Мотивация и личность - Абрахам Харольд Маслоу

неосознанной мотивации во всей ее полноте. При тщательном изучении сознательной мотивации в отдельности упускается многое из того, что столь же важно или даже более важно, чем то, что выявляется в сознании. Психоанализ показывает, что взаимосвязь между сознательным желанием и первичной подсознательной целью, лежащей в его основе, далеко не всегда должна быть непосредственной. В действительности эта взаимосвязь может быть и негативной, как при формировании реакции. А значит, мы можем заявить, что разумная теория мотивации не может позволить себе не принимать во внимание подсознательное.

Общность человеческих желаний

В наше время имеется достаточно антропологических доказательств, свидетельствующих о том, что фундаментальные, или первичные, желания всех людей различаются далеко не так сильно, как их осознанные повседневные желания. Основной причиной этого является то, что две различные культуры могут предусматривать два совершенно разных способа удовлетворения конкретного желания, скажем, потребности в самоуважении. В одном обществе человек испытывает уважение к себе, потому что он хороший охотник; в другом обществе потому, что он великий целитель, или отважный воин, или чрезвычайно хладнокровный человек и т. д. Если же мы задумаемся об основах этих желаний, то увидим, что желание одного человека быть хорошим охотником имеет те же движущие силы, что и желание другого быть хорошим целителем. А значит, мы можем утверждать, что было бы полезнее объединить эти два внешне различных желания в одну категорию, чем относить их к различным категориям на основании исключительно поведенческих различий. Очевидно, что сами по себе цели куда более универсальны, чем пути, которые избираются для их достижения, поскольку эти пути определяются особенностями культуры. Люди больше похожи друг на друга, чем это кажется на первый взгляд.

Сложная мотивация

Сознательное желание или мотивированное поведение могут послужить своего рода каналом, через который могут проявляться и иные намерения. Существует несколько способов продемонстрировать это. Например, хорошо известно, что сексуальное поведение и осознанные сексуальные желания могут быть чрезвычайно сложны с точки зрения лежащих в их основе подсознательных целей. Для одного индивида сексуальное желание может в действительности означать желание убедить самого себя в своей мужественности. Для других индивидов в его основе может лежать желание произвести впечатление, потребность в близости, дружеском отношении, безопасности, любви или во всем перечисленном в любом возможном сочетании. На сознательном уровне сексуальное желание всех названных индивидов может иметь одно и то же содержание, и, вероятно, все они будут заблуждаться, полагая, что они стремятся лишь к сексуальному удовлетворению. Но теперь мы знаем, что это не так, что пониманию данных индивидов поможет рассмотрение того, что лежит в основе их сексуального желания и поведения, а не того, как сами индивиды осознают это желание и поведение. (Это справедливо как для подготовительной стадии такого поведения, так и для стадии воплощения планов.)

Другим моментом, подтверждающим ту же точку зрения, служит обнаружение того, что один и тот же психопатологический симптом может одновременно представлять несколько различных и даже противоречивых желаний. Истерический паралич руки может представлять одновременное воплощение желаний мести, жалости, любви и уважения. Если рассматривать сознательное желание, как в первом случае, или внешний симптом, как во втором примере, исключительно с точки зрения манеры поведения, то это значит, что мы произвольно отбросили возможность полного понимания поведения и мотивационного состояния индивида. Необходимо подчеркнуть, что для поступка или осознанного желания исключением, а не правилом является наличие всего одной мотивации.

Мотивационные состояния

В определенном смысле почти любое состояние организма, каким бы оно ни было, представляет собой также и мотивационное состояние. По-видимому, современные концепции продолжают исходить из предположения, что мотивационное состояние представляет собой особое необыкновенное состояние, резко отличающееся от других событий в организме. Разумная теория мотивации, напротив, должна предполагать, что мотивация – непрерывна, она не прекращается, она сложна и нестабильна и является почти универсальной характеристикой практически любого состояния организма.

Задумайтесь, например, над тем, что мы имеем в виду, когда говорим, что человек чувствует себя отвергнутым. Статическая психология и поставит точку в конце этого высказывания, и удовлетворится этим. Однако для динамической психологии то же самое высказывание будет косвенно выражать множество вещей, и тому найдется богатое эмпирическое подтверждение. Такое чувство оказывает влияние на весь организм, как в соматическом, так и в психическом аспекте. Более того, такое положение дел автоматически и неизбежно вызывает множество других событий, таких как навязчивое желание вернуть расположение, защитные попытки разного рода, нарастание враждебности и т. д. Теперь понятно, что мы сможем объяснить состояние, описанное при помощи утверждения «Этот человек чувствует себя отвергнутым», лишь если добавим к нему еще многие и многие высказывания, касающиеся того, что происходит с этим человеком вследствие того, что он чувствует себя отвергнутым. Иными словами, ощущение отверженности представляет собой мотивационное состояние.

Удовлетворение порождает новую мотивацию

Человек представляет собой испытывающее нужду животное и редко достигает состояния полного удовлетворения, разве что на короткое время. Как только удовлетворяется одно желание, тут же его место занимает другое. Когда и оно удовлетворено, на передний план выступает третье и т. д. Отличительной чертой человека на протяжении всей его жизни является то, что он беспрерывно чего-то желает. Здесь мы лицом к лицу сталкиваемся с необходимостью изучения взаимосвязей между всеми мотивациями, при этом нам придется отказаться от изолированного рассмотрения мотивационных единиц, если мы действительно стремимся прийти к более широкому пониманию этого феномена. Появление влечения или желания, действия, которые оно вызывает, и удовлетворение, которое наступает после достижения цели, – все это вместе взятое дает нам лишь искусственный, изолированный, обособленный пример, в отрыве от целостного комплекса, который представляет собой мотивационный блок. Само появление потребности практически всегда зависит от состояния удовлетворенности или неудовлетворенности всех прочих мотиваций, которые имеются в организме в целом, т. е. от факта, что такие-то достаточно интенсивные желания достигли состояния относительного удовлетворения. Само по себе наличие потребности уже свидетельствует о факте удовлетворения иных потребностей. У нас никогда не возникнет желания сочинять музыку, или выстраивать математические системы, или заниматься украшением своего жилища, или нарядно одеваться, если большую часть времени наш желудок пуст, или же мы все время умираем от жажды, или если нам угрожает приближение катастрофы, или если все нас ненавидят. Таким образом, мы имеем два важных обстоятельства: 1) человек никогда не бывает удовлетворен, разве что относительно или частично, и 2) потребности, по-видимому, организованы сообразно своего рода иерархии или степени доминирования.

Невозможность составить список влечений

Нам следует раз и навсегда отказаться от попыток составить атомистические