Желтый свитер Пикассо - Мария Брикер

Любитель кефира Клементий Конюхов ждал Клима на лестничной клетке, и сразу стало понятно, какими кисломолочными напитками злоупотреблял художник последние десять дней – лошадиная физиономия живописца, казалось, вытянулась еще больше и походила на один большой синяк, а глаза пространно блуждали по фигуре Клима вверх и вниз и никак не могли найти правильный фокус. Впрочем, к удивлению Клима, спиртным или перегаром от живописца не пахло, и кефиром тоже: от Клементия за версту разило растворителем, нафталином и дешевым табаком.

– Идемте, – торжественно произнес Клементий, трясущейся лапой запахнул на впалой груди несвежий бархатный халат и повел Клима за собой в глубь огромной и запущенной коммунальной квартиры. У двери, расположенной рядом с общим туалетом, живописец остановился, обернулся, тревожно посмотрел Климу в глаза, странно улыбнулся, толкнул дверь и пропустил заказчика вперед. Клим вошел и растерянно огляделся – вместо кисок с бантиками и винно-водочных натюрмортов в милом обывателю стиле «китч» вдоль стен были расставлены восемь садистских авангардных картин, на которых были изображены расчлененные лягушки, лягушата со вспоротыми брюхами и безобразные пупырчатые жабы, тоже зверски замученные беспощадной рукой художника.

– Как миленько… Босха напоминает, – скривился в улыбке Клим и полез в карман за конвертом с деньгами.

– Кошку и натюрморт не продам, – неожиданно заявил Клементий. – А этих всех забирайте, – милостиво разрешил он, пересчитал доллары и честно вернул Климу часть своего гонорара.

– Вы так не любите лягушек? – усмехнулся Клим.

– Достали, твари, – хмуро объяснил живописец и затравленно огляделся по сторонам.

До приезда богатой наследницы оставался один день, вернее, ночь. Мадемуазель Ланж прибывала в Москву утренним рейсом, и к ее приезду все было готово. Клим для встречи отмороженной дамочки даже прикупил себе на рынке в Лужниках симпатичный костюмчик: шляпу, дешевые джинсы в полоску, клетчатую рубашку и кеды. Именно так, по его мнению, должен выглядеть придурошный художник-авангардист с садистскими наклонностями. Вещи, дабы в очередной раз не удивить Алю, он положил в раздолбанную колымагу марки «Москвич», которую арендовал на два дня у соседа с третьего этажа за две бутылки водки и полный бак бензина. Завтра с утра он переоденется и двинется в аэропорт. Все вроде бы шло хорошо.

Клим посмотрел на часы – стрелки перевалили за два. Алечка сладко спала рядом. Он осторожно выбрался из-под одеяла и на цыпочках вышел в кабинет. Варламов уже несколько дней назад прислал фото мадемуазель Ланж, но Клим так закрутился, что не успел посмотреть. Да и Алечка постоянно находилась дома, а Климу очень не хотелось, чтобы невеста случайно застукала его за просмотром фотографий неизвестной девушки. Опять придется выдумывать какую-нибудь легенду, оправдываться, клятвенно уверять Алевтину, что он не завел шашни на стороне. Невеста и так смотрела на него с подозрением, потому что уже неделю какая-то тварь регулярно звонила на домашний телефон, молчала и дышала в трубку. И зачем в свое время он рассказал, что у него было много женщин? Звонки дико нервировали Алевтину, и каждый раз она вскользь намекала, что пора бы уже разобраться с прошлыми пассиями или сменить номер телефона.

Надеясь всем сердцем, чтобы наследница миллионов оказалась крокодилом, дабы избежать в дальнейшем угрызений совести, Клим включил компьютер, открыл фотографию и оторопел, глядя в монитор – эту девушку он уже видел раньше! Француженка была на премьере фильма Варламова в Париже, и он столкнулся с ней случайно в кинозале. Обознался и принял ее за Алевтину. В кинозале было темно, девушка была в модной кепочке, но все равно – по фотографии он ее сразу же узнал.

Теперь Клим понял, почему Иван Аркадьевич так невежливо отреагировал на его приезд в Париж. Режиссер знал, что мадемуазель Ланж будет на премьере, и очень не хотел, чтобы они видели друг друга. А раз Клим ее узнал, не исключено, что в аэропорту она тоже сразу же узнает его, даже в лоховском прикиде. И что тогда делать? Может, наплести ей, что у него есть брат-близнец? Очень оригинально! А если она не поверит? Или же рассказать все Варламову… Клим уже поднял трубку, чтобы набрать номер Ивана Аркадьевича и поставить его в известность, но тут вспомнил о кредите, который легко мог проплыть мимо носа, и положил трубку обратно на аппарат. Разве зря он столько времени ухлопал на подготовку встречи мадемуазель Ланж, репетировал и вживался в образ придурка, чтобы в последний момент все сорвалось? С Алей, опять же, испортил отношения. Все из-за этой Мишели! Нет уж, фигушки, поручение Варламова он выполнит до конца, никакие трудности ему не помешают, решительно подумал Клим и выключил компьютер.

