Пляска смерти в Белграде - Жерар Вилье

— Если в нас кто-нибудь увидел! — прошептала она.

Кому здесь быть, в этом пустынном парке... Ублаженный Малко не слишком уверенно спросил:

— Поедешь со мной в «Интерконтиненталь»?

— Нет. Мне надо идти, — ответила Наташа. — Но завтра ты можешь позвонить мне на работу. Найдешь номер в справочнике.

Она наспех поправила одежду и прическу и, последний раз улыбнувшись, вышла из машины. Малко следил взглядом за ее фигурой. Он снова спустился на землю. Наташа — еще одна загадка. Действительно ли она обычная молоденькая югославка, жадно стремящаяся к успеху и не слишком строгая? Или это подарок Эндрю Виткина? Или его «обслужили» за счет какого-то разведывательного управления? Несмотря на полученное удовольствие, Малко вынужден был признать, что третья гипотеза — самая правдоподобная... В его и так запутанной игре появился еще один джокер.

Спать ему не хотелось. Проезжая по бульвару Революции, он вдруг подумал, что неплохо было бы навестить Милену Братич. Она сама говорила, что не ложится раньше двух часов ночи. Бывает, неожиданное появление помогает делать кое-какие открытия... И он снова пересек Белград. Переулок, где стоял ее дом, был тих, как кладбищенская дорога. Он припарковал машину и хотел войти в дом.

Но не смог: дверь парадного закрыта на ключ, а наружного звонка не было.

Он уже сел в машину, собираясь объехать здание с другой стороны. Но вдруг остановился. На углу стояла телефонная будка. А в ней находилась женщина. Малко дал задний ход и подъехал ближе. Это была Милена Братич.

Югославка заметила «мерседес», и Малко увидел, как но ее лицу скользнула тень страха. Потом она, вероятно, узнала машину Малко и успокоилась. Он не выходил, дожидаясь, пока она не закончит разговор.

Наконец Милена Братич покинула будку и пошла к нему.

— Что вы здесь делаете? — спросила она.

— Вас ищу, — ответил Малко. — Дверь дома оказалась запертой.

— А что вам нужно?

— Прояснить кое-что.

Теперь только он заметил, что она выглядела очень странно, взволнованно. Огромные черные глаза смотрели растерянно.

— Садитесь в машину, — приказал он.

Она механически подчинилась, тут же зажгла сигарету и лишь затем повернулась к Малко.

— У меня плохие новости, — произнесла она неожиданно.

— Что случилось?

— Я только что разговаривала с Арамом.

— В такое-то время!

— Да, уже в третий раз за сегодняшний день. Я рассказала ему, что произошло вчера.

— И что он об этом думает?

— Он вам больше не верит, — сказала она сорвавшимся голосом. — Он чувствует себя загнанным в угол. Арам на пределе. Он только что сказал мне, что предпочел бы покончить жизнь самоубийством, только бы не попасть в руки людей Акопяна.

И под недоверчивым взглядом Малко добавила:

— Я хорошо его знаю. Он теперь не слишком дорожит жизнью. Он это сделает.

Глава 8

Только этого не хватало!

— Самоубийство, — сказал Малко. — Да не может быть...

Милена бросила на него взгляд, полный значительности.

— Начать с того, что он с трудом переносит положение увечного. Покидая Бейрут, он надеялся обрести покой. А вышло как раз наоборот. Отсюда и срыв. Он сказал, что если через три дня не будет обеспечен его безопасный отъезд, он просто возьмет гранату и подорвется на ней.

Малко не до конца верил в эти угрозы.

— Когда вы будете говорить с ним в следующий раз?

— Завтра утром. Позвоню ему из автомата.

— Скажите, что мы напали на след людей Акопяна. Пусть держится.

— Это правда?

— Да.

Он посвятил ее в открытия Кризантема. И пересказал эпизод с мотоциклом... Милена Братич вздохнула:

— Только бы у вас все вышло. Если Арам умрет тут, я не прощу себе этого до конца дней.

— Буду стараться, — заверил девушку Малко. — А вы поддержите его в моральном плане. Вы по-прежнему не желаете нас с ним познакомить?

— Нет, — произнесла Милена, правда на этот раз не так агрессивно. — Я боюсь. До завтра.

Он проследил, как она зашла в дом, и поехал в «Интерконтиненталь». Как обмануть следящих за ней филеров? Для этого нужно много народу и много времени. Ни тем, ни другим он не обладал. Вся надежда на иранский след.

На каждом почтовом ящике была прикреплена табличка с именем владельца. Малко долго крутился вокруг высотного жилого дома, прежде чем войти в него, и вот теперь стоял в маленьком грязноватом холле и изучал один за другим почтовые ящики. Большая часть фамилий кончалась на «ич»: югославы.

