Три подруги и таинственный жених (СИ) - Солнцева Анастасия

— Но укушенные ведь могут уйти в другую стаю, а не в ту, к которой принадлежит укусивший оборотень?

— Могут, — кивнула я, опуская стекло, чтобы выбросить пустую тару в мусорку. — Но вот поставь себя на место условного укушенного парня. Ты просыпаешься утром, с дикой болью во всем теле. Ты чувствуешь, что с тобой что-то происходит, что что-то внутри тебя меняется. И не можешь понять, в чем дело. А потом случается оно, превращение. В массовой культуре любят привязывать первое обращение в животную форму к фазам луны. Мол, оборотни перекидываются в животных в полнолуние, а в остальное время они ничем не отличаются от людей. Но это не так, на самом деле оборотни могут перекидываться не зависимо от времени суток, дня недели, времени года и погоды за окном. Просто в полнолуние им труднее удерживаться в границах человеческого сознания, сдерживать поглощение своего человеческого разума животными инстинктами. Сильные оборотни способны полностью себя контролировать, подчинив внутреннего зверя. У молодых или ментально слабых с этим возникают проблемы. И в этом случае все зависит от эмоционального фона. В моменты сильных переживаний животная форма способная выйти из-под контроля.

— Думаешь, напавший на Элли оборотень просто потерял самообладание? — Макс потряс стаканчиком, проверяя, осталось ли еще что-то внутри.

— Возможно, но думаю, что здесь дело в другом. А именно, в наркотиках.

Макс вздрогнул и всем корпусом развернулся ко мне.

— Элли не была наркоманкой, — уверенно заявил он. — Я знал её. Да, она была очень своеобразным человеком. Немного взбалмошной, немного себе на уме. Совершенно непредсказуемой и абсолютно неуправляемой. Она делала, что хотела и никогда не интересовалась чужим мнением по этому поводу. Иногда мне казалась, что она застряла где-то в подростковом возрасте и всё никак не может вырасти.

— Ты сам слышал, как Мари рассказывала о найденных в куртке сестры таблетках. И это был не какой-нибудь оксикодон или кодеин.

— Я не знаю, что это такое, — буркнул босс.

— Опиоиды, — просветила его я. — Первое используется как обезболивающее, второе как противокашлевое. Достаточно невинно, но любители закинуться таблетками и нырнуть в аквариум с рыбками используют их для других целей. И если неправильно рассчитать дозировку, может произойти остановка сердца.

— Даже не буду спрашивать, откуда ты это знаешь, — покачал головой босс, отворачиваясь.

— У меня много знакомых, — хмыкнула я.

— Много знакомых среди наркоманов? Интересный у тебя круг общения.

— Ну, он у меня хотя бы есть, — парировала я с кривой усмешкой. — В отличии от некоторых.

— Если ты намекаешь на меня, то я тоже общаюсь с людьми, — выпрямился Макс. — Просто с другими.

— Да, видела я с какими людьми ты общаешься, — фыркнула я и потянулась к бардачку, где у меня была припрятана шоколадка. — И общение, скорее всего, проходит по ночам.

— Мы с Мари встречались еще в университете. Но за несколько дней до выпускного расстались.

— Что так? — хмыкнула я. — На солнце были бури и у вас гормоны разыгрались?

— Нет, просто Мари сообщила, что уезжает в Америку, стажироваться у какого-то именитого дизайнера, который оформляет дома знаменитостям. Она предложила мне поехать с ней, но я не представлял, чем могу заняться в чужой стране. Сидеть дома и готовить обеды, пока моя девушка воплощает в жизнь свои мечты? А как же мои мечты? В общем, я отказался. Мне предложили подождать. Но стажировка была годичной с перспективой остаться в Америке жить. Я понял, что не могу провести столько времени в режиме ожидания. К тому же, в моей жизни тогда уже появился человек, к которому я начал испытывать смешенные чувства. И понял, что мне нужно разобраться в себе. Но делать это лучше в родной стране. Мы расстались, Мари улетела, попросив присматривать за её сестрой.

— Так, — я села прямее. — А с Элли у тебя что-то было?

