Дочери для бывшего (СИ) - Янтарная Регина

Бесит. Сначала родила, затем бросила, жила в свое удовольствие. Теперь, пришла и хочет от меня любви?

А я не умею любить! Жизнь не научила! Так уж вышло!

Водитель перестраивается в другой ряд, ускоряется.

Я вся горю изнутри в предвкушении встречи с девочкой, не хочу думать о матери и сестре. По отношению к ним у меня сейчас только негатив. А когда думаю о Руслане, со мной происходит что-то странное.

Мощный выброс десятка разных положительных эмоций и ощущений прожигают мое нутро до самого сердца, и оно теплеет, размораживается. Андрэ это не под силу. А маленькая девочка сумела сделать невозможное. Поэтому, я стремлюсь увидеть ее еще раз. Ее взгляд для меня как запрещенный препарат. Хочу еще!

– Приехали! – водитель останавливается у закрытых ворот детдома.

– Ждите меня!

Выхожу, поправляю белую обтягивающую большую сделанную грудь футболку, синие джинсы. Встряхиваю светлой копной крашенных волос. Хочу быть при полном параде. Не понимаю природы своих эмоций и ощущений, но хочу нравиться этой маленькой девочке.

Вдыхаю свежий воздух полной грудью. Решительно дергаю калитку. Неожиданно охранник преграждает дорогу, не дает переступить порог.

– Изабелла Гарсия, – говорю на ломанном русском. Мужик даже не реагирует. – В чем дело? – терпеть не могу, когда кто-то встает на моем пути.

– Карантин. Ветрянка! Хоть Изабелла, хоть Мария, а ветрянка есть ветрянка!

– И? – недоумеваю. – Мне надо увидеть Руслану Алешкину. Это важно. У меня не будет другого времени!

– Дамочка, на каком языке вам объяснить, что у нас карантин. И ваша Алешкина помещена в медпункт!

Сердце больно сжимается. Ненавижу, когда болеют дети. Помню, как сама страдала в детстве, когда оставалась одна взаперти в медицинском изоляторе. Эта черная зияющая пустота в груди до сих пор напоминает о себе фантомными болями.

Я зареклась не возвращаться сюда, не бередить свои раны. Но предательское тело привело меня, нарушив запрет мужа.

Сердце разгоняется. Слышу шаги за спиной. На автомате оглядываюсь.

– Сонечка! – бросаюсь к воспитательнице.

Замечаю, что она совсем не рада мне.

– Вы? Обманщица!

– Что?.. – меня давно не оскорбляли, я в шоке.

– Вы обещали ребенку юбки. Порвали ее юбку! Зачем? Всё это? Вас не учили выполнять обязательства?!

– О чем вы? – восклицаю обиженно. – Я болела, поручила дело мужу, он отчитался, что выполнил.

– А вот и нет! – Мармеладова прямо наслаждается победой надо мной. – Наш спонсор Полина Воронцова уладила вопрос.

Нервно дергаюсь. Ну, конечно! Даже здесь не обошлось без вездесущей сестрицы! Гневно хлопаю глазами.

На автомате шарюсь в кармашке сумки, выуживаю оттуда записку с адресом детдома, куда Андрэ отправил юбки. Машинально набираю мужа, чтобы устроить ему разборки. Вовремя вспоминаю, что я «уехала за сувенирами», убираю мобильный в карман джинсов.

Мой взгляд падает на бумажку:

«Мытищи, улица…»

– Твою мать! Я дала мужу неверный адрес.

– Вот! И как таким женщинам доверять детей? – радостно восклицает девушка. Жадно наслаждается реваншем.

Да что с ней такое происходит? Не могу понять. Человека будто подменили. Может, у нее ветрянка, она температурит?

– Когда закончится карантин?

– Через три недели!

Пожар внутри моей души набирает обороты.

– Я не могу так долго ждать. Уезжаю.

– Вот и уезжайте! Нечего тревожить девочку, тем более ее уже забирают в семью.

– Забирают? – округляю глаза. – Нашлись достойные родители?

– Да! – сообщает гордо. – Уже подали заявление на удочерение.

– Скоро Руся станет чьей-то дочкой?!

Я должна радоваться за девчонку, но почему-то мне грустно и обидно. А еще очень больно. Не знаю, почему. Но считаю, что никто не достоин, быть матерью этому ребенку.