Элько Кризантем в это время обходил автостоянки со всех сторон здания в поисках автомобиля иранского дипломата: гаража в доме не было. Задрипанная высотка в тридцать этажей торчала среди квартала маленьких особняков, разделенных просторными газонами. Можно было подумать, что находишься где-то далеко от центра, а между тем всего в десяти метрах начинался бульвар Революции.

Малко остановился как вкопанный перед ящиком, из которого торчало два конверта. Надпись на табличке гласила: Ирадж Хосродар.

Тот, кого он искал.

Он осторожно вынул письма. Они были опущены две недели назад в Тегеране. Судя но почтовому штемпелю, пришли только сегодня. Значит, иранец еще не выходил из дома.

Он водворил на место конверты и вернулся в «мерседес», где его дожидался сияющий Элько Кризантем.

— Машину я нашел, — заявил он. — Она там, чуть впереди. «Ауди» с черными номерами. А к заднему стеклу приколот иранский флаг.

Только у дипломатов были черные номера с белыми цифрами.

— Давайте выйдем из машины. Если он заметит нас в ней, то может насторожиться.

Они пешком сделали немалый крюк, пока не нашли полуразрушенный особнячок, в котором легко было укрыться, прямо напротив высотного здания. Жильцы многоэтажки так и сновали туда-сюда. И все закутанные, как эскимосы.

Прошел час. Холод пронизал их до костей. Наконец худой мужчина в пальто из верблюжьей шерсти, меховой шапке и больших очках в черепаховой черной оправе не спеша, покачивая кейсом, направился к «ауди». Он открыл переднюю дверцу и уселся в машину. Они дали ему немного отъехать и бегом бросились к своему «мерседесу».

«Ауди» чуть-чуть проехала вперед и свернула на бульвар Революции. Еще один поворот, и она оказалась на улице Пролетарских Бригад и остановилась перед домом № 9. Старинный особняк с садом, над которым развевался иранский флаг.

Малко проехал подальше и тоже остановился. Улица была с односторонним движением, что упрощало слежку. Уже перевалило за половину одиннадцатого.

— Элько, вы останетесь здесь, только не в машине. А я заеду к Милене и вернусь. Если, пока меня не будет,

Хосродар уедет, вы проследите за ним и позвоните мне к Милене. Вот ее номер.

Он записал его на клочке бумаги и удалился пешком. На углу Кнеза Милоша он поймал такси и назвал адрес югославки. Ему необходимо было знать, есть ли новости от Арама Эриваняна.

Милена была одета для утренней пробежки, волосы стянуты на затылке в хвост. И хрустела луковицей, закусывая ее хлебом... Более спокойная, чем накануне.

— Вы с ним говорили? — спросил Малко без промедления.

Она кивнула.

— Да.

— Передали, что я просил?

— Да. Он умолял вас сделать все возможное и невозможное, чтоб уничтожить убийц. Тогда он сможет покинуть Белград.

— А он понимает, что это будет значить? — спросил Малко, усаживаясь в кресло, не сняв даже плаща.

— Чего вы от меня-то хотите? — устало произнесла Милена. — Он дошел до ручки. После последних событий он считает, что и американцы его предали.

Малко оглядел крошечную квартирку в полном беспорядке, увешанные иконами стены, красивое лицо Милены Братич. Она выглядела великолепно даже без макияжа. Женщина улыбнулась ему, потянула вниз пуловер, и он прекрасно обрисовал ее грудь.

— Хотите чаю или кофе по-турецки?

— Спасибо, — поблагодарил Малко. — Некогда. Когда мы сможем увидеться снова?

— Я буду дома, у меня есть кое-какая работа. Разве что по магазинам пробегу.

— На какое время назначена следующая связь с Эриваняном?

Она зажгла сигарету, выпустила вялую струю дыма.

— На вечер. Будут какие-нибудь новости?

— Надеюсь.

Малко поднялся, собираясь уходить. Милена тоже встала. Без каблуков она была гораздо ниже его. Снова по лицу ее пробежала тревога. А в черных глазах вспыхнул яростный огонь.

— Спасите его, — произнесла она.

Он продолжал чувствовать обжигающий огонь ее взгляда на узкой лестнице, пропахшей луком. К своему неудовольствию Малко обнаружил, что на улице идет дождь, а пройти пешком придется немало, прежде чем попадется такси. Он бросил взгляд на «Сейко». Без пяти двенадцать. Для Элько Кризантема время, должно быть, тянется долго.

Сердце его екнуло, когда он увидел, что «мерседес» отъезжает перед самым его носом! Но Элько заметил его, притормозил, и Малко буквально влетел в машину.