— Ну, — замялся Макс так, словно я спросила его о чем-то не очень приятном. — Мы провели несколько вечеров вместе. Что? Не надо смотреть на меня таким унижающе-осуждающим взглядом. Мне было плохо после расставания с Мари, а Элли… ну, она никогда не скрывала, что я ей нравлюсь, как мужчина. Вообще, не знаю, стоит ли об этом говорить или нет, но Элли всегда нравились те, кому нравилась её сестра.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— То есть, младшенькая западала на ухажеров старшенькой? — подцепив ногтем обертку, я раскрыла обертку и протянула шоколадку боссу. — Будешь?

— Нет, терпеть не могу горький шоколад, — отмахнулся Макс. — Не знаю, как ты это ешь. И, более того, не знаю, зачем ты это ешь! Неужели такие, как ты тоже вынуждены сидеть на диете?

— Нет, — я с удовольствием отломила кусочек и сунула в рот. — Такие, как я, не полнеют, очень медленно стареют и нас крайне сложно убить, когда мы в родной среде обитания.

— Мари такая же? — помрачнел Макс, наблюдая за мной.

— Не совсем, — вздохнула я, понимая, что рано или поздно мне придется всё ему объяснить. — Сирен и нереид объединяет только то, что и те, и другие являются порождением моря, физическим воплощением стихии. В остальном, мы разные.

— В древнегреческой мифологии сирен описывают как злобных существ, у которых верхняя часть тела как у женщин, а нижняя — как у птиц.

— Кто-то штудировал брошюрки, да? Если ты хочешь знать, имеются ли у твоей подружки куриные ножки, — хитро усмехнувшись, я умолкла, выдержала паузу и завершила: — То нет. В своем истинном облике Мари мало, чем отличается от того, к чему привык ты. Только волосы у неё белые, как пена морская, а кожа отливает приятным голубым оттенком. Ну, еще от всех сирен, так же, как и от русалок попахивает тиной. Не знаю, как Мари избавилась от этого запаха. Моя бабушка рассказывала, что её еще очень долго преследовал чуть затхлый аромат застоявшейся морской воды.

— Твоя бабушка — русалка? — растерянно протянул Макс, а после: — Погоди, русалки тоже существуют?

— Ага, — я зевнула и с наслаждением потянулась. — И моя бабушка была русалкой. Ключевое слово здесь «была». Сейчас она такая же, как и ты. То есть, человек. Она отказалась от своей магии из-за любви к человеку. Ради своего возлюбленного она покинула мужа, маленького сына и море, уйдя жить к людям.

Я посмотрела на Макса, чьи глаза в этот момент напоминали два цоколя в лампочке.

— Да, главную героиню сказки «Русалочки» частично списали с моей бабули. Они с Андерсеном дружили, он, кстати, тоже не человек и до сих пор жив, просто творит нынче под другим именем. Только моя бабушка не сбрасывалась со скалы из-за несчастной любви и не продавала свой голос в обмен на ноги. У неё действительно был хвост, который одна знакомая морская ведьма помогла превратить в ноги. Но даже в таком виде бабуля оставалась бессмертной, как дочь двух богов. В целом её судьба не была такой трагичной, как у героини Андерсона, который фактически предсказал бабушке её будущее. Со своим человеческим мужем она прожила в счастливом браке долгих шестьдесят лет, пока он не скончался по естественным причинам дома в постели в окружении пятерых детей, одиннадцати внуков и трех правнуков. Когда дедушка умер, она некоторое время жила как прежде, а потом решила отказаться от вечной жизни ради того, чтобы после смерти соединиться с супругом в загробном мире. Сейчас её тело соответствует семидесяти восьми человеческим годам. Она печет пирожки, гуляет по вечерам в парке и нянчит своих человеческих внуков.

— Обалдеть, — отмер через некоторое время Макс. — «Русалочка» Андерсена в каком веке была написана? В восемнадцатом?

— В первой половине девятнадцатого. И на самом деле, при первом литературном переводе на русский язык переводчик спутал название произведения и имя главной героини. В оригинале сказка называется «Маленькая морская дева». Но морским жителям понравилось слово «русалка» и с тех пор оно плотно вошло в обиход. В королевстве любят эту повесть, а как по мне она слишком банальна. Лично я не самого высокого мнения о литературном таланте Ганса. Из того, что ему рассказала бабушка можно было слепить что-нибудь получше слезливой истории про неразделенную любовь. Но! Возвращаясь к теме твоих любовных похождений, могу сказать, что тебе нечего бояться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})