Я тебя не помню - Амина Асхадова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я смерил холодным взглядом ее мать. До сих пор не верил, что Настя ее родная дочь – таких сук я не встречал даже среди молодых девушек.
– Как только Павел поправится, вы должны покинуть мой дом. Не буду скрывать: ваше присутствие здесь раздражает меня и напоминает о самых худших временах.
Простит меня всевышний, но Виктория была жуткой стервой. Когда ей предложили выдать дочь за старшего наследника, моего брата, она первая подложила дочь под него. Первая дала согласие на брак несмотря на то, что мы с ней уже были знакомы.
Я цветов ей букет шикарный подарил на знакомство, помню. Отцу тоже готовил подарок к предстоящей свадьбе – новую машину. С одной стороны, хотел изменить их мнение о себе в положительную сторону, с другой стороны удивить Настю думал. Ради Насти и делал. После знакомства в Петербург их впервые за всю жизнь вывез, они с дочерью гуляли и довольно заглядывали мне в глаза.
А потом им наследника вместо меня предложили. Старшего, даже в другую семью не надо было переходить. Саше должна была отойти вся компания, которой управлял дед. Но теперь брата нет в живых, и Виктория клянется мне, что их шантажировали, вынуждая выдать дочь за другого. Имен она не знала – действовали через третьих лиц, само собой.
А я до сих пор расхлебываю все это дерьмо, коснувшееся Насти. И к своей женщине прикоснуться толком не могу без ее сопротивления.
– Данияр, простите! – донеслось вслед. – Просто мы были наслышаны о вашем прошлом и о вашей деятельности, и когда нам сказали, что Настя полюбила другого и мы должны одобрить их брак, мы не стали разбираться…
– Вашу дочь, вероятно, избили, в процессе чего она лишилась памяти, – жестко отчеканил я. – А вы не стали разбираться?! Вместо того, чтобы позвонить мне, вы укрывали ее от меня до свадьбы. Вы молчком выдали ее за старшего наследника, желая больше бабла.
Поджав губы, Виктория опустила глаза.
– А мое прошлое вас не касается, – напомнил тихо. – Я за него уже получил, сколько положено.
Я мысленно ухмыльнулся, оставив самое сладкое на десерт. Родители Насти даже не подозревали, что она носит моего ребенка. Думают, что дочь беременна от погибшего мужа.
– Я понимаю, это больно. Вы действительно любили Настю, нам не нужно было вмешиваться. Павел очень сожалеет…
– А вы ни капли, – хлестко парировал я. – По телефону уговаривали Настю не отказываться от имущества умершего мужа и взять причитавшееся да побольше.
– Вы прослушивали Настин телефон после смерти Саши? Следили за ней?! – Виктория распахнула глаза, краснея от злости.
– Да, – отвечаю, не моргнув глазом. – Имею право. Ваша дочь принадлежит мне. Советую усвоить. Я увидеться вам позволил только для того, чтобы заставить Настю сделать узи. Через себя пошел. Сквозь зубы.
– Но как же…
– Я также осведомлен о ваших схемах с разделом имущества, от которых Настя отказалась. Впрочем, вы и теперь не особо огорчаетесь, ведь ваша дочь мне все еще нужна. Даже после другого. И вы это понимаете.
Виктория запылала, лицо стало едва не багровым. Я уважал ее раньше. После того, как она поменяла дочь на деньги – ни капли больше.
– После искалеченной судьбы дочери вы не получите ни копейки из моего кошелька. А если еще раз попробуете промышлять за моей спиной, то ни дочь, ни внуков вы больше не увидите. Это не последняя беременность Насти, – предупредил я. – Она вспомнит меня. Она будет со мной. Она подарит мне много детей. И лучше бы вам дружить со мной, Виктория.
Я крепче сжал кулаки и поднялся к себе, чувствуя на себе взгляд разгневанной Виктории. Надо было остыть, прежде чем идти к Насте. Я до судорог в мышцах хотел провести этот вечер с ней.
Я быстро принял прохладный душ. В спальне меня ждала начатая бутылка виски. Один глоток, не больше. В прошлый раз я выпил и как скотина ее в бассейне зажал.
Наверное, извращенцем меня считает. Думает, мне чужая беременная нравится. А она, блд, моя беременная. Я ее у судьбы выкрал. У всех выкрал. И себе повторно вернул.
Вспомнив, что забыл телефон на кухне, спускаюсь вниз. Здесь уже темно и тихо. Надо будет дать врачам больше денег, чтобы скорее поставили на ноги Настиного отца, и отправить их обоих восвояси. Я до последнего верить не хотел в их причастность. Но когда пришел в их дом – злой, готовый убивать, они сознались в том, что не рассказали Насте правду после ее потери памяти.
А Настя, не помня меня, влюбилась в другого. Такое бывает. Наверное. Но я, блд, в такую быструю любовь не верю, поэтому в какой-то степени все еще не простил.
Телефон на столе трезвонил. Я схватил его резко, еще на эмоциях, и ответил матом.
– Терпеть не могу две вещи: когда курят и матерятся, – ответил на том конце спокойный голос.
Эльман Шах.
Человек, не раз меня выручавший. Мне с помощью его адвокатов срок после покушения на брата могли скостить. Он бы решил. Он больше моего за меня переживал. Через две недели в изоляторе меня на домашний арест перевели тоже благодаря ему. Страшные две недели были. Я гнил в тюрьме, пока мою Настю… пока она с другим была.
А как на домашний арест перевели, я сразу к Насте сорвался, наплевав на последствия. Она дома одна была. В его доме. В халате красивом таком. Я себе еще тогда пообещал все шмотки ее выкинуть и новые дать.
– Аристократ Шах звонит, – усмехнулся я.
– Я по делу, Данияр. Откроешь?
Шах часто приезжал без предупреждения. Но если по делу, то важное что-то. Через минуту он уже заезжал в мой двор.