Женщины президента - Ирина Лобановская

Настя медленно прошлась по квартире, ставшей какой-то чужой за эти недолгие недели отсутствия.

Везде были опущены шторы, тишина и покой. На кресле валялись джинсы Артема. Настя осторожно подвинула их и села рядом.

— Почему в ее жизни с Тарасовым все не так? С самого начала… И как можно ее изменить? И стоит ли вообще задаваться подобными вопросами? Они давно надоели ей самой. Ей повезло с родителями, зато ничего не получилось с мужем. Но жизнь всегда строго уравновешивает все плюсы и минусы. Всегда быть счастливой невозможно. Только в силу характера. А он у Насти оказался довольно противным… В молодости она не думала об этом. Но ведь есть же люди, умеющие абстрагироваться от событий вокруг, словно уйти от бестолкового и проблемного мира и жить по своим собственным законам, прислушиваясь к своей душе, от суеты не зависящей и принимающей бытие с благодарностью, как дар Божий… Но таких людей мало.

Джинсы мешали Насте сосредоточиться на личной жизни. Она осторожно погладила их рукой. Какие они грязные… И подозрительно пахнут неизвестным Насте дорогим лосьоном…

Она с трудом постаралась подавить ревность. Лосьон и лосьон… Ничего особенного… А вот Настя — плохая жена. Она быстро устает и легко утомляется. У нее совершенно неухоженный муж и вечно не прибранная квартира. Как это другие женщины успевают еще и работать?! Очевидно, она просто избалованная папенькина-маменькина дочка. Это правда…

Настя задумчиво провела пальцем по тумбочке: палец стал серым. Нужно вытереть пыль… Вместо этого Настя взяла мобильник — лень даже дойти до телефона в коридоре — и позвонила Артему.

— Я в Москве, — сообщила она.

— Что-нибудь с Кляксой? — мгновенно встревожился Тарасов, услышав голос жены и сильно споткнувшись на первом слове.

— Тебя интересует только она, — вздохнула Настя.

Не только! — собирался выпалить Артем, но вовремя остановился.

— А зачем ты приехала? Надолго?

У него неестественная интонация… Или показалось?..

— На день-два, — объяснила Настя. — Хочу кое-что купить…

— Это так срочно? — Низкий голос Артема разбухал раздражением. — Нельзя было отложить свои экскурсии на потом? В квартире, как видишь, прибрано, любовницы по диванам стопками не разложены! Ты опять приехала по поводу моих очередных увлечений?

Настя искренне изумилась. Что это с ним? Он еще никогда не реагировал столь бурно на ее неожиданные визиты в Москву…

— Я не понимаю… — сказала она. — Чем это я тебе помешала?.. Или…

— Снова?! — заорал, уже не сдерживаясь, Артем. — Тебе не надоело мучиться самой и мучить других? Ты корчишь из себя страдалицу и незаслуженно обиженную и оскорбленную уже не первый год! У нас в доме давно сильно попахивает мелодрамой! Когда это кончится?! Я работаю с утра до ночи!..

— Я вижу, как ты тут без меня работаешь! — заметила Настя и резко отключилась.

Минуту посидела тихо. В общем, ничего особенного не случилось… Вечно ей мерещатся всякие ужасы в виде пышных блондинок в зеленом или длинноногих брюнеток в красном…

Настя немного подумала и решила переставить в спальне мебель: кровать подвинуть ближе к окну, журнальный столик — в угол, кресла — к стене… Она выключила мобильник и городской телефон и взялась за дело. Но хватило ее очень ненадолго…

Внезапная резкая боль в спине будто сломала Настю пополам и заставила лечь на пол. Настя уткнулась лицом в ковер. Полежав несколько минут, она попыталась встать. Но злая, незнакомая раньше, режущая боль снова бросила ее, теперь уже на бок. Она не могла ни пошевелиться, ни разогнуться, отодвинув колени от живота. Настя попыталась вступить в сражение с болью, но силы оказались слишком неравны. Какие там битвы…

Сначала она проиграла боли любые, даже самые слабые движения, а потом вдох, превратившийся в едва заметное, чуточное всасывание воздуха, как сок через трубочку Боль — и только она одна! — на правах полновластной хозяйки жестоко ограничила воздух в легких, просто пока не давая умереть. Она сковала и зажала Настю в свои грубые объятия, как насильник в душном лифте, и явно не собиралась отпускать.

Насте стало страшно. До телефона ей не доползти, да и подключить его она сейчас не в состоянии.

Зачем она оставила мобильник в коридоре?.. У нее есть один-единственный выход — лежать так, по возможности неподвижно, калачиком-эмбрионом, чтобы не тревожить эту мучительную, горячую боль, и ждать, пока приедет с работы Артем. Но он всегда возвращается очень поздно… И потом… Потом, она должна, просто обязана встать до его прихода. Самостоятельно.

Настя знала, что Артем давно уже молча раздражается на самое маленькое ее недомогание, стараясь сдерживаться из последних сил. Он рассчитывал на невесту с приданым, он выиграл в жизненную лотерею на редкость удачную жену, но она оказалась слабенькой от природы. Настя довольно легко простужалась, не выносила больших нагрузок, часто доставала из семейной аптечки болеутоляющее… Никогда не болевшему Артему все это казалось дурью и дикостью.

— Выплюнь таблетку и пойди лучше прошвырнись по окрестным дворам! — советовал он бледной от головной боли жене. — А то, не ровен час, отравишься всякой аптечной дрянью! Килограммами лопаешь! Настя старалась Артему своими болячками не докучать, но он сам прекрасно видел ее больные глаза и нервно перекрученные пальцы. Он готов был ей помочь, выручить в любой момент, но как лучше это сделать?! Бросить фирму и варить дома суп?! Нянчить Сашку?! Он и так при каждом удобном случае выхватывал дочку из Настиных рук и отправлялся с ней гулять. А предлагать Насте снова вернуться к няням он не хотел: каждое его подобное предложение рассматривалось женой как яркое, откровенное и неуемное желание привести в дом очередную любовницу.

Настя попробовала еще раз пошевелиться. Может быть, это все-таки получится?.. Боль не позволила даже чуточку разогнуться. Она собиралась остаться на этом поле боя победительницей. Настя уткнулась подбородком в колени и заплакала.

Артем открыл дверь в квартиру и удивился странной, подозрительной, нехорошей тишине. Куда это подевалась Анастасия? Или заснула?..

— Настя-я! — крикнул он.

Молчание…

Он заглянул на кухню, потом в детскую и гостиную. Никого… Очевидно, обозлилась и уехала на дачу.

Ну и ладно… Меньше проблем. Во всяком случае, пока. Он снял ботинки и носки и прошлепал в ванную: он очень любил, с самого детства, ходить босиком.

— Тема… — донеслось до него слабое, еле слышное.

Он бросился в спальню и увидел Настю на ковре: несчастную, сжавшуюся в позе зародыша, с зареванным, опухшим от слез лицом.