Глава 6

«Желтый свитер» Пикассо

Он заметил ее сразу, как только она вышла из зоны таможенного контроля. Короткий темный ежик волос, беспокойный озорной взгляд, рваные голубые джинсы, кожаная курточка, вязаный цыплячий свитер в тонкую полоску, джинсовый рюкзак, оранжевые кеды, в руке облезлый кожаный чемодан – на наследницу миллионов мадемуазель Ланж совсем не тянула. Она была похожа на нищую студентку-туристку, и Климу стало не по себе. Он настраивался на иной образ и готовился к встрече с избалованной стервой, а перед ним оказалась беззащитная скромница. Было ясно, что Мишель не хочет афишировать свое материальное положение перед таинственным другом-художником и просто умело маскируется, но Климу от этого легче не стало. Все заготовленные фразы встали в горле колом, и он вдруг с ужасом понял, что не может подойти к ней.

Мишель отошла в сторонку, поставила на пол чемодан и рюкзак и заинтересованно скользнула взглядом по толпе встречающих. Она искала глазами своего художника и изнывала от любопытства, предвкушения счастья и… от страха. Вероятно, воображала его красивым, умным, талантливым, стильным… А тут такое чмо со сдвигом по фазе! Очкастый придурок с усиками – пришлось с утра заехать в театральный магазин и некоторым образом дополнять образ чувака в клетчатой рубашке, полосатых штанах, кедах и фетровой шляпе, дабы мадемуазель Ланж случайно не узнала его.

Клим проверил приклеенные усы, поправил очки и зажмурился, пытаясь справиться с эмоциями. Думай о кредите! Думай о кредите! Думай только о кредите, ты, чмо в полосатых штанах! Иди к ней, мадемуазель Ланж ждет встречи со своей судьбой… уговаривал себя Клим, нервно общипывая букет вялых нарциссов. Ему вдруг стало заранее стыдно – за свое творчество, вернее, за творчество Клементия Конюхова, садиста поганого, за Варламова, за аристократическую тетку Мишель и за себя самого. «Какой я впечатлительный, однако», – подумал Клим и вновь проверил приклеенные усы. Пять минут позора, и все в ажуре, оптимистично подбодрил он себя и скривился, вспомнив «свои» картины. С другой стороны, неизвестно, как выглядит виртуальный Пикассо и чем его картины лучше. И вообще, может, он самое настоящее дерьмо, предположил Клим, и на душе сразу стало относительно спокойно.

Он отделился от толпы и решительно направился к девушке.

– Привет, Мине… Минерва, – вякнул он и протянул ей цветы. – Надеюсь, это ты?

Мишель машинально взяла хилый букет, молча, с интересом, оглядела его с ног до головы и хитро сощурилась.

– Неужто узнал, каналья! – радостно воскликнула она и неожиданно дала ему кулаком под дых. Клим охнул и согнулся в три погибели, уронив шляпу на пол. Вытаращив глаза, он сделал два глубоких вдоха и медленно выпрямился.

– Как долетела? – прохрипел он и криво улыбнулся.

– Ужасно, покорно благодарю, – широко улыбнулась Мишель, нагнулась за шляпой, стряхнула с нее пыль и ловко надела головной убор обратно на макушку Клима, прихлопнув его сверху ладонью. – Поразительно! – придирчиво разглядывая его, воскликнула девушка. – Однако я подозревала в тебе… некую оригинальность. Какой стильный у тебя костюм, – захохотала Мишель и со всего маху хлопнула его по плечу.

– Авиакомпанию благодари, – запоздало отреагировал Клим и решил принципиально проигнорировать высказывание Мишель по поводу своей одежды. «Я подозревала «оригинальность», – передразнил он мысленно девушку и злорадно подумал: – «Ну ничего, очень скоро вздорная девица перестанет подозревать во мне оригинальность и с ужасом поймет, что ее тайный возлюбленный – дебил! Эх, нужно было костюмчик от фабрики «Большевичка» надеть, а под него – рубашку синюю с белым воротником. И галстук в горошек, а на ноги сандалии. Сплоховал!»

– Меня, кстати, Клементием, в натуре, звать, – фамильярно доложил он и гоготнул для порядка. – А тебя как?

– Клементий, выходит? Очень приятно! А меня, в натуре, – Мишель, – представилась девушка и протянула ему ладонь для рукопожатия. Клим с опаской пожал ее руку и отошел на пару шагов назад – похоже, от девицы можно было ожидать всего, что угодно. Милая девушка, однако. Мечта поэта! Пока Клим пытался разобраться со своими ощущениями, девица тем временем продолжала смотреть на него с нескрываемым любопытством. – Какими интересными речевыми оборотами ты изъясняешься и как странно склоняешь слова, – сказала она после паузы.