Никто… кроме меня.

– Я рада, – лепечу пересохшими вмиг губами.

– Я тоже! – Соня впервые за наш разговор перестает колоться, и меня обволакивает мягким теплом.

Чтобы скрыть возникшую в руках дрожь, стискиваю пальцами куклу Аленку и планшет.

– Передайте Руслане. Не говорите, что от Изабеллы. Скажите, что от вас. Я установила ей игры, программки для рисования. Пусть малышка учится. Ей понравится, я точно знаю.

– Спасибо, – неожиданно настроение Сони меняется, она больше не конкурирует со мной, тянется ко мне, обнимает.

– Белла, вы достойная женщина, найдете другую маленькую девочку до года, как хотели. Ваш ребеночек вас где-то ждет.

Заливаюсь жаром, негодованием и неприятием самой себя.

Виновато опускаю глаза.

– Руся… Я хочу только её. Она моя прелесть! – шмыгаю носом, признаваясь Соне в своем истинном желании. – Но муж не хочет чужого ребенка, его семья против. А я многим обязана Андрэ. Он спас меня от безысходности. Понимаете?

Девушка мотает головой.

– Ну, да, откуда. Вы еще молоды и не замужем.

– Вчера! – Сонечка показывает мне золотой обручальный круг на тонком пальчике.

– Поздравляю!

Девушка тяжело вздыхает, и я замечаю, что в ее глазах нет света. Это очень плохо, но не мое дело!

С тяжелым вздохом отступаю от Сонечки.

– Вы расстроены? – она замечает крупные слезы, стекающие по моему лицу.

– Я буду по Руське скучать. Она запала мне в сердце.

Удары в моей груди учащаются.

– Может, сказать ей, что вы приходили попрощаться? – Соня предлагает сомнительную услугу.

Закусываю верхнюю губу, шепчу:

– Не надо! Так ей будет тяжелее. Пусть девочка думает только про новую семью, видит перед собой образ новой мамы.

Я не вправе вмешиваться в хрупкий мир маленького человечка!

Разворачиваюсь, стремительно иду к такси, падаю на заднее сидение, захлопываю дверь.

– Поехали обратно.

Роняю голову на колени. Представляю крохотную девочку с пухлыми щечками, наивными карими глазами с медовыми вкраплениями.

Ее милая моему сердцу мордашка с зелеными пятнышками смотрит на меня осуждающе.

Не могу больше сдерживать рыдания. Впервые за много лет я реву, как брошенный, обиженный всеми ребенок.

– Женщина, вам плохо? Воды?

– Нет, я в норме, – вытираю слезы футболкой.

Глава 17

Спустя два дня

Виталина

С самого утра Андрэ Гарсия сам не свой. Ведет себя странно, не разговаривает, лишь изредка бросает на меня тревожные взгляды.

– Что стряслось? – пытаюсь погладить мужа по руке. Не дается.

Не нравится мне его напряженное состояние.

Как только он ввязался в авантюру по поиску каких-то очень важных материалов, похищенных хакерами и вывезенных в неизвестном направлении, так он как с катушек слетел. Говорил, на кону стоят миллионы долларов, которые заплатят за океаном за программу.

А теперь хочет всё бросить и вернуться домой. С чего бы это?

– Белла, не трогай меня, пожалуйста, – бесцеремонно скидывает мою руку.

– Улетаем дневным рейсом в Мадрид, – оповещает между делом.

– Как сегодня? Ты же говорил, завтра. – Неприятная новость бьет обухом по голове. – Я еще не закончила дела.

– Какие дела? – сжимает мое запястье так, что я взвизгиваю.

– Я… просто… очень жаль расставаться с родиной, я ведь даже не знаю, когда смогу вернуться, – выкручиваюсь.

– Вот именно, неизвестно, когда вернешься в Россию, – трагическим тоном произносит муж, и становится не по себе.

Больше ни о чем не разговариваем, избегаем общения, молча собираем вещи. Через тридцать минут выходим в холл. И я судорожно кручу головой в поисках матери. Вдруг, она и сегодня шпионит за мной?

Как назло, когда она так нужна, ее нет.

Рассчитываемся, садимся в такси. Через три часа уже входим в здание аэропорта Шереметьево.

В груди камень и он тянет меня ко дну.

Я не успела попрощаться с Полиной.

Так и не познакомилась с мамой.