Крысявки. Крысиное житие в байках и картинках - Ольга Громыко

Крысы и дети прекрасно сочетаются — если это ВАШИ дети и ВАШИ крысы.

А трехлетнему ребенку лучше купите кубики.

P.S. Не кормите крыс сквозь решетку — иначе просунутый между прутиками палец начнет автоматически считаться едой. Даже если это хозяйский палец. Крысе потом будет стыдно, а вам больно.

20. Три стадии крысомании

I     стадия

«Ой, муж, а можно я крысявку заведу, а то мне скучно как-то?»

Крыса тщательно выбирается, торжественно покупается, привозится домой в выходной или вообще праздник, демонстрируется всем гостям и вводится в семью путем поднимания мужем за хвост. Получает благосклонное одобрение. Иногда муж даже умиленно застывает напротив клетки и любуется крысой. Крыса смотрит на него с плохо скрываемым отвращением.

II   стадия

«Ой, муж, а можно я заведу вторую, а то первой скучно как-то?»

Муж мнется, но глядит на печальную крысу (это женский заговор!) и соглаша-

ется. За крысой к заводчику заскакивают вечерком, по дороге из магазина или даже в магазин, мимоходом показывают мужу и запихивают в клетку. Крысы всю ночь упоенно дерутся и орут, демонстрируя, как им теперь весело.

III стадия

Муж, проходя мимо клетки, случайно замечает, что в ней как-то уж больно изобильно кишит.

— Эй, да тут новая крыса!

Жена, поспешно делая невинно-изумленные глаза:

— ДА НЕУЖЕЛИ?!

P.S. О, это грозное слово «крысолимит», преследующее крысоводов! Чтобы узнать, сколько крыс поместится в вашей клетке в соответствии с заветами Гринписа, вычислите ее объем в литрах и поделите его на 60. Это теоретический крысолимит. Практический — в два раза больше, потому что устоять невозможно.

21. Про понаехавших

Крысы — стайные животные, как не забывают повторять Суровые Минские Заводчики, норовя впарить покупателю две, а лучше три крысы вместо одной... в смысле, чтобы бедняжки не страдали от одиночества!

Беда в том, что стая в понятии крысы — это уходящая вдаль вереница потомков одной пары. А в нашем — «Ой, хочу рыженькую! И с пятнушком! И фазза!»

«Ну вот, опя-а-ать... — тоскливо говорит стая, когда им в клетку впихивают очередную подселенку. — Лучше б ты нам крысака дала! И была б тебе СТАЯ, да о-го-го какая, и без всяких проблем!»

Но приходится работать с чем есть.

Первой на инспекцию понаехавшей (в данном случае — Холеры) выдвигается Паська.

«Та-а-ак, — фыркает она, — эт-та еще что такое?! Вас тут раньше не сидело!»

Понаехавшая раболепно сжимается в комочек. Паська, напротив, сурово раздувается, остальные крысявки пока кружат рядом, не вмешиваясь в разборки начальства.

«А ну-ка покажи прописку!» — командует Пасюха.

Холера покорно переворачивается пропиской кверху. Паська вдумчиво, как коньяк десятилетней выдержки, обнюхивает предъявленное. Глаза у нее блестят все сердитее, фырканье все громче, шерсть все пушистее. Мелочь, не выдержав, начинает орать от страха: «Гражданка начальница, не виноватая я! Меня заставили!»

Замечено: чем громче и жалостливее орет понаехавшая, тем легче проходит подселение. Видно, Паське уши закладывает и она долго эту сирену не выдерживает. Но для порядку документ все равно компостирует.

«Ай-ай-ай!» — с треском и чириканьем летит по клетке понаехавшая, сшибая миски и домики. За ней мчится Паська, за Паськой остальная стая. Циничному стороннему наблюдателю кажется, что хотели бы — догнали. В конце концов таки догоняют, и сцена повторяется. Вожак у нас — суровый, но справедливый. Через час понаехавшая имеет изрядно потрепанный и поцарапанный, но, в общем, без лишних дырок вид. Который еще должны завизировать нижестоящие начальники.

«Ага-а-а! — подходит к Холере Белочка. — Наконец-то тут появился кто-то, кого я могу шпынять, как два месяца назад шпыняли меня. Ф-ф-ф! Бойся, презренная!»

Мелочь орет и готовится к смерти, но у нее неожиданно находится защитница.

«Эй, я не поняла — кто тут вожак?! — фурией прыгает с полки Паська. — Кто тут ЕДИНСТВЕННЫЙ имеет право карать и миловать?!»

В клетке снова начинаются вопли и беготня, о Холере же благополучно забывают.

Вообще-то с Белочкой Паське одни мучения. Белочкина мама — лонгхайр, от которого Белочка унаследовала крайнюю непрочность шерсти. И когда Паська пытается традиционно щипануть штрафницу за попу, в зубах остается белый клок.

 «Тьфу, тьфу, какая пакость!» — плюется пасюк, брезгливо морща морду. Я спешу на помощь, и Паська с явным облегчением позволяет прочистить себе пасть. В этот момент она выглядит как молодой Дед Мороз, только-только начавший отращивать белую бороду — и она еще редкая и стоит колом.

Тем временем понаехавшей осталось получить последнюю печать — но это уже чистая формальность.

«Тетя крыса, тетя крыса! — прыгает Холера вокруг Весты. — Поиграй со мной!»

«Иди отсюда, девочка! — огрызается толстуха. — Я тебя не знаю!»

«Сейчас узнаешь!» — Холера, не обращая внимания на насупленную морду «тети», прыгает ей на спину. Веста с визгом опрокидывается — она у нас паникерша, и раз кто-то на нее напал, значит, этот кто-то наверняка может навешать ей люлей! Не выдержав психической атаки, толстушка убегает в гамак и занимает там глухую оборону.

Холера разочарованно бродит по клетке, натыкаясь то на Паську, то на Белочку, которые неизменно загоняют ее в угол и хорошенько валяют. Из гамака ее Веста выкидывает — бескровно, но неумолимо.

Наконец, устав, бедный маленький крысенок находит единственный тихий островок в этом дурдоме — полочку Фуджи. Бегло обнюхав новенькую и убедившись, что для еды она непригодна, Фуджи засыпает снова, и Холера пристраивается у нее под боком, проклиная Суровых Минских Заводчиков с их «стаями»...

Подселение можно считать состоявшимся.

P.S. Существует два способа подселения. Первый — постепенный: крыс знакомят на нейтральной территории, вмешиваясь при первых признаках конфликта. Честно говоря, у меня он никогда не срабатывал — лишенные возможности высказать понаехавшей все, что они о ней думают, старожилки злятся еще больше. Хотя, по рассказам других крысоводов, метод действенный. Но Суровым Минским Заводчикам ближе второй, стрессовый: крысы запихиваются в переноску, и хозяйка, «помахивая ею и громко распевая матерные песни» © СМЗ Лиза, отправляется на прогулку часа на два-три. Общие невзгоды сплачивают бедолаг, и подселение проходит на порядок спокойнее.