-то свою новую наработку по внешней рекламе мегамаркета. Но только вошла Ольга, как Анна Андреевна поблагодарила дизайнера и попросила его зайти еще завтра. Сегодня, мол, у нее уже времени не будет. Приняв из рук новый эскиз, Анна Андреевна удовлетворительно закивала и сказала:

- Молодец, Оленька. Быстро сделала…

- Анна Андреевна, работы тут не много, на самом деле. Вот здесь убрала, вот здесь и здесь добавила. Вот тут скамеечки расставила…

- Не надо… я сама вижу. Хорошо. Я покажу мужу и, если ему понравится, тогда дадим уже в разработку эскиз. Будешь сама заниматься или отдать Паше?

- Я бы сама хотела, Анна Андреевна.

- Не доверяешь ему? - удивленно спросила Анна Андреевна, впрочем, не отвлекаясь от эскиза.

- Доверяю, конечно. Но просто и мне надо и опыт и…

- Деньги… - Завершила за нее Анна Андреевна и Ольга, тактично промолчав, только улыбнулась.

Спрятав эскизы в папку с бумагами, Анна Андреевна начала собирать, разложенные на столе свои вещи, в довольно объемистую личную сумку. Ольга уже даже не удивлялась, почему хозяйка рекламного агентства ходит с такой странной похожей на хозяйственную сумкой. В этом "бауле" могло в любой момент оказаться и ерунда вроде набросков Ольги и несколько миллионов рублей наличными. Так что вполне практичная вещь, если не считать ее убогого внешнего вида.

Собравшись окончательно, хозяйка выпроводила Ольгу в коридор, вышла сама и, заперев кабинет, сказала ей:

- Завтра я тебе скажу, что решит Александр Павлович. Но мое мнение - хорошо. А после воплощения будет еще лучше. Мелких деталей не много. Все выражено. Так что хорошо… Ты, Оленька, раз освободилась, сегодня будь добра закончи мне эскизы по норвежцам. Мне их треска уже спать не дает. Пожалуйста, завтра мне покажешь, и вышлем им на одобрение.

Ольга, чуть отведя взгляд и придав ему, задумчивый вид кивнула и спросила:

- А по прошлому варианту, что они ответили?

- А ничего. - Странно усмехнувшись, ответила пожилая женщина: - Точнее попросили еще варианты.

- Хорошо, Анна Андреевна, я сделаю тогда несколько сегодня. Завтра вам покажу, и что вам понравится то и вышлем.

- Молодец, девочка. - Сказала и женщина и, кажется, непроизвольно подняла руку и погладила девушку по волосам.

Ольга хоть и удивилась этому жесту, но вида не подала. Улыбнулась и проводила хозяйку до дверей.

Вернувшись на рабочее место, она уставилась на монитор, на котором еще болтался эскиз высотки с парками и аллеями вокруг нее. Без особых эмоций, только улыбнувшись, она приняла кофе от ее нового знакомого программиста. Но на предложение пойти покурить отказалась. Ей еще предстояло столько работы. Рыбу рисовать это вам не скамейки расставлять… Причем, как выглядит треска вживую, Ольга знала исключительно по картинкам в детской энциклопедии.

Встретившись с мужем в его офисе, Анна Андреевна не сразу представила ему эскизы будущей рекламы. Они прежде еще долго обсуждали, что делать с деньгами, что подвисли на "помойках" - фирмах, через которые проводилось обналичивание средств. Пришли к выводу, что если в течение ближайшей недели партнеры не выдадут средств, надо принудить их перекинуть деньги по счетам дальше или вернуть обратно. Решив этот довольно насущный вопрос, все-таки приступили рассмотрению эскизов. То на что у Ольги ушло полдня, заняло у них не более пяти минут.

- Годится. - Подвел итог Александр Павлович, и его супруга, коротко кивнув, спрятала эскизы в своей сумке. Пока она застегивала молнию, он нахмурил лоб и спросил: - Ты Сережке звонила?

- А почему тебе самому не позвонить? - Спросила его жена и даже протянула свой телефон. - Я звонила ему, но он отказывается приезжать. Говорит, что у него скоро срок допуска к архивам закончится, мол, он в них днюет и ночует. Ведь ничего выносить и копировать нельзя.

- Да я уже сам жалею, что помог ему в них забраться. Что он там такого интересного нашел? - удивлялся Александр Павлович, принимая из рук жены ее телефон. - Как у тебя тут набирать… ага вот нашел…

Он довольно долго ждал, пока сын снимет трубку. И не дождался. Прервал вызов и, вернув телефон жене, сказал:

- Не берет. Позвоню ему позже со своего.

Собираясь домой, Александр Павлович проверил все, что оставляет на столе. Вызвал своего секретаря - молодого толкового парня и предупредил его:

- Сегодня меня уже не будет. Кто знает пусть на мобильный звонит. Остальным скажешь, что я завтра с одиннадцати буду.

Исполнительный секретарь кивнул, запоминая, и спросил:

- По поводу кредита, если снова звонить из ВТБ будут, что ответить? Мы их уже две недели держим… надо решение. Они и так придумали схему возврата с минимум потерь для нас.

- Что Кирилл сказал? - спросил Александр Павлович.

- Что нам это интересно. - Кивнул молодой человек.

- Так и передай. Нам это интересно. Пусть свяжутся со мной. Даш им мой сотовый, если в отсутствии буду. - Оборачиваясь к жене и хищно усмехаясь Александр Павлович сказал: - Придется кажется таки кредит возвращать. Эх… а как славно было в девяностые. Взял и все…

С женой они покинули здание, принадлежащее строительной компании и сели в свой семейный "Инфинити". Супруга Александра Павловича сразу занялась бумагами, разложив их на своей видавшей виды сумке. А ее муж, включив успокаивающее его Радио-"Эрмитаж" осторожно вывел машину со стоянки. Не торопясь, они направились домой. В их возрасте они могли себе позволить и раньше заканчивать свой рабочий день. Все всегда смогут решить помощники. У них же были дела поважнее. Ей надо еще заняться своим огородиком, что она разбила за бассейном исключительно для собственной утехи. Ему еще хотелось очень серьезно поговорить с сыном, которому родители позволили безпроблемно посвятить жизнь науке, а он неблагодарный даже домой не заглядывает.

Эти люди вполне здраво оценивали, что работа и деньги это далеко не самое главное в жизни. Правда, они бы не поняли такого откровения у своих подчиненных.

Есть замечательная поговорка, приписываемая то Уинстону Черчиллю, то более ранним политикам. Это нормально, если в двадцать лет человек - пламенный революционер, а в сорок закоренелый консерватор. Странно было бы обратное явление. Хотя их в истории, этих "явлений", тоже не